Лерка (СИ) - "ЛИНА-LINA". Страница 11

В субботу мы сходили в кино, подрочили друг другу на последнем ряду. В воскресенье пообжимались у него дома, правда, из-за бабушки за стенкой особо не шумели, удовлетворившись минетом.

В понедельник я зажал его возле пустого туалета после звонка и наградил засосом на шее. И все, казалось, было хорошо. Даже замечательно.

До вторника. И винить мне было некого. Только себя, исключительно себя. И свое извечное желание усидеть на двух стульях.

После уроков в раздевалке ко мне подошла вся четверка.

- Миха, срок, - похлопав меня по плечу, томно растягивая слова, сказал Никитос.

- Ну, признавайтесь, котики, был у вас секс? - копируя его интонацию, спросил Пашка.

Я молчал. Лерка молчал рядом.

- А ваше какое дело? – он не выдержал первым.

- Наше дело правое! – Лерка прищурился, не понимая. – Так Миша тебе не сказал? О, какая чистота эксперимента! – глумился Пашка. А я сквозь землю готов был провалиться. Идея развести Пашку на деньги уже не казалась блестящей, ведь Лерка-то обидится, подумает, что я его просто использовал, а ведь я… А что я?

Похоже, права была сестра.

Решение было принято.

- Не было у нас ничего, - к черту Пашку, к черту деньги, я не хотел терять Лерку.

- Не было? – удивился Никитос. – Разочаровал ты меня, Миша. Я был уверен, что ты его завалишь.

Лерка дернул меня за рукав.

- Миша, о чем они?

- О, святая простота, - улыбаясь, пропел Пашка. – О, милая наивность! Думаешь, с чего наш ненаглядный популярный мальчик Михаил обратил на тебя внимание? С того, что ему за твою задницу денег пообещали.

Лерка не верил.

- Неправда, нет. Миша? – он подергал меня за рукав.

Я кусал губы и молчал.

- Миха поспорил, что завалит тебя. Так что, и вправду не завалил? Слабак.

Я встретился взглядом с Леркой. Он все понял. Я увидел, как потускнел его взгляд, как опустились плечи, он весь ссутулился, став как будто меньше ростом.

- Ты на меня спорил? – спросил спокойно, слишком спокойно. – Ты все это время просто на меня спорил? – он говорил тихо, но я чувствовал, как холодеют мои руки, как боль стальным обручем стискивает голову.

- Валер, я… - надо было оправдаться как-то, сказать, что я с ним не ради спора, что последнюю неделю и не вспоминал о нем. Что люблю.

Горло перехватило.

- Тогда он победил, - с улыбкой сказал Лерка ребятам. И выкрикнул: - Трахнул он меня, - на нас стали оборачиваться.

Парни смотрели, задержав дыхание.

- Заработал он свои деньги, - прошипел и, перекинув через плечо сумку, быстро выскочил из раздевалки.

- Да-а, Миха, - сказал Никитос. – Это ты попал.

- Я идиот, - буркнул тихо.

- Не могу не согласиться, - заржал Пашка. – Ты чего, запал на него? Мы же поржать хотели, а ты всерьез…

***

Я сидел в очереди в травме. Глаз заплыл, рожа опухла, костяшки кровоточили, и, кажется, сломалось запястье. Рядом с разбитыми рожами сидели Пашка и Никитос.

- Урод ты, Миха, у меня же нос до сих пор не зажил, - Пашка вздохнул и поморщился.

- Пошел ты.

- Мих, ты не прав, - вклинился Никитос.

- Вот нафига было трепаться, а? – взорвался я. – Зачем ему рассказали?

- Так бы хоть намекнул, что у вас чувства, - покачал головой Никитос. – Мы бы молчали тогда.

Ага, конечно, так бы Пашка и упустил шанс меня унизить.

- Миха, мы тебя уважаем, - неожиданно сказал тот. – Если бы предупредил, мы бы молчали, честно.

- А прошлый раз ты как предупреждение не воспринял, да?

- Я думал, это за то, что я тебя пассивом представил…

- Идиоты!

- Ну, хочешь, мы у него прощения попросим? – предложил Никитос.

- Или скажем, что пошутили, - поддакнул Пашка.

- Придурки, - буркнул я. – Я перед вами, если что, - кивнув на очередь, встал, вышел на улицу.

«Ну, ответь же, давай».

Длинные гудки. Я снова набрал номер.

«Телефон выключен или находится вне зоны действия сети».

Набрал SMS: «Прости. Я люблю тебя». Не доставлено.

Первое мое искреннее признание. И первый раз мне не верят. Миша, кажется, ты идиот, такой идиот, что ни в сказке сказать, ни пером описать.

Запястье я, к счастью, только потянул, а вот Пашке нос все же доломал. Сожаления по этому поводу не испытывал, совесть не мучила.

- Ник, - мы с Никитосом ждали Пашку с рентгена. – Ты-то нафига в это полез? Ты же вроде не азартный.

- Обещай больше не бить, - я пообещал. – Я гей, - наклонившись к моему уху, прошептал Никитос.

- Да ну?

- Серьезно. В школе не знает никто. Общаться же перестанут… Вот я и подумал, что если ты с Леркой, так я вроде уже и не один такой.

- Что мне теперь делать, а? Он телефон выключил.

- Прощения просить, чувства доказывать, не знаю. В углу его на перемене зажми и зацелуй.

- Угу, прям в школе, - хмыкнул я.

- А почему нет? Знаешь, как обидно, когда отношений с тобой стесняются? В жопу, значит, драть в тренерской на перемене не стесняются, а поцеловать на людях… - Никитос вздохнул.

- Ты с кем-то встречаешься? – меня терзали смутные сомнения. Их требовалось срочно развеять.

- С Женей.

- Погоди, с Борисычем? – Никитос кивнул. – Да ладно! И давно?

- Полгода где-то.

Я надолго замолчал. Куда катится мир?

- Он же старый.

- Да какой старый? Тридцать три ему.

- Офигеть, - одна беда с этой гомосятиной.

Мы дождались Пашку и пошли по домам.

Я долго не мог уснуть. Где-то в час пробрался в комнату к Дашке.

- Спишь?

- Чего тебе? – сонно отозвалась сестра.

- Дашка, как у парня прощения просить?

- Натворил что?

Я рассказал.

- Ой, дурак!

Утром я сидел за нашей партой и ждал Лерку. Тот пришел со звонком и сел на свободное место, не со мной. Даже не посмотрел на меня.

Едва урок закончился, он быстро собрал вещи и, подхватив сумку, направился к выходу. Я оказался быстрее. Догнал, обхватил поперек живота.

- Лер, нам надо поговорить.

- Отпусти, - шепот в ответ.

- Не отпущу, - уперся я. – Поговори со мной.

- Да пошел ты! – он стал вырываться, на нас оборачивались. Я куснул его за мочку, улыбнулся, почувствовав ответную дрожь.

- Не уйду, пока не поговорим.

- После уроков. Отпусти.

Я разжал руки, надеясь, что не обманет.

Лерка не обманул. Мы шли в сторону его дома, щурясь от по-настоящему весеннего солнца. К середине апреля весна вспомнила и о «северной столице», по Неве шел лед с Ладоги, и на солнце было почти жарко, а в тени – ужасно холодно. Я то порывался снять куртку, то застегивался на все пуговицы и жалел об отсутствии шапки.

- Ну?

- Прости меня, я такой дурак.

- Нет.

- Лер, я, правда, не из-за спора с тобой спал, - он остановился, посмотрел на меня.

- Ты думаешь, я поверю?

- Это правда.

- Я рад, если так, - он быстро пошел вперед. Я снова догонял.

- Я хочу быть с тобой.

- А я с тобой нет, - ответил сухо.

- Почему?

- Миша, ты идиот?

Я прищурился.

- Нет…

- А, по-моему, «да». Все, ты молодец, выиграл спор, соблазнил ботаника, возьми с полки пирожок и отвали от меня.

- Лер, - я схватил его за локоть, Лерка вырвался.

- От-ва-ли! Что не ясно?

- Не отвалю! – я решил быть настойчивым. Он ведь что-то чувствовал ко мне, и я, во что бы то ни стало, хотел его растормошить.

- Хорошо посмеялись?

Мы подошли к Леркиному подъезду.

- Никто не смеялся. Лер, ты мне очень нужен.

- Да? – я закивал.

- Ты думаешь, я поверю? На что ты поспорил в этот раз?

- Ни на что.

- Ну и дурак.

Лерка скрылся в подъезде, а я стоял под окнами и не знал, как быть дальше. Как его вернуть?

========== Примирение ==========

Совершать свои прогулки