Скандал в Академии монстров. Жена для чудовища (СИ) - Вересень Мара. Страница 8

– Так мы же с тобой не это… Не того…

– А я тебя будто в храм волоку на привязи, – сказала я и стало мне так обидно…

– Эй, Монти, ты чего? – Лойд подхватил меня под локоток и вместе с моим пирожком, который я пожевать купила, отвел к столику. – Тебя обидел кто? Ты поэтому сбежала? Да? Мо, ты только не рыдай, ладно? Я никому не скажу, что ты девчонка. Честно. Тьфу… Что я с тобой ехал и вместе в комнате ночевал два раза. Я вообще могу будто вот только сейчас познакомиться. Хочешь? Погоди.

Убежал к прилавку, вернулся с кружкой компота, поставил передо мной.

– Вот. Здравствуйте, мисси. Я Лойд Терси. Презентую вам этот компот в честь нашего знакомства, а то вы будете пирожок кушать и подавитесь, если не запивать. Позволите присесть?

– Придурок.

– Ешь лучше. И пойдем смотреть, а то я что-то нервничаю.

Я тоже нервничала. Потому и на ведьминого сына набросилась. Но пирожок меня успокоил. Немного. Как раз до следующего нервного срыва хватило.

Мы вышли обратно в холл. Часть стенда с расписанием была пустой. Под ним уже толклось прилично народу и все нервные. И все то и дело на часы смотрели. Мы с Лойдом посмотрели тоже. Я больше взгляда и не отводила, следя, как подергивается стрелка, переползая с одного деления на другое. Потом затренькало, как перед экзаменом, и пустая часть стенда запестрила колонками имен.

Я, затаив дыхание, поискала себя сначала в перечне на “А”, потом на “Б”, потом дважды просмотрела весь список до конца и обратно, но ни Амантис Бредли, ни Бредли Амантис не было. А вот Лойд Терси – был.

– Вот непруха, Мо… – старательно посочувствовал парень.

Он очень старался, хотя самого от радости распирало, что прошел, а я… Зря я вообще сюда поехала, нужно было в Акос-Вар, там бы точно приняли. Теперь что? С позором домой? И замуж? Да и захочет ли этот небрезгливый меня оставлять в женах после моего путешествия? Это вам не единичный случай блуда, это целый загул. Кто поверит, что меня никто не тронул? Никто. Девицам без репутации веры нет. Или остаться в Декае и податься в поломойки? Так ведь и в поломойки не возьмут, не умею я полы мыть.

– Мо, ты… Ты знаешь что? – продолжил утешать Лойд. – А ты подожди немного и, как народ схлынет, к расписанию иди. Вон там внизу под списком окошко. Можно свой лист с ответами взять и на подготовительный подать. Прямо тут. Видишь тумбу рядом? Сейчас все, кто не прошел, так и будут делать. Сунешь туда бланк и всего делов. Это конечно не адепт с полным пансионом, но соискатели, кто на подготовительном учится, тоже на территории Академии живут и договор заключают. Все лучше. А я пойду, Мо, мне… Дела у меня. Мне оформляться и…

– Иди. Пока. Удачи.

– И тебе, Монти.

Мне ничего не оставалось, как сделать, что советовали. Я понаблюдала за такими же неудачниками, подождала и в свою очередь сказала в щель имя. Что-то щелкнуло и из этой же щели высунулись листы с ответами. Я взяла их и скормила рядом стоящей тумбе. В прорезь сверху. Раза три или четыре. Тумба упорно выплевывала их обратно только уже из прорези внизу. Я что-то не так делаю?

– Не мучайся, – сказал проходящий мимо доброхот. Судя по мантии – адепт, а судя по самодовольному виду – старшекурсник. – Непроходной бал для подготовишки.

Он даже нагнулся и снисходительно подал мне мой бланк, торчащий из тумбы. Я машинально взяла, машинально уставилась на первый лист, чувствуя, что мне все стремительнее хочется забиться в угол и повыть, как глаз наткнулся на несоответствие. Я заполошно пересмотрела все листы и волосы встали дыбом. Ответы были не мои!

Глава 3

Вот демоны… Лойд! Мы оба не подписали работы, когда пошли сдавать! Но тогда получается, что это он не прошел, а я как раз прошла! И что теперь?

Я снова стояла в своей любимой позе для паники – руки в шевелюре. Бланк, растрепав скрепленные за угол листы, валялся на скамейке под лестницей, куда я забилась.

Села. Еще раз изучила ответы. Нет, я не могла такой чуши нагородить. Этого дурацкого рогочешуистого ядохвоста я помнила очень хорошо, и как именно ответила там, где про него было. Да и галочки под другим наклоном.

В самом низу последней страницы мелкими, очень-очень мелкими литерами нашлась приписка, что со всеми претензиями по поводу работы вступительной комиссии можно обратиться к ректору Академии и даже было написано, куда именно идти.

– Административный корпус? – настороженно переспросил меня вахтер.

Краем глаза заметила свое отражение в отполированном стекле витража рядом с входной дверью. Девицу с такой прической я бы тоже остереглась в приличное место пускать. Но это же Академия монстров, тут и не к такому должны были привыкнуть, и решила улыбнуться, чтобы выглядеть доброжелательнее. Дяденька сжалился над убогой и отправил меня, куда спрошено, показав для наглядности на плане. Позади него на стене висел. Большой и подробный.

Терять мне было нечего, кроме сомнительного замужа, репутации нет совсем, осталось только зубами вцепиться и доказывать, что я достойна, а это они все неправы. Совесть и остатки воспитания, поистратившегося в дороге между Райтоном и Декаем, тихонько попытались возражать, что я и сама могла бы быть внимательнее и смотреть, что подписываю, но я запинала их туда, откуда они возражали. Рывком открыла тяжелую дверь в солидное двухэтажное здание с колоннами, с деловым видом “мне назначено” миновала привратника, прогрохотала по лестнице на второй этаж и свернула… Ой, не туда… В другую сторону…

Табличка была шикарная: “Ректор Академии” – крупно, разное бла-бла-бла – меленько и “Р. Ашти” – очень крупно. А пониже еще одна – “Приемная”. Ну что же, принимайте!

На мой вежливый стук никто не отозвался. На невежливый тоже и я вошла так.

Приятное помещение в светлых тонах, высокие окна, теплые жемчужно-бежевые шторы, кремовый ковер, ясеневая мебель, уют, порядок, цветочки какие-то в кашпо, стульчики с мягкими спинками вдоль стены у двери, стол литерой “ти”, такие же стулья для посетителей и один посолиднее, видимо, для работника. На столе небольшой беспорядок и… никого. Рабочее место пустовало.

Две двери. Одна серьезная темная с очередной табличкой с указанием, что “Р. Ашти” обитает именно здесь. И одна в цвет стен, поуже, почти напротив. Подсобное помещение? Туалетная комната? Там шумела вода и раздавались звуки горя – всхлипывания, вздохи и прочее. Рыдали самозабвенно. Похоже, отсутствующая на рабочем месте секретарь ректора. Мешать не стала, свернула налево.

В процессе открывания двери сообразила, что знать не знаю, как расшифровать “Р”, а как именно здесь принято обращаться к главе Академии, не прочла, но часть меня уже была внутри и отступать – поздно.

– Здр-рашти, – выговорилось у меня, потому что я ожидала увидеть кого-то вроде ректора Листа, серьезных лет мужчину с наметившимися залысинами и глазами уставшими от непосильных трудов по руководству. А тут…

Глаза, впрочем, были. Как раз нужной степени заморенности и сонные впридачу. Принадлежали они симпатичному и, не побоюсь, красивому, плечистому блондинистому типу, использующему ректорское кресло вразрез канонам. Он сидел в нем поперек, беззастенчиво задрав длинные ноги на картотечный шкаф, и до того, как я вошла, дремал над стопкой разложенных на ногах бумаг. Волосы пребывали в художественном беспорядке, на рукаве светлого камзола угадывались следы пыли. Такой же художественный, с намеком на рабочий, беспорядок имелся на полу рядом со стеллажом с распахнутыми дверцами и частично на широком столе. На нем бы я улеглась свободно раза три в ширину и полтора в длину. На столе. На типе тоже, но… Откуда вообще такие мысли, если я сюда не за этим, а за справедливостью?..

– Это еще что за… явление? – вяло оскорбился на меня Р. Ашти. Вроде бы. На двери же подписано, что должен бы быть он, но поза… Ректоры так сидят? Стоп, погодите, явление?

– Это не явление! – возмутилась я. – Это безобразие и произвол. Я хочу подать жалобу на работу приемной комиссии и требую пересмотра решения.