Одарена и особо опасна (СИ) - Нуар Нинель. Страница 22

— Смотря что считать плюшками, — хмыкнул Айзенхарт. — Ректорское кресло получил я, хотя мистер Берен, куратор боевиков, подошел бы лучше. Он опытнее, с учебным процессом знаком, профильное образование имеет, опять же. Да кто угодно из старших преподавателей подошел бы, прямо скажем!

— То есть его могли убить из-за должности. И преступник должен быть сейчас очень расстроен неудачей, — загнула я мизинец. — А в личной сфере? Наследство, родственники, дрязги?

— Он был одинок, — покачал головой Хаттегер. — Ни жены —умерла давно, ни наследников. Дальние родственники имелись, но наследства, за которое стоит передраться, мистер Дитлинд не оставил. Он жил работой, академия заменяла ему семью.

— Бывает, — понимающе вздохнула я.

Сама такая.

— И что, на счетах совсем-совсем ничего подозрительного? А в доме? — уточнила, подумав. — Редкие артефакты, дорогие безделушки?

— Занятно, что вы заговорили о редкостях, — прищурился Айзенхарт. — Ректор жил здесь же, на острове, и не спускался с него долгие годы. Но коллекцию собирал. Все знали, что мистер Дитлинд любит археологию и увлекается историей разных миров. Зато вопроса, что дарить ему на юбилей, не возникало!

— То есть у него имеется целая коллекция редкостей? — вскинулась я. — И это, по-вашему, ничего ценного?!

— Древностей. Не ценностей, — поправил меня он. — Совершенно не равнозначные понятия. Мистер Дитлинд собирал рухлядь, если называть вещи своими именами. Иномирный мусор.

— А вы часто бывали в других мирах, что судите об этом с такой уверенностью? —нахмурилась я. Чуйка подсказывала, что мы копаем в правильном направлении. — Мне хотелось бы взглянуть на этот мусор, если не возражаете.

Мужчины переглянулись и пожали плечами.

— Почему бы и нет, — озвучил их общее мнение Айзенхарт. — Только сначала откройте тайный ход. Если сможете, конечно.

Подобных инсинуаций в сторону своих умений я не спускала. Фыркнув, поднялась и подошла к монолитной с виду стене. Пробежалась кончиками пальцев по кладке, заново проверяя поддающиеся камни.

Немного магии, чтобы определить порядок нажатия. Благодаря активности нового ректора отпечатки вышли смазанными, так что с первой попытки не удалось. Подумав, я поменяла местами третий и предпоследний. Сработало. Точно как в моем видении, по кабинету пронеслось зловонное дуновение. Я уже привыкла к стоячему воздуху академии, и отшатнулась от неожиданности.

Попав прямо в объятия «утеса».

— Осторожнее, мисс Тейра! — проворчал он хрипло. — Давайте вы посторожите дверь, а мы проверим, что там?

— Вот вы здорово придумали! — прищурилась я, высвобождаясь из цепких рук. Ректор отпустил мою талию с явной неохотой. — А если там дальше тайники или ловушки? Нет уж, пусть ваш приятель на стреме стоит. Как открывается, запомнили?

— Вроде да, — не слишком уверенно протянул Хаттегер.

На всякий случай я трижды повторила последовательность, чтобы точно отложилось в памяти. Скорее всего, с обратной стороны тоже можно открыть — устроил же кто-то ректору сюрприз! Но лучше подстраховаться.

— Погодите-ка минуточку! — попросила я, спохватившись, и полезла в саквояж.

Благо содержимое и его, и дополнительных карманов знала наизусть.

Мужчины едва успели снова отвернуться.

Все мои платья скроены особым образом. В критической ситуации достаточно потянуть за скрытую в шве нить, и юбка отваливается. Улика, конечно, и жаль хорошую вещь, но когда речь идет о жизни и свободе — не до мелочей. Сейчас к счастью, не экстренная ситуация, и ворох ткани с усилием был запихнут обратно в пространственный карман. А пышную красоту заменили рабочие штаны с карманами, полными необходимых мелочей.

Обычно я на дело сразу в них и иду. Но никогда не знаешь, в какой момент твои умения потребуются!

— Оригинально! — выдавил Хаттегер, оценивающе оглядывая необычный ансамбль.

Я застегнула поверх корсажа пояс с отмычками и прочими инструментами и решительно вздёрнула подбородок.

— Зато удобно. Я готова!

— Похоже, что ко всему, — пробормотал ректор. Одобрительно и осуждающе одновременно.

После чего Айзенхарт шагнул в вязкую затхлую темноту. А за ним и я.

Глава 14

Первым делом мы осмотрели площадку сразу за дверью. Стена открывалась занятно — кусок кладки поворачивался вокруг оси, образуя два прохода одновременно. Лампы из кабинета скудно освещали пространство, казалось что лучи тают, поглощенные тьмой, настолько густыми были тени. Даже выпущенные сначала Айзенхартом, а после и мной магические шарики не слишком помогли.

Пока ректор оглядывал, ощупывал и чуть ли не обнюхивал пол, я прикрыла глаза и прислушалась к ощущениям. Не тянут ли из меня магию? Возможно, тот, кто скрывается в кладовке, и сюда добрался?

Но нет. Тишина, пустота. Обычная пустота, не сосущая и выматывающая.

Память камней отказывалась отзываться. Удалось уловить лишь отзвуки прихрамывающей походки с шарканьем. Очевидно, мистер Дитлинд был в курсе существования тайного хода и активно им пользовался.

Отчего же тогда удивился до смерти? Или покойного удивил тот, кто стоял по ту сторону двери? Возможно, почтенный ректор считал себя единственным обладателем секрета?

— Есть что-нибудь? — с нетерпением уточнила у Айзенхарта.

Ненавижу ждать! Одно дело в засаде, когда нервы напряжены до предела и вот-вот объект покинет дом, в который предстоит вломиться и вскрыть заветный сейф. Весело, адреналин, азарт!

И совсем другое — вся эта скукота со сбором улик.

— Ничего, — нехотя выпрямился ректор. — Если здесь и были отпечатки, их кто-то стер. Чисто как после качественной уборки!

— Тогда давайте посмотрим, что там дальше! — обрадовалась я и поскакала по проходу первой.

Коридор оказался тесным, но высоким. Похоже, дублировал уровень остального этажа. Лестницы тоже повторялись, только более узкие ступеньки тайного хода истерлись, а местами надломились от времени и покрылись скользкой плесенью. Если бы не магические светлячки, мы оба сломали бы шею на первом же спуске. Держать их приходилось практически под ногами, иначе смысл терялся — проявлялись стены, а пол пропадал из виду.

Как тут только дед пробирался?

Я остановилась, отчего Айзенхарт чуть не врезался мне в спину.

— Еще минуточку, пожалуйста, — попросила я, кладя ладонь на неровную стену.

Прикрыла глаза, прислушиваясь к воспоминаниям камня.

Сюда самоуправство нового начальства не дотянулось. Шорох одежды, кряхтение и напряженность мистера Дитлинда считывались как наяву.

Но не только его. Был еще кто-то. От незнакомца веяло раздражением и нетерпением, смешанным с предвкушением.

И спускались эти двое по лестнице почти одновременно. Друг за другом.

— Предыдущий ректор знал убийцу! — постановила я. — Жаль, не могу определить внешность. Точно моложе, факт! И бодрее.

— Это несложно. Здесь весь преподавательский состав моложе, а персонал тем более, — проворчал Айзенхарт. — Приметы поконкретнее есть?

— Я чувствую только эмоции и немного — звуки, — я с сожалением покачала головой. — Пожалуй, стоит познакомиться поближе с каждым преподавателем, их ассистентами, уборщиками, поварами… Придумайте какое-нибудь задание, что ли?

— Зачем?

Я снова принялась осторожно спускаться, и ректор следом.

— Ну сделали же вы меня за каким-то олеандром старостой! Вот и прикажите, ну я не знаю, данные собирать, оценки исправить, в журнале расписаться всем подряд! Откуда мне знать, что у вас тут по системе принято. В общем, мне нужно прикоснуться кожа к коже, чтобы считать эмоции и сравнить с оставленными здесь отпечатками.

— И что, узнаете вот так, сходу? — полюбопытствовал Айзенхарт.

— Скорее всего, да. У меня особая магия, точнее в вашем мире это направление не развивали. Вот и получается, что местным в голову не придет стирать следы присутствия, которые я могу засечь. Убрать только физические — это любой дурак сумеет. А в память предметов залезть не догадаются.