Николай I Освободитель // Книга 9 (СИ) - Савинков Андрей Николаевич. Страница 40

Ну а Французы соответственно забрали себе весь запад континента с независимыми — пока еще — Марокко, Либерией и кое-какими испанскими владениями. При этом в договоре отдельно прописывалось, что все острова лежащие у делимого нами подобно апельсину из мультика континента — кроме Мадагаскара — в договор не входят. И у нас, и у Французов и конечно у англичан имелись опорные базы флота во многих местах Индийского и Атлантического океанов и терять их естественно никто не хотел

Каждой из трех участниц конференции отошло примерно по десять миллионов квадратных километров территории, что в целом всех удовлетворило, поскольку давало простор для экспансии на следующие несколько десятилетий. При этом сразу после заключения договора Французы уже в двустороннем порядке сменяли кусок побережья Гвинейского залива на Мадагаскар, к которому них, судя по всему, какая-то особая тяга.

Россия и Англия тоже подписали двусторонний договор об обмене территориями проведя границу между нашей зоной влияния и Капской колонией от Атлантического океана по реке Оранжевой с уступкой королевства Лесото Лондону. Англичане в свою очередь немного подвинулись на Индийском побережье, где русские поселения вокруг бывшего Дурбана лежали чуть южнее договоренной 29 параллели, тут граница была проведена по реке Мтвалуме, которую русские переселенцы уже перекрестили в «Желтую» за характерный цвет воды.

Был установлен пятилетний переходной период, в течение которого великие государства должны были либо убрать свои поселения, базы и фактории из чужих зон ответственности либо заключить отдельные договора, регламентирующие их деятельность. Так Россия, например, должна была свернуть свою деятельность на севере Гвинейского залива в районе реки Волта, где у нас уже имелась пара поселений. Всех колонистов оттуда мы вывезли к устью реки Санага в течение следующих двух лет и передали эти земли французам.

Вместе с разграничением сфер влияния в Африке, вместо одних проблем на нас обрушилась целая пачка других. В первую очередь это бурские поселения за рекой Вааль, которые признавать протекторат Николаева над собой отнюдь не торопились. При этом учитывая активный поток русских переселенцев — ежегодно в эти благодатные земли, отличающиеся прекрасным климатом и плодородной почвой, переселялись до пяти тысяч человек, а с открытием Суэцкого канала предполагалось, что этот поток увеличится вдвое или втрое — было понятно, что рано или поздно конфликт неизбежен.

Пока русские переселенцы селились в основном близ океана на просторах от бывшего Дурбана — теперь поселение на этом месте называлось Новым Смоленском — до устья реки Мапуту, где был основан Петроград Южный. Однако уже скоро земля на берегу должна была закончиться, что неизбежно должно было привести к проникновению колонистов в глубь континента.

При этом общая численность буров в этих местах едва ли превышала сто тысяч человек. Достаточно солидно как для Африки, но совсем не много по меркам Европы. Лет десять-пятнадцать и русских тут будет уже просто больше.

Была еще проблема с местными неграми, которые на самом деле были не совсем местными. Если мне не изменяет память, то доминирующие на этих территориях Зулусы, доставившие так много хлопот англичанам и португальцам, были такими же пришельцами только из глубины Африканского континента.

С этим агрессивным и живущим в основном с набегов народом у наших переселенцев так же быстро начали происходить регулярные стычки, однако преимущество белого человека в оружии мгновенно показало вооруженным в основном холодным оружием дикарям, кто в доме хозяин. В будущем я планировал формировать из зулусов туземные полки и вывозить их для службы метрополию или просто в другие точки Земного шара. Так и дешевые войска всегда под рукой будут и самых агрессивных аборигенов мы уберем из их общества.

Повторять ошибки европейцев из моей истории я не собирался. Там сначала из местных формировали армии для защиты колоний и поддержания порядка, а потом очень сильно удивлялись, когда эти самые наученные колонизаторами вояки их из Африки и выбросили. При помощи внешних сил, конечно, но кто сказал, что тут этого не будет происходить.

Такое разделение целого Континента в стиле Тордесильясского договора, по которому весь мир был поделен между Испанией и Португалией в пятнадцатом веке, очевидным образом понравилось далеко не всем в мире. Не в восторге было правительство Испании от того, что огромную некогда империю, согласно этому договору, свели до уровня второстепенного европейского государства. Протест заявил госдепартамент США, где традиционно выступали за свободу мореплавания и открытые рынки, не забывая при этом у себя дома повышать ввозные пошлины для защиты собственных производителей.

Удивление подобным решением высказал и Берлин. Наш младший партнер уже успел забыть ситуацию десятилетней давности, когда само существование королевства зависело от того, придет Россия на помощь или нет, а с королем Фридрихом Вильгельмом IV отношения у меня в итоге сложились совсем не такие теплые как сего отцом. Фридрих Вильгельм не скрывал своего мнения о том, что Пруссия достойна большего нежели быть вторым номером у Российской империи и с интересом поглядывал на германские земли Дании, Ганновера и даже Австрии. Только понимание того, что Берлин не потянет пока полноценную войну против той же Франции, сдерживало Прусских милитаристов от необдуманных шагов.

В общем, пруссаки выкатили нам претензию по поводу того, что Парижский договор фактически закрывает им возможность участия в колонизации Африки. Мол Россия ведет себя не «по-союзнически».

— Видите ли, дорогой Отто, — передо мной стоял еще один встреченный в этом времени исторический персонаж. Молодой Бисмарк, ему еще тридцати пяти не было, мало напоминал себя старого, портреты которого помнились мне из учебников истории. Во всяком случае примечательными «моржовыми» усами дипломат пока не обзавелся. Бисмарк пока числился заместителем посла Пруссии в Николаеве, однако его шеф барон фон Вертер как раз приболел и отправился на родину для лечения, поэтому обязанности посла временно упали на плечи самого будущего «железного канцлера». — во-первых, никто не запрещает прусским компаниям учувствовать в освоении Африки и извлекать из ее недр прибыль. На наши заморские территории будут также распространяться положения Таможенного союза о свободе движения товаров и капиталов. Я, кстати, хочу вам напомнить, что эти положения также распространяются на наш Дальний Восток, Аляску и другие многочисленные территории империи, где почему-то прусских негоциантов до этого видно не было. Ну кроме того, что-то я не слышал об остром желании вашей страны завладеть колониями на африканском континенте до подписания Парижской конвенции. Где прусские фактории в Африке? Где говорящие на языке Канта конкистадоры? Сколько у вас сейчас представительств на побережье Гвинейского залива? Два? Это не серьезно. Вот возмущение португальцев я понять могу, но с ними Лондон, уверен, договорится полюбовно. А ваши возмущения звучат несколько надуманно, не находите?

В конечном итоге конфликт замяли, не доводя его до кипения. Пруссаки сейчас были действительно больше сосредоточены на подготовке к новой войне с Данией, Берлин не скрывал, что желает все-таки забрать себе Шлезвиг-Гольштейн, и на собственные колонии просто не имел средств. Ну и разрывать с Россией сложившиеся между нами достаточно тесные отношения пруссаки тоже был очевидно не готовы. Около 70% внешнеторгового оборота королевства приходилось на страны Таможенного Союза, и было понятно, что в случае выхода из него, экономика королевства такого потрясения может и не выдержать. Ну а собственных 15 миллионов населения даже с учетом 2 миллионов саксонцев Берлину явно не хватало чтобы поглотить все производимые на территории Пруссии товары. Да и с едой у восточных немцев без русского и балканского зерна вполне могли возникнуть проблемы, не критичные, конечно, но по карману бы они точно ударили.