Сливово-лиловый (ЛП) - Скотт Клер. Страница 102

Заканчиваю разговор и смотрю на Роберта. Его лицо ничего не выражает, и он разводит руками, предлагая мне поплакать у себя на груди.

— Что такое? — тихо спрашивает он, когда я не двигаюсь, и снова опускает руки, скрещивая их на груди.

— Сара не пойдет со мной в кино. Нет, если ты не позволишь. Отчетливо разрешишь. После того, как активно попрошу тебя.

Я смотрю на него, ожидая ликования или торжества — но ни то, ни другое не относится к нашим отношениям, не так. Роберт продолжает демонстрировать совершенно нейтральное выражение лица.

— Хочешь попросить меня, Аллегра?

— Нет. Я иду спать.

Мятежная, взбешенная. Я потеряла все настроение. Роберт отходит в сторону, давая мне пройти.

— Аллегра?

— ЧТО?

— Кухня с другой стороны, — говорит он, и я вздрагиваю.

Таблетка. Чертов таблеточный ритуал. На самом деле я обожаю его, но сегодня это нервирующее мучение, однако Роберт непреклонен.

Он следует за мной, прислоняется к столешнице и ничего не говорит. У него полно времени. Время всегда работает на него, когда дело касается меня. Мне требуется долгое, очень долгое время, по меньшей мере, три минуты, пока я не буду готова. Секунды текут медленно, кажется, прошло два часа. Роберт мне не помогает. Мог бы просто дать таблетку, но тот не облегчает мне задачу. Я думаю, он заставляет меня вернуться в рутину. Чем больше рутины, тем легче вернуться на свое место. Туда, куда он хочет меня, туда, куда я в данный момент не желаю идти. Потому что я обижена и расстроена по причинам, которых сама не понимаю.

— Роберт, — говорю тихо, — дай мне таблетку, пожалуйста.

Магия ритуала сегодня почти полностью отскакивает от меня, я чувствую только незначительное облегчение, несколько одиноких капель разбавленного валиума для моей вывернутой души.

Роберт кладет таблетку мне на язык, протягивает стакан воды и проверяет, как ни в чем не бывало, проглотила ли я.

— Спасибо, — говорит он, — можешь идти спать. Спокойной ночи.

— Ты не идешь? — спрашиваю я, и он качает головой.

— Нет. Я пока не хочу.

— Из-за меня?

— Да. Когда ты лежишь рядом со мной, как бурлящий вулкан, я не могу уснуть. Вот почему я подожду, пока ты немного успокоишься.

— Ох, — говорю, — я могу спать на диване, если мешаю тебе…

— Не глупи, Аллегра. Это ребяческое, дерзкое поведение тебе не идет.

Два часа спустя я все еще лежу без сна. Не могу заснуть, произошедшее слишком сильно давит. «Мне нужен этот мужчина, как воздух для дыхания», — мелькает в голове, но я так потеряна, что не могу пойти к нему, не сейчас.

Когда Роберт ложится в постель, то чувствую почти облегчение. Может быть, мне удастся заснуть рядом с ним. Поворачиваюсь к нему, вижу его контур. Он лежит на спине, сцепив руки на животе, и смотрит в потолок.

— Как ты? — тихо спрашивает он в темноту, и у меня тут же выступают слезы.

— Дерьмово, — шепотом отвечаю я.

— Иди сюда, — шепчет Роберт, и я придвигаюсь ближе к нему.

— Ты меня прощаешь? — спрашиваю я, когда он укладывает мою голову себе на грудь.

— Ты знаешь, когда я прощу тебя, Аллегра. Когда ты будешь готова, и я буду готов.

— Боже, пожалуйста… — шепчу я.

— Не хочешь ли ты рассказать мне сейчас, что происходит у тебя в голове, дорогая?

Я качаю головой. Не могу. Сама не знаю. Может быть, это душевный срыв, который настигает меня каждые несколько лет. Или просто слишком много стресса, что накопился за последние несколько месяцев и теперь обрушился на меня. «Мне нужно отвлечься, расслабиться, мне нужен Роберт», — думаю я и засовываю руку ему в боксеры.

Тут же большая рука Роберта смыкается вокруг моего запястья и вытаскивает мои пальцы.

— Нет, — резко говорит он. — Не таким образом. Не прикасайся.

— Но…

— Аллегра, я предлагаю тебе свою помощь, близость и нежность. Но я не твой мальчик для удовольствия, который вытрахивает твое плохое настроение из твоего тела и в благодарность за это позволяет помыкать собой. Ясно?

— Да.

Что еще я могу сказать? Жесткие слова. Роберт может быть очень строгим, и я еще почувствую эту строгость. Немедленно. Пока снова не приду в себя.

— Я использую тебя, а не наоборот. Это не обсуждается.

Я снова пытаюсь немного отодвинуться, но он не позволяет, крепко прижимает.

— Держи руки при себе, закрой глаза и больше не думай об этом. Я с тобой, все хорошо. Все снова будет хорошо. Мы справимся, моя хорошая.

Я снова возьму тебя под контроль. Ты принадлежишь мне. Я использую тебя. Хорошая девочка. Шлюха. Жадная шлюха. Голодная до члена шлюха. Б**дь. Сладкая. Моя красавица. Детка. Любимая.

Он все это говорит. И многое другое. Без слов.

Я подстраиваюсь под ритм своего дыхания и вдыхаю его запах. Роберт не только излучает физическое тепло, ему удается дать почувствовать, что он меня любит. Когда по его дыханию я понимаю, что он спит, осторожно поворачиваюсь в его объятиях, отворачиваясь. Роберт не должен чувствовать моих слез на своей коже, не должен проснуться, когда я плачу безмолвными слезами отчаяния, даже сама не понимая, почему так отчаялась и чувствую себя такой беспомощной. Я тоскую по своему месту, но не могу заставить себя просить о наказании. Пока нет. Может быть, когда выплачусь.

Глава 58

Утро следующего дня начинается для меня с ужасных угрызений совести — и со страха перед тем, что день грядущий мне готовит. Я ищу стабильность в утренней рутине, стараюсь изображать нормальность. Стоя на кухне и наливая Роберту кофе, борюсь со стыдом за саму себя. Несмотря ни на что — я не могу. Я не готова. Мне нужно еще немного времени. Беру кружку Роберта и несу ее в спальню, надеясь, что он еще спит, что мне будет предоставлена небольшая передышка. Понятия не имею, как тот отреагирует, в каком будет настроении. Уже почти дойдя до двери, слышу тихий вопрос Роберта:

— Как дела, любимая?

— Лучше. Спасибо.

— Не торопись. Дай знать, могу ли я тебе помочь.

— Да, Роберт.

Возвращаюсь на кухню и замираю, уставившись в стену, пока Роберт не выходит из ванной. Я получаю поцелуй, как будто ничего не произошло. На самом деле это очень даже нежный, долгий поцелуй для этого времени суток.

Роберт поднимает меня на ноги, обнимает, крепко держит, прикасается губами к виску.

— Я не знаю, что со мной не так, — шепчу я ему в плечо.

— М-м-м. Заметно. Я тоже не знаю, Аллегра. И это меня немного беспокоит.

— Вчера утром все было хорошо, а потом… вдруг все полетело в тартарары, и когда я думала, что хуже уже быть не может, этот Дэвид вдруг стоит перед нами и…

— Ладно-ладно. Забудь этого типа. Я тут подумал. Предложение, несомненно, было моим, ты не пыталась отговорить меня, что наверняка бы сделала, если бы у тебя было свидание в парке. Он также не производил впечатления разочаровавшегося из-за того, что ваше свидание не состоялось. Он не такой уж хороший актер. Я идиот и высказался прежде, чем подумал. Не сердись на меня за это, ладно? Мне жаль, Аллегра.

— Все в порядке. Спасибо, — бормочу я, вдыхая его запах.

Шаг в правильном направлении. Я прижимаюсь к нему тазом, скользя руками ему под футболку, касаясь его теплой кожи.

— И что ты задумала, Аллегра?

— Я хочу чувствовать тебя.

Роберт отстраняет меня, и я вздрагиваю. Неужели он оттолкнет меня прямо сейчас, когда я так сильно в нем нуждаюсь? Затем вижу, как он берется за подол своей футболки, стягивает ее через голову, вот так, одним махом, бросает ее на ближайший подлокотник и притягивает меня к своей обнаженной коже.

— Иди сюда, — бормочет он, прижимая мою голову к своему сердцу.

Я вдыхаю запах его геля для душа, его одеколон, чувствую тепло на своей щеке, под ладонями.

— Почему ты ревнуешь, Аллегра? Почему именно к Джудит? — спрашивает Роберт, гладя меня по спине. — Ты никогда не ревновала, даже когда Инга со мной заигрывала.

— Я не ревную, — отвечаю я, закрывая глаза.

— Я думаю, что да. До сих пор это чувство было чуждо тебе. Когда Джудит просто поболтала со мной — это полностью выбило тебя из колеи. А совместный обеденный перерыв добил окончательно. Добавь к этому весь стресс, давление, которое оказывает на тебя Арне — через два часа ты перестала быть собой.