Развод и прочие пакости (СИ) - Рябинина Татьяна. Страница 44

Шалман оказался круглосуточным, внутри неожиданно уютным и абсолютно пустым. Зевающий до ушей толстяк вышел откуда-то из недр, когда над входной дверью брякнул колокольчик.

- Доброго ночера, - поприветствовал его Феликс. - Осталось чего-нибудь съедобное?

- Сейчас посмотрим, - серьезно пообещал тот, включил в колонку плейлист из телефона, а заодно круглый дискотечный шар-светильник. И пояснил: - Для антуражу.

- Громов, у нас с тобой ресторан и дискотека в одну дивизию, - рассмеялась я, сев за столик в углу.

- Есть кролик тушеный, с пюре, - доложил, вернувшись, ресторатор. - И жареная ледяная рыба. И салат из капусты с морковкой, но его не советую, подвял уже.

Выбрали кролика, оказавшегося потрясающе вкусным.

- Если это не кошка, конечно, - заметил вполголоса Феликс.

- Что не видно глазу, не огорчительно для желудка*, - возразила я. - Помнишь, у Джерома? Когда они набрали воды и тут же мимо проплыла дохлая собака?

- Потрясающая застольная тема. Нет, не помню. Я там больше про дядюшку Поджера люблю. И про все болезни из медицинской энциклопедии.

- Ну извини, - я запихнула в рот большой кусок кролика-кошки. - Ты первый начал. Там еще про сыр супер. «Сыр слишком много о себе воображает»*.

А вот это дополнительный кайф - когда можно обсудить с кем-то любимую книгу. И не с кем-то, а с мужчиной. Я бы сказала, редкий кайф. Или только мне так не везло?

Вообще было в этом что-то сюрреалистичное: сидеть вдвоем в придорожной харчевне, на изломе ночи, где-то в глуши между севером и югом. Есть подозрительное, но очень вкусное блюдо. Слушать музыку. Смотреть на пляшущие по стенам разноцветные огоньки.

«Birds flying high, you know how I feel…»** - запел из колонки мужской голос.

- Это явно не Нина Симон, - хмыкнул Феликс.

- Адам Ламберт. И знаешь, Фил, на мой пошлый вкус, он лучшее, что могло случиться с этой песней.

- Да? - он посмотрел на меня, прищурившись, а потом вдруг встал и протянул руку. - Позвольте, мадам?

- Ты сдурел? - испугалась я.

- Ира, после того как ты согласилась сесть за баранку моего пылесоса***, тебя уже ничего не должно смущать. Пошли, пока не кончилась.

Вот теперь сюр стал законченным. Мы танцевали то ли ночью, то ли утром в придорожной забегаловке под музыку из блютусной колонки, а когда песня кончилась, целовались посреди зала, пока не услышали осторожное покашливание.

- Молодежь, у нас тут комнаты наверху есть, - деликатно намекнул содержатель шалмана. - Не хотите?

- Да нет, пожалуй, - отказался Феликс, покосившись на меня. - Уж как-нибудь до дома.

Расплатившись и оставив щедрые чаевые, мы поехали дальше. Я выспалась, а вот Феликс без конца зевал и часто моргал.

- Стоп! - потребовала я. - Давай ищи место, где остановиться. Пока не перевернулись.

- Так, ты ночью не поедешь, - ощетинился он.

- Да не поеду, не поеду. Спать будем.

Спорить он не стал, нашел съезд на какое-то поле, там и остановились. Утром я проснулась с затекшей шеей и ногами. Походила вокруг машины, сделала несколько наклонов и приседаний.

- Фил, а мы правда ночью танцевали в каком-то стремном месте под Ламберта?

- Значит, мне не приснилось, - усмехнулся он, садясь за руль.

Впрочем, на завтрак мы остановились в таком же, только битком набитом. Ждать, пока освободится столик, не стали, забрали с собой. Ехали так же, как и до этого, меняясь. Ближе к вечеру наконец приехали.

Навигатор вывел нас к нужному месту под названием Толстый мыс. Дом Ириной тетки оказался буквально в нескольких минутах ходьбы от пляжа. Точнее, два дома в одном саду: ее собственный и гостевой. Я ожидала увидеть типичную южную хибару, но это оказался настоящий мини-отель - трехэтажный, новенький, похожий на итальянскую виллу.

- Ничего так, - оценил Феликс, втиснув машину на крошечную парковку, место на которой мы заранее забронировали. - Ну что, сразу на море?

- Не-е-ет! - простонала я. - Упасть и сдохнуть.

- Хочешь сказать, что приехала на море, чтобы сдохнуть? - он ущипнул меня за попу. - Ну нет, так не пойдет.

- Хорошо, - я пошла на компромисс. - Тогда сначала в ресторан, а потом уже сдохнуть.

—-----------------

*неточные цитаты из книги Дж. К. Джерома «Трое в лодке, не считая собаки»

**слова из песни Энтони Ньюли и Лесли Брикасса «Feelin’ Good», наиболее известной в исполнении Нины Симон

***известная фраза из фильма Л. Гайдая «Кавказская пленница, или Новые приключения Шурика»

Глава 60

Две волшебных недели…

Нет, не так.

Две абсолютно, невероятно, нереально волшебных недели!

Я даже представить себе не могла, что может быть так хорошо. Море всегда любила. Море, лето, солнце, соленый ветер, блаженное безделье. Но когда делишь это с мужчиной, в которого влюблена, вопреки математике получаешь вдвое больше.

В трехэтажном гостевом доме, стоящем в глубине сада, было шесть комнат – и все заняты. Мы жили на третьем этаже, и у нас был балкон с видом на море. Мы пили там кофе по утрам и вино по вечерам.

После завтрака шли на пляж. Загорали, плавали до посинения, валяли в воде дурака, как два подростка. А иногда садились в машину и ехали куда-нибудь подальше, на дикий берег, где никого не было. Или просто куда глаза глядят, без всякой экскурсионной программы. Когда солнце вылезало в зенит, обедали где-нибудь и возвращались домой. Тихий час – как в детском саду. Только почему-то он у нас получался не очень тихим. Я хоть и старалась не вопить, как кошка, но перед соседями все равно было неловко.

Потом опять шли на пляж – до самого ужина. За первую неделю перепробовали все рестораны в шаговой доступности, выбрали лучший и до конца отпуска ходили только туда. Возвращались и… да, снова действовали на нервы соседям.

- Ирка, мы как два маньяка, - сказал Феликс. – Которые провели в тюрьме лет десять. Со связанными руками.

- Почему со связанными? – не поняла я, но тут же фыркнула, когда он пояснил. Этими самыми руками. И добавил:

- У тебя ползадницы из шортов торчит. Ну как тут удержаться, а?

Кое-какие мелкие терки у нас, конечно, случались. Сама с собой не всегда можешь договориться, а тут другой человек, к которому только еще начинаешь привыкать и подстраиваться. У каждого из нас были свои бзики и не самые приятные черты, но они с лихвой искупались другими. Противоположными. Во всяком случае, у меня было так, я надеялась, что и у Феликса тоже.

А еще ломало без скрипки. В идеале профессиональные музыканты должны играть каждый день, но не всегда получается. Две недели простоя – многовато. Но чтобы играть в отпуске, надо искать изолированное жилье. Секс – это еще худо-бедно. А вот если бы мы взяли с собой инструменты и вздумали поиграть, соседи задушили бы нас подушками и утопили трупы в море. Договорились, что наверстаем, когда вернемся. Из-за переезда на новую репетиционную базу у нас образовалось несколько лишних выходных. Тот самый пресловутый дополнительный отпуск, который нужен, чтобы отдохнуть от отпуска.

Когда на закате мы бродили по кромке прибоя, держась за руки, хотелось, чтобы так было всегда. Каждый вечер, много-много лет подряд. Но я понимала, что особую остроту счастью придает его конечность. Останься мы здесь жить, эти вечерние прогулки превратились бы в рутину. А так каждый день из этих двух недель был как жемчужина в ожерелье. И как же не хотелось уезжать!

Но все же последнее утро наступило. Загрузили машину всякими южными вкусностями, попрощались с Ириной теткой, пообещали обязательно вернуться. Обратно ехали в том же режиме, но теперь я чувствовала себя уже увереннее. И даже закрадывались крамольные мысли о своей машинке. Вот подкоплю на первый взнос…

В Питер приехали поздно ночью. Чтобы не разбираться с вещами, ночевать решили у Феликса. Выспались и отправились за щенком. Я после дороги была малость заторможенной и не сразу сообразила, что из питомника прямой наводкой поедем к маме Феликса. А когда сообразила, было уже поздно: я сидела сзади с чудесным лабрадорчиком на руках, и мы ехали к ней.