Пожиратель империй. Часть 2 (СИ) - Розин Юрий. Страница 29

- И ты послушался? Как же «Моя территория — мои правила»?

— Это Длань, — с прекрасно показывающим его отношение раздражением в голосе ответил Янну. — Диарх я или хоть монарх, Рион или нет, ослушаться Длань — значит пойти против Великого.

— И зачем это Длани Войны? Думаешь, Аргиронт ему платил?

Янну перевёл взгляд на Йирро. Та, недовольно поморщившись, поднялась с койки.

— Поняла, ухожу.

Когда дракониха вышла за дверь, глава Форта продолжил.

— На будущее: не заводи подобных разговоров, если не уверен, что на тебя не донесут. Просто за подобный вопрос я мог бы снова назначить тебе пару тысяч лет срока.

- Тоталитаризм как он есть, — хмыкнул я. — Но я знаю, что ты на меня не донесёшь, потому что ты сам сто процентов задавался этим вопросом.

Янну тяжело вздохнул.

— Вообще я не могу полностью исключать такую возможность. Однако у меня есть другая, куда более логичная версия. Длани Стали банально выгодно то, что Аргиронт продолжает плодить одну преступную ячейку за другой.

— Каким образом?

Длань Стали — это был титул главы Башни Стали, игравшего в Единстве в том числе роль кого-то вроде министра внутренних дел. Активный расцвет преступности в мире такому персонажу по идее никак не мог быть в плюс.

— Таким, что, держа эту сеть под контролем и постоянно отсекая куски, но не уничтожая ядро, Длань Стали может бесконечно расширять влияние своей башни, запрашивать финансирование и получать благодарности за борьбу с преступностью.

— Не логичнее ли устранить всех сразу? Преступность — это ведь всё равно штука неистребимая.

— В твоём родном мире — возможно. Однако в Единстве достаточно мощная теневая организация невозможна без пропорционально мощного лидера. А Майигу уровня Высшей Сущности, как Аргиронт, к тому же обладающие необходимыми амбициями, характером и харизмой, на деревьях не растут. Разумеется, ты прав. Всегда будут появляться новые и новые Майигу и люди, желающие нажиться нелегальным путём. Но без правильного лидера это будут лишь мелкие шайки, с которыми смогут справиться и местные городские войска. И Длани Стали это невыгодно, ведь тогда одна из главных строк дохода Башни Стали — борьба со внутренними угрозами Единства, превратится в пшик.

М-да. С этой точки зрения я об этом никогда не думал.

Янну был прав, для крупной организации, не важно, преступной или нет, нужен был сильный лидер. Но в мире Майигу, а Единство, несмотря на повсеместное продвижение прав людей, всё-таки принадлежало именно им, «сильным» лидер должен был быть буквально.

И даже не для того, чтобы захватить или удерживать власть. А как минимум для того, чтобы остальные были готовы без вопросов принести ему клятву верности, которая вообще-то была чем-то куда большим, чем просто обещанием подчинения.

В таком случае мотивация Длани Стали сохранять Аргиронту свободу действий становилась даже хуже. Ведь по сути у него была реальная возможность если не избавить Единство и всех его обитателей от угрозы преступности, то по крайней мере значительно уменьшить опасность и риски.

А вместо этого он позволял Аргиронту творить что вздумается. Словно пастух, не убивающий волков, пожирающих скот, чтобы продолжать просить у хозяина фермы всё больше и больше денег на ограды, ружья и собак.

Разумеется, я не строил иллюзий по поводу того, что Единство было идеально. Да что там, услышав про законы о белых городах, я понял, что в чём-то этот мир был куда хуже, чем даже Земля в свои самые тёмные века.

Однако такое отношение к собственной родине у одного из самых влиятельных существ этого мира было по-настоящему отвратительным. А ещё хуже было то, что Катрион не мог не быть в курсе, а значит осознанно позволял Длани Стали творить такое на своей земле.

Впрочем, чего это я? Как будто забыл, что Байгу Единства был прожжённым бизнесменом и, если это было выгодно, мог бы хоть тотальный геноцид одобрить.

— Ладно, допустим. Но, надеюсь, ты не будешь мне заливать, что вы вообще ничего не пытались сделать?

— Пытались, конечно, и небезуспешно. За последние тысячи лет это даже стало чем-то вроде ритуала. Аргиронт находит для себя нового связного и через него руководит своими владениями несколько лет. Потом наступает момент, когда связной узнаёт уже слишком много и мёртвый он становится для Аргиронта полезнее, чем живой. Где-то в этот момент мы его выцепляем, допрашиваем и по его наводкам, отправленным в Башню Стали, накрываются несколько преступных ячеек. Остальные успевают разбежаться, перегруппироваться и уничтожить все улики, так что арестовать их законно становится невозможно. И приходится дожидаться, когда Аргиронт найдёт нового связного, чтобы всё повторилось по кругу. Была бы моя воля — я бы давно прикончил ублюдка. Он ведь всё прекрасно понимал и никогда не упускал возможности посмеяться над нами, причём вполне заслуженно. Однако, чтобы оставаться непререкаемым авторитетом в стенах Форта, мне приходится действовать в строгих рамках. Иначе может стать только хуже.

— Ах ты бедненький-несчастненький! — фыркнул я. — Поборник справедливости и морали! Хочешь сказать, что мои вырывание мне ногтей и игра на рёбрах, как на ксилофоне — это тоже «в строгих рамках»?

— Не переходи черту, Тарс, — посуровел Янну, — я говорю с тобой обо всём этом, потому что хочу, чтобы ты лучше понимал расклад сил в Единстве, напрямую касающийся того, что ты мне пообещал, а вовсе не потому, что хочу получить твоё прощение. Хочешь сказать, что ты ни в чём не виноват? Не виноват в том, что поднятый тобой тогда бунт стоил жизни семи просто исполнявших свою работу стражников? Не виноват в том, что ещё пятеро умерло вчера, когда из-за твоего нападения на Аргиронта в большом куполе поднялся очередной переполох? Не виноват во всех тех смертях, что ещё случатся из-за хаоса, который поднимется, когда станет известно, что Аргиронт мёртв?

- Есть большая разница между тем, что происходит «из-за кого-то» и тем, что происходит «по чьей-то вине», — огрызнулся я. — Умерли все те люди и Майигу из-за меня? Да, возможно. Виноват ли я в этом? Я так не считаю и никогда не буду считать. Виноваты те, кто убил. А то, что они убили из-за того, что я дал им возможность? Если бы я об этом думал в том ключе, о котором говоришь ты, то скорее всего давно был бы в могиле. И уж точно не решился бы сделать то, что сделал. Смерти неизбежны, и пусть лучше это будет сто смертей сейчас, чем тысяча по десять в год.

— Наверное, с иной философией было бы в принципе невозможно пойти на такое безумство, — вздохнул Янну. — Надеюсь, тебе хватит духа дойти до конца этого пути.

— Хватит, — отрезал я.

— Хорошо, если так. Теперь пару технических моментов. Твоё нападение на Аргиронта и последовавший за этим разговор нас троих видело и слышало слишком много народу, чтобы это можно было замять. Так что этот момент придётся включить в официальную версию. Однако дальше из свидетелей у нас были только Йирро и Суффар. Йирро, насколько я понял, ты уже «приручил». А Суффар изначально был на моей стороне. Так что тут мы можем говорить что захотим. Вернее, я могу. И уже сказал. По официальной версии, отправленной мной в Восемь Башен, нападение на Аргиронта было твоей инициативой, как месть за его попытки твоего убийства. И поначалу он действовал так, будто тоже хотел прикончить тебя в первую очередь. Однако, когда мы выбрались из купола, он тут же атаковал меня и попытался сбежать, продемонстрировав силу, в разы превосходившую ту, что была у него в момент заключения. Ты же решил помочь мне и вместе, с поддержкой Йиррои Суффара, мы его убили.

— Красиво вывернул, — улыбнулся я. — Вдвойне красиво с учётом того, что почти всё — правда.

Янну довольно хмыкнул.

— Говорят, что, если хочешь правдоподобно солгать, в девяносто процентов лжи добавь десять процентов правды. Как по мне, для максимально правдоподобной лжи всё должно быть ровно наоборот: девяносто процентов правды и десять — вранья.