Любовь сильнее меча - Легостаев Андрей. Страница 5

Еще тогда, до случайно подслушанного разговора хэккеров, у Хамрая появилась мысль, что долго Фоор не протянет — если сам не погибнет по глупости, то его устранят ближайшие соратники.

К сожалению для Фоора вход в главный алголианский каталог, что в Ирландии, не открылся. Многотонная каменная плита приподнялась чуть-чуть и что-то хрустнуло, застопорив ее намертво — даже магия была бессильна. А выход в Камелот был завален каменными обломками…

Тем временем герцог Иглангер, завладев сознанием огромного чешуйчатого дракона, что предназначался для потехи на турнире, ринулся на штурм Рэдвэлла.

Хамраю и Фоору удалось пленить магическую сущность герцога — это только внешне выглядело легко, у них даже пот на висках не проступил, но внутреннее напряжение оказалось столь велико, что потом Хамрай несколько часов валялся на постели, а Фоор вынужден был обратиться за поддержкой к своим хэккерам.

Герцог Иглангер чудом вернулся в свое тело — лишь невероятная удача да своевременная помощь братьев помогли ему вообще остаться в живых.

После неудачного штурма силы Тьмы сказали свое веское слово — тысячи бесенят воздвигли из огромных валунов непроницаемый купол над замком, оградив Рэдвэлл от внешнего мира, от света и жизненеобходимого воздуха.

Дьяволов купол должен был простоять тридцать дней — лишь потом растворится под действием солнца, ветра и дождя.

И не открой Наследник Алвисида выход в волшебный коридор, всем собравшимся в замке была бы уготована верная смерть — от голода, от жажды, от удушья. В замке могло остаться не более трех десятков человек.

Хамрай наотрез отказался отправляться вместе со всеми в бретонский каталог алголиан, он предпочел остаться в замке. Он не желал пользоваться гостеприимством алголиан — шах Балсар его бы не понял.

Одно дело вместе добиваться какой-либо цели, другое — принимать что-то в дар или пользоваться гостеприимством, что, собственно, одно и тоже. К тому же, если армия освободителей припоздает к падению дьяволова купола, маг сможет уберечь от врагов хотя бы самое ценное. Для Хамрая самым ценным в тот момент был выход в волшебный коридор.

Бритты покинули Рэдвэлл, в то время как ничего не подозревающие саксы ожидали увидеть через тридцать дней хладные трупы задохнувшихся врагов.

Вместе с Хамраем и небольшим — в две дюжины — отрядом защитников во главе с сэром Бламуром в замке осталась Аннаура. Поначалу Хамрай протестовал — он догадывался, что это может оказаться гибельным для него, но дрогнул, уступил. Старый маг не привык противостоять женщинам. А еще он почему-то, вдруг без каких-либо видимых причин, решил, что в полностью отрешенном дьяволовым куполом от внешнего мира, от чьих-либо влияний, замке он сможет снять заклятие.

Как доброе предзнаменование он расценил находку библиотеки самого Алвисида с торопливыми пометками на полях огромных манускриптов.

Но чуда не произошло — то, что он не сумел сделать за полтора с лишним столетия, не сделаешь за считанные дни.

Хамрай, старый маг с давно очерствелым сердцем, неожиданно для себя понял, что такая жизнь — жизнь без любви — ему не нужна. Лучше смерть за любовь. И он решился.

Побочным результатом его последних отчаянных изысканий оказалось раскрытие секрета волшебного перстня, ведущего в коридор Алвисида. И Хамрай перед смертью решил быть чистым пред Балсаром — отправиться в каталог, разыскать Наследника и все ему рассказать, предупредив о существовании двойника, к которому после смерти самого Хамрая перейдет вся огромная магическая сила.

Подделка волшебного перстня, изготовленная Хамраем, сработала — да и не могла не сработать. Войдя в коридор, в дальнем конце Хамрай увидел стоящего в задумчивости человека. Старый маг не удивился бы в этом странном месте никому — даже самому Алвисиду. Но это был Фоор, верховный координатор алголиан, обманом завладевший фамильным перстнем графов Маридунских. Каким-то образом Фоор сумел починить плиту, закрывающую вход в Ферстстарр — Хамрай обратил на это внимание, едва ступив в коридор.

Алголианин без предупреждения, без каких либо объяснений ударил по Хамраю всей силой своей магии.

Хамрай ничего не понял — он думал о дне завтрашнем, о любви с самой прекрасной женщиной мира, Аннаурой, и знал, что неминуемо погибнет. Погибнет, да — завтра, превратившись в чудовище от заклятия Алвисида. Но не сегодня от Фоора.

Они были в волшебном коридоре одни — между ними стояли лишь годы сотрудничества и необъяснимой ненависти. Хамрай принял бой. Он понял, что Фоор окончательно потерял себя и по собственному опыту знал, насколько это опасно.

Он уничтожил Фоора, последнего ученика Алвисида. Он, Хамрай, считал себя уже мертвым. Но хотел дожить до завтрашнего дня, чтобы узнать счастье любви.

В одеждах Фоора он спокойно прошел по алголианскому каталогу и нашел Наследника Алвисида. Радхаур удивился неожиданному визиту, а Хамрай, как мальчишка, исповедовался перед ним. На самом деле — перед собой, рассказываю юноше историю своей жизни. И понял — да и не жил он вовсе, существовал.

Радхаур пообещал возродить Алвисида — он был поражен рассказом Хамрая не менее, чем известием о гибели Фоора.

Хамрай волшебным коридором вернулся в замок. Он был готов умереть ради любви, ни на секунду страх и мысль об отступлении не вкрались в душу.

Он познал блаженство любви с самой прекрасной, единственной Женщиной мира. За это стоило умереть.

Но заклятие не сработало! Явился посланец Алвисида в миг, когда Хамрай ожидал страшные муки перерождения. Отражение Алвисида сказало ему из глубины далеких лет:

— Ты полюбил, Хамрай. Ты узнал, что такое любовь, ты не побоялся смерти. Перед настоящей любовью бессильно любое заклятие. Если бы ты не любил, то сейчас бы не слушал меня. Я рад за тебя, Хамрай. Я поздравляю тебя — не потеряй свою любовь. Но помни — заклятие в силе! Исчезнет любовь — исчезнет для тебя возможность обладать женщиной!

Дьяволов купол пал. Бриттские рыцари подошли на два дня раньше и в решающем сражении разгромили ожидавших легкой добычи саксов и варлаков.

К тому же, в далеком отсюда Лондоне случилось нечто, сильно изменившее положение дел — скончался сакский король Фердинанд, отец принца Вогона. Гонец привез герцогу Иглангеру сообщение об этом за два дня до битвы. Герцог, узнав, что на Рэдвэлл движется бретонская армия вместе с бриттскими рыцарями и королем Этвардом, которые, как он считал, должны были задохнуться в Рэдвэлле, понял, что плененную магическую сущность ему не вернуть. И плюнул на все — король Фердинанд умер, служба окончена, у стен Рэдвэлла его больше ничего не удерживает. Оставив письмо Вогону, празднующему жизнь в Маридунуме, герцог вместе с братьями покинул Британию, оставив войска без командира.

Наследник Алвисида с драгоценной головой поверженного бога, спрятанной в изящном ларце, победителем вступил в родовой замок. С ним была женщина — Хамрай и Аннаура с интересом выслушали рассказ Радхаура о Марьян.

Звали ее Ок Дон Ки и была она дочерью царственного вана из далекой страны Когуре (Хамрай там был лет семьдесят назад в поисках драгоценной жемчужины Еый поджу, что помогает морским драконам возноситься на небеса. Жемчужину он нашел, но для его целей она оказалась бесполезна, хотя и обладала весьма ценными магическими свойствами).

Как-то раз ван тяжко заболел и никто не мог вылечить его и лишь один чужеземный знахарь ценой красоты любимой дочери вана взялся вызлечить государя. Ван прогнал знахаря, но Марьян разыскала его и чародейство свершилось. Отец полностью выздоровел от проклятой болезни, но лицо дочери навеки обезобразилось огромным фиолетовым пятном, а на спине вырос уродливый горб.

Отец умер от горя, а старший брат принцессы, Хангон, ставший ваном, отвел ее на гору Тхэбэксан и, как самое дорогое, что у него есть, предложил ее Хвануну, верховному владыке неба, живущему на звезде Тхыльсон.

Жертва была принята — черная тьма перенесла Марьян в другие земли, в Ирландию, в Храм Каменного Зверя. Здесь она стала жрицей судьбы, здесь она получила имя Марьян (Ок Дон Ки странно звучало для ирландцев). Здесь она познала людскую жестокость и несправедливость, но не со стороны обитателей храма, которые полюбили странную уродинку с непривычными чертами лица.