Оглянись в темноте (СИ) - Рымжанов Тимур. Страница 18

В прошлой жизни у меня не было опыта общения с подобными личностями. Ведь единственное, что могу понять в отношении наемников как определенной касты — то это, похоже, просто легальная преступная группировка. Наемники выполняют самую грязную работу в интересах того, кто платит. Редко такие люди отличаются альтруизмом и благородством. В отношении наемников даже существовали отдельные королевские указы, освобождающие их от ответственности даже за убийство, если оно совершено в рамках найма. Именно поэтому гильдия наемников имела серьезный авторитет в любом государстве. Они, например, не могли участвовать в войнах в рядах ополчения, если не заключен контракт, и либо кто-то не оплатил их услуги. Но и при вражеском вторжении, как произошло в случае с осадой Саяра, они оставались в нейтральном статусе. Цисарийские войска наемников не трогали. Скандальная репутация, низкие моральные качества, продажность и жадность, делали наемников нежелательными гостями во многих заведениях города. Полностью запретить что-то наемникам конечно же не получится, они порой делали все, что им вздумается. Но как-то так само собой получилось, что у них появились собственные любимые места для отдыха: как, например, этот трактир «Хмельной вепрь». Несмотря на репутацию, все же наемники были весьма платежеспособными гражданами. Так что торговцы, трактирщики, ремесленники были вынуждены относиться к ним с почтением. Как говорится, деньги не пахнут.

В сам трактир мы заходить не стали, место совсем не для нас. Ная провела меня на задний двор, где мы встретили уже немолодую кухарку, которая набирала воду из колодца.

— Доброго дня. Меня зовут Ардум, я точильщик ножей, пришел по приглашению госпожи Боран.

— А, значит о тебе она говорила, подождите здесь, сейчас я ей скажу, что вы пришли.

Наполнив ведра водой, кухарка ушла. Я не торопился доставать инструмент: хозяйка трактира могла и передумать. Но, на наше счастье, этого не случилось. Та же кухарка вернулась минут через десять, держа в руках сверток с десятком ножей.

— Госпожа сказала, как только эти сделаешь, она проверит работу, и, если все устроит, я принесу еще.

К слову, кухонные ножи в этом трактире, были очень высокого качества. Я сразу, с удовольствием, принялся за работу. Ная тихонько села рядом со мной достав из своей сумки свое рукоделие. В таком тихом дворике за трактиром, ей не нужно было отслеживать потенциальные угрозы и докладывать мне обо всем, что происходит. Здесь, она может спокойно плести свои кружева. Занятие это ей очень нравилось, да и получалось у девчушки все очень хорошо и довольно быстро. Ловко орудуя вязальным крючком, она умудрялась за день сплести ажурную ленточку длинной в локоть, примерно тридцать сантиметров. Такими ленточками она украсила свои рукава и воротничок, отчего, внешний вид платья, не казался уже таким простым. Я тоже следил, чтобы сестренка выглядела очень опрятно и чисто, стремясь таким образом чуточку повысить наш статус. Как бы там ни было, я считался ремесленником, хоть и не состоял в гильдии. А если выгляжу сам аккуратно и содержу сестру в приличном виде, то стало быть ремесленник хороший.

— Котик тянет коготок, раз петелька, завиток, раз, два, три, четыре, пять, начинаем все опять, — мурлыкала Ная тихонько себе под нос. — Как ромашки лепесток, повторяем завиток, раз, два, три, четыре, пять, начинаем все опять.

— Что это ты там напеваешь, сестренка?

— Песенка-считалочка, — пояснила Ная. — Мама меня научила. Для каждого кружева есть своя песенка, я их все запомнила. И самые простые и самые сложные. А еще их можно совмещать. Тогда самые красивые кружева получаются.

— Вот ты молодец какая, а я все думаю, что ты там себе под нос мурлычешь как котенок. Как подрастешь, пристроим тебя в гильдию ткачей.

Кстати, насчет гильдии, подозреваю, что в скором времени у меня могут возникнуть проблемы — независимых мастеров не любят. И если узнают, что я не состою в гильдии, и не пользуюсь их защитой, то обязательно «наедут».

Теперь, когда у меня почти зажили руки, а я сам наловчился точить самые разнообразные инструменты, на работу уходило меньше времени, а качество только улучшилось.

Работы в трактире оказалось очень много. Последние ножи я точил уже в темноте. Вымотался в край, но все равно оставался очень доволен.

Как только закончил, собрал весь инструмент и понес ножи на кухню.

Хозяйка трактира, госпожа Боран, принимала их лично.

— А ведь я сомневалась, что такой мелкий заморыш сможет справиться с такой трудной работой. А ты даже мой любимый тесак наточил так, каким он прежде не был. Настоящий мастер, Ард. Вот, держи.

Тетка достала тугой кожаный кошель, схватила мою руку и вложила его в ладонь.

— Честно заработал каждую монету. Все, котятки, пойдем в зал — я вас покормлю.

Хозяйка трактира взяла Наю за руку и повела через кухню в большой зал на первом этаже. Я привычно положил руку на плечо сестренке и проследовал за ними.

— Яска! Егоза! Поди сюда! Хватит задом вертеть! — выкрикнула хозяйка, подзывая подавальщицу.

— Ты кого это нам привела, тетка Боран⁈ — раздался из зала грубый и хмельной голос какого-то посетителя.

— А ну пасть захлопни Глыг. Мастера я на кухню звала. Вот работу сделал, хочу угостить.

— Вот эта вот мелюзга и есть мастер? — раздался другой голос.

— Думай, что хочешь Тош, но дело свое Ард крепко знает. Все! Отвяньте от них, дайте поесть спокойно.

Подбежала подавальщица, которую звала хозяйка.

— В уголок их посади, Яска, да подай им рагу с кроликом, белого хлеба и кваса.

— Все сделаю, хозяйка, — пискнула подавальщица, перехватив руку Наи. — Пойдемте.

Она отвела нас в угол, справа от дверей трактира и усадила за маленький столик под ярким фонарем. Сама же помчалась на кухню.

Я буквально чувствовал, как на нас сейчас пялятся все посетители таверны. Такие как мы в подобных заведениях не бывают. Насколько я мог понять, наемники своим присутствием отвадили прочих обывателей от этого трактира. Но хозяйка, видимо, имеет немалый авторитет, коль так смело затыкает этих головорезов.

Через пару минут, нам принесли две огромные миски полные ароматного рагу, две больших кружки кваса и половину каравая белого хлеба, который в пекарне, стоил двадцать медных яр. Весь этот ужин обошелся бы нам, не меньше, чем в пятьдесят медяков. Непозволительная для нас роскошь. Вот я только никак не мог понять, почему хозяйка привела нас в зал, а не покормила где-нибудь на кухне.

Ная набросилась на еду, у бедной девчушки аж глаза заблестели. Соскучилась бедняжка по хорошей пище. Если ее мама была швеей, то, наверное, неплохо зарабатывала. Учитывая район и тот дом, в котором она раньше жила.

Нас никто не тревожил. Посетители перестали на нас пялиться, и мы спокойно поужинали. Наверное, хозяйка таверны за нами присматривала. Потому что, когда мы закончили, она сама подошла к столику.

— Вот молодцы, котятки, все съели. На дворе ночь уже, кем я буду если отпущу вас в такую пору. Давайте-ка за мной, сегодня здесь переночуете.

Госпожа Боран была женщиной очень властной и волевой. Держать таверну где собираются наемники, можно только с таким характером. Спорить с ней не имело смысла, тем более, что она права: на улице уже темно и шастать по городу, в это время, небезопасно.

Хозяйка выделила нам крохотную комнату, в которой, была только одна кровать. Но и это было счастье: я в этом новом мире, еще не разу, не спал на кровати с мягким тюфяком.

После сытного ужина нас немного разморило, и мы мгновенно завалились спать.

Рано утром, я как обычно растолкал Наю, мы привели себя в порядок и поспешили покинуть гостеприимный трактир.

Стараясь не шуметь, спустились со второго этажа где была комната и вышли в тот зал где ужинали вчера. Госпожа Боран уже была за стойкой, натирала белым полотенцем тарелки, тихо поучая какую-то девицу из обслуги.

Заметив нас, трактирщица, не спрашивая нашего мнения, усадила за стол в совершенно пустом зале. Кухарки вынесли нам по тарелке каши и по кружке молока. Сама хозяйка сказала, что пойдет на рынок вместе с нами.