(Не)идеальный момент - Куин Меган. Страница 26

– У меня железодефицитная анемия, – киваю я.

– Ну… – Бив задирает нос. – Возможно, мне стоит поговорить со своим лечащим врачом и попросить его выписать тебе успокоительного на день, чтобы ты не потеряла сознание.

Конечно, у нее и на это есть решение фармакологического свойства.

– Это не сработает, – уверенно возражаю я, глядя на Брейкера, ища поддержки.

– Да, – улавливает он мою невысказанную мольбу о помощи, – это не сработает, потому что… э-э-э… ну, ее тошнит.

Бив отшатывается с отвращением. Я ее не виню. Она не ожидала такого поворота.

– Простите, что? – спрашивает она.

Брейкер кивает.

– Ага, серьезные приступы тошноты. – Он указывает большим пальцем на меня. – От приема любого лекарства, призванного снизить уровень ее тревожности, ее тут же рвет. И обильно. Это неконтролируемая реакция. Помню, был случай в колледже, когда она принимала какие-то успокоительные – не помню точно, какие, но она выпила их перед выпускным экзаменом по статистике и механике данных, потому что очень нервничала. Первые десять минут экзамена она подавляла рвотные позывы, а потом ее начало тошнить на экзаменационные материалы и на бедную девушку, сидящую прямо перед ней. Это была катастрофа. С тех пор она держится как можно дальше от лекарств. Я не думаю, что не стоит рисковать с приемом противотревожных препаратов в такой день, поэтому считаю, что мы должны просто сократить список гостей. Может, вы пришлете его мне? – предлагает Брейкер. – Раз уж я так разбираюсь в том, с кем можно сварить котелок каши, а чье присутствие не так уж и важно.

Тошнит во время экзамена? Мы не могли подобрать менее отвратительный образ? Теперь он будет вечно крутиться в голове моей будущей свекрови.

Я бросаю взгляд на Бив, готовая увидеть полнейшее отвращение на ее лице. Вместо этого на ее губах играет едва заметная ухмылка, как будто она обрела достойный повод для незамутненной радости.

– О! – Бив складывает руки перед собой. – Вы разбираетесь в людях?

– Конечно. Как, по-вашему, я стал миллиардером? – Брейкер подмигивает ей, и в глубине души я знаю, что ему неприятно об этом говорить. Если вам и следует что-то знать о моем лучшем друге, так это то, что он никогда не кичится своими деньгами, поэтому упоминание своего богатства перед Бив просто еще раз доказывает, что он – тот человек, который мне нужен в данный момент.

– Что ж, это было бы чудесно. Я воспользуюсь вашим щедрым предложением, – сдается Бив, прежде чем повернуться и направиться по проходу.

Думаю, это все. Меня это устраивает.

Ущипнув его за бок, я шучу:

– Вот так просто козырнул статусом миллиардера?

Он тихонько посмеивается и шепчет:

– Зато этот статус заставил ее прислать мне список, не так ли? Мы можем просмотреть его вместе. Прихвати шариковую ручку с красной пастой.

– Принесу несколько штук. Красного будет предостаточно. Запекшейся крови, может, и не будет на свадьбе, но ее, черт возьми, обязательно хватит на список гостей.

Бив поворачивается на каблуках и спрашивает:

– Полагаю, ты католичка, Офелия?

– Э-э-э, нет. – У меня зудит то место, где заколка от фаты впивается в голову.

Брови Бив сходятся в одной точке.

– По-моему, Брайан говорил мне, что ты католичка.

Я качаю головой.

– Нет, не католичка. На самом деле я не исповедую никакую религию.

– Как это не исповедуешь? – Она смотрит на меня с отвращением. – Кого тогда, черт возьми, ты благодаришь за все радости и горести в своей жизни, прежде чем лечь спать?

– Э-э-э… своих родителей? – предполагаю я.

Она усмехается.

– Ну, так не пойдет. – Она щелкает пальцами перед лицом своей помощницы и резко произносит: – Телефон.

Ее помощница быстро протягивает Бив свой телефон, и я наблюдаю, как та что-то набирает на нем. Она подносит его к уху, и пока ждет ответа, я чувствую, как она осматривает меня с ног до головы. Ее взгляд, такой осуждающий, призван поставить меня на место.

– Отец Джозеф, да, это миссис Бивер, как поживаете? Хорошо. У меня небольшая проблема. Невеста Брайана только что сообщила мне, что она не католичка. Да, я знаю… – Она замолкает. – Угу. Ну, а что, если я сделаю крупное пожертвование приходу? – Ее губы кривятся в подобии улыбки. – Да, очень большое.

Она что, подкупает священника? Боже милостивый! Разве в этом нет чего-то крайне неправильного? Разве этим она не покупает себе билет до ада в один конец? Конечно, если вы безоговорочно уверены в его существовании.

– Отлично. Спасибо вам. – Она вешает трубку и возвращает телефон своей помощнице. – Проблема решена. Отец Джозеф позаботится обо всем.

– Что это значит?

– Лучше не задавай вопросов, Офелия. Ты уже достаточно натворила. Откуда такой недостаток веры?

Разве она не прелесть?

– Разве Брайану и Лие не нужно посещать занятия перед каной [19]? – вмешивается Брейкер. – И разве это не нужно делать за шесть месяцев до свадьбы?

– Как я уже говорила ранее, нам лучше не приставать с вопросами. То, что должно быть сделано, будет сделано, так что давайте оставим эту тему. – Звучит очень… по-христиански. Она указывает на алтарь. – А теперь, пожалуйста, пройди по проходу, чтобы я могла увидеть, как смотрится фата в этом пространстве. Мы попросили перекрасить стены перед свадьбой в ярко-белый цвет, а также заменить ковер, поскольку он довольно тусклый, но именно такой роскоши мы ожидаем, когда речь заходит о свадебных фотографиях. Конечно, у твоего платья будет почти четырехметровый шлейф, чтобы оно могло спускаться по лестнице вместе с фатой.

На нетвердых ногах я начинаю идти по проходу.

– Четыре метра? – недоумеваю я. – Похоже, будет слишком много ткани.

– Ты наблюдательна, дорогая. – Она следит за тем, как я медленно – то есть очень медленно – делаю шаг за шагом. Она указывает на мои очки: – Брайан говорил с тобой о лазерной коррекции зрения? Мы не можем допустить, чтобы ты надела очки в день свадьбы.

Я замираю, моя рука поднимается к очкам в фиолетовой оправе.

– Почему нет?

– Очки бликуют на фотографиях. Ты думаешь я хочу, чтобы в семейном альбоме были фотографии моего сына, женящегося на женщине, которая выглядит так, будто она циклоп, так как из-за очков один ее глаз засвечен? Нет. К тому же ему все равно наплевать на твои очки. Он назвал их детскими. Полагаю, он собирался поговорить с тобой на днях о лазерной коррекции. У меня есть врач, который может принять тебя на этой неделе. – Она снова щелкает пальцем. – Запиши Офелию на прием к доктору Розенбладу.

– Я не хочу делать операцию по коррекции зрения. Только мысль о ней выводит меня из себя! – протестую я.

– Офелия. – Бив сверлит меня свирепым взглядом. – В некоторых обстоятельствах можно вести себя как ребенок, но в некоторых надо быть взрослым. Пожалуйста, вспомни, что ты уже взрослая, и не веди себя так, будто тебе двенадцать.

Она проходит мимо нас и направляется по проходу, одновременно подзывая свою помощницу, чтобы та сделала пометки в блокноте о месте размещения цветочных композиций.

Я же остаюсь стоять в шоке. Брайан сказал, что мои очки смотрятся по-детски? Мне казалось, они ему всегда нравились. Я и представить не могла, что во мне есть что-то, что могло прийтись ему не по душе. Но уже само знание того, что они ему не нравятся, это… ну, от этого мне не по себе.

На меня наваливается чувство неуверенности, а горло перехватывает от смущения.

– Эй, – шепчет Брейкер, обнимая меня одной рукой. Когда я отвожу от него взгляд, он тянет меня за собой и заставляет встретиться с ним взглядом. – Твои очки смотрятся офигенно, – тихо произносит он, прижимаясь губами к моему уху. – Не считая твоей доброты, твоей честности и дерзости, твои очки – одна из моих любимых черт в тебе.

– Брейкер. – Я качаю головой, но он хватает меня за подбородок, удерживая на месте.

– Они не только являются прямым отражением твоей индивидуальности, но и еще больше подчеркивают красивые светло-зеленые крапинки на радужке твоих глаз. Иногда от них просто невозможно отвести взгляд, но любой будет очарован ими, особенно в такой изысканной оправе.