Симфония теней (СИ) - Злобин Михаил. Страница 15

Плетение алавийцев, а точнее одна только его часть, оказалась неимоверно энергоёмкой. Она насухо выжала сначала меня. Потом один за другим стали отваливаться магистры первых ступеней. Диссонатия срубала их в прямом смысле. Нор Эльдихсен бессильно опустился на траву пятым, потеряв сознание. Остались только Лиас и его бывший подчиненный из Корпуса. Однако последний ненадолго перестоял экселенса Неста. Буквально через полминуты он тоже лишился чувств. И вся тяжесть легла на наши с экс-Вердаром плечи.

— Дав-в-вай! Ещ-щ-щще чуть-чуть! — сквозь стиснутые зубы прохрипел я.

— Я уже на пределе, Риз, — надтреснутым голосом отозвался изгнанник. — В глазах плывёт…

— Нет-нет, Лиас, держись! — приказал я, перебарывая собственное натужное дыхание. — Я почти закончил…

— Не могу… ноги… уже… не держ…

Милитарий не успел договорить. Его зрачки закатились под веки, и он с тихим шуршанием упал в высокую траву. Прямо на остальных собратьев.

Ясность еще действовала, но единственное, что я мог благодаря ей сделать, это задержать распад незавершенного конструкта. Но вот выжать хотя бы каплю энергии для его заполнения — увы. А ведь осталось совсем немного! Фактически последний такт! Просто ничтожный объем по сравнению с тем, что уже сделано…

Нет, это провал. Полнейший. Причем, вляпался я там, где абсолютно не ждал подвоха. Мне-то казалось, что я выдающийся маг, плюющий на законы этого мира. Но вот снова судьба мне наносит очередную пощечину. Болезненную и отрезвляющую. Видимо, я настолько дурак, что даже на собственных ошибках учиться не могу. Безнадёжный и неисправимый. И чего только Ваэрис во мне разглядел?

С другой стороны, кто знал, что плетение темноликих окажется таким архисложным? Его целиком творили одновременно три алавийских кардинала. Но восемь человеческих магистров не осилили даже жалкий отрывок. А кто виноват? Ну я, конечно же. Снова посчитал, будто взлетел так высоко, что местные законы на меня не распространяются. Возомнил себя великим операрием. А в реальности оказалось, что я играл ва-банк, наивно полагая, будто делаю обычную ставку.

После таких мощных откатов мы с магистрами будем не опасней котят. И это рядом с кьеррами и их тварями, которые наверняка горят желанием поквитаться со мной за всё хорошее… Ох, Сашок, ну что ты за дебил, а?

От злости на самого себя захотелось зарычать. Чувствуя себя придавленным бетонной плитой, я со стоном продолжил прогонять через себя энергию. «Сунд», «ним», «адай», потом малый конструкт из «ун» двух октав. Четыре быстрых «ним» и вертикальный конструкт из доминантных ступеней… готово! А теперь вернулись в тонику, и…

О боги…

Я сделал это. У меня получилось. Я завершил заклинание не то что на последнем издыхании, а значительно дальше. На крохотный шажок, но всё же заступил за границы своих возможностей. Совершив акт неподдельного насилия над собой, я с иступлённым криком выдавил через себя последние крохи магической энергии. Они подобно микроскопическим пылинкам в песочных часах заполнили собой плетение, и оно ярко полыхнуло, переходя в стадию активации. Руки мои опали бессильными плетьми, и я грохнулся на колени. Диссонатия кувалдой вдарила по затылку, но я упрямо заставил себя держать спину. Зрение, затуманенное цветными пляшущими мушками, постепенно вернулось ко мне. И я увидел плоды своих титанических трудов.

У восточной стены Фаренхолда, по которой тысячи асшатари пытались бестолково карабкаться наверх, растрескалась земля. Утробный гул затмил все другие звуки. Крики раненых, стоны умирающих, лязг металла, визги отродий. Абсолютно всё утонуло в нем. А затем из почвы вырвалась первая пара каменных столпов. Они выстрелили вверх, за долю секунды вырастая до самого края снесенного взрывами парапета. За ними появилась вторая. Совсем рядом, практически впритык. Но она оказалась уже на полметра ниже. Потом третья, четвертая, пятая, шестая… каждая последующая пара была несколько меньше предыдущей. И таким образом у меня получилось создать полноценную лестницу, по которой горбатые солдаты улья радостно побежали вырезать оставшихся защитников.

Я смотрел, как темная масса тварей переливается внутрь города. Как они заполоняют стены, снося молдегаров и Дев войны, яростно топчут факелы. Фаренхолд стал медленно погружаться во тьму. А создания Абиссалии уже вовсю прыгали на крыши построек. Наводняли улицы и вламывались в дома.

Ну вот и всё. Судьба захватчиков и несчастных жителей предрешена. Воины улья не пощадят никого. Молодец, Сашок, можешь собой гордиться. Надеюсь, этот подвиг не помешает тебе засыпать по ночам.

Где-то справа раздались по-кошачьи тихие шаги. Это Насшафа спрыгнула со своего хвостатого уродца и подошла ко мне.

— Ты невероятен, Риз-з… мой народ никогда не зах-хватывал городов.

— Всё когда-то случается впервые. Особенно, если ты открыт для нового, — сипло буркнул я.

— Тебе плохо? Можеш-шь встать? — отчего-то забеспокоилась альбиноска.

— Всё нормально, — постарался я придать голосу уверенность, — просто вымотался. Дай немного передохнуть.

— Прош-шу тебя, поторопись! — нервно выдохнула абиссалийка. — Ташек наверняка скоро придет!

— Твой брат? — иронично вскинул я бровь. — Ну и что с того? Почему меня это должно заботить?

Красноглазая демоница закусила губу и шумно задышала носом. В любой другой момент меня бы сильно насторожило такое поведение. Но не в нынешнем состоянии. Сейчас я был опустошен не только морально, но и физически. Мне было совершенно безразлично, что там задумали эти бледномордые нелюди…

— Риз-з, вс-с-стафать! Твоя нуж-ж-жно быть с-с-сильно! — от волнения у Насшафы прорезался такой акцент, что я едва мог понимать её. — Таш-ш-шек идти с-с-сюда! Я видеть!

Но я не шелохнулся, а только лишь что-то неразборчиво пробормотал. Даже сам не понял, что именно. Откровенно говоря, меня поражало, как я вообще умудряюсь держать веки открытыми. Какой уж там встать?

А братец абиссалийки действительно бодро шествовал в нашу сторону, избегая приближаться к кострам, догорающим вокруг крепостных стен. Уже и я мог различить в темноте его силуэт. Увидав меня, сидящего на коленях, да еще и в окружении бесчувственных магистров, он, кажется, улыбнулся.

— Насшафа, ахан шиса хесс вишин? — изрек он на шипящем кьеррском диалекте.

Альбиноска что-то холодно ему ответила, но для меня её речь прозвучала бессмысленной тарабарщиной.

— Вреш-ш-шь, сестрица! — видимо, персонально для меня перешел на человеческий язык Ташек. — Я виж-ж-жу, ш-што с ними! Отец-с-с говорил, с магами так быф-ф-фает. Пос-с-сле долгой волш-шбы они не в с-силах даж-же поднять рук. С-с-смотри, он ж-же совс-сем без-з-защитен!

В качестве подтверждения, абиссалиец подошел ко мне и отвесил хлёсткую пощечину. В черепе зазвенело, рот наполнился металлическим привкусом крови и вроде бы где-то в душе шевельнулось нечто похожее на злость. Однако сил от этого у меня не прибивалось ни на гран. Тело напрочь отказывалось подчиняться приказам разума. И уже то, что я не опрокинулся, было настоящим чудом.

— Насш-ш-шафа, с-с-сделай это с-с-сама! — развернулся к сестре кьерр. — Я рас-с-скажу отц-с-су, и он прос-с-стит тебя! Ты вернеш-ш-шься под родные с-с-своды, в наш-ш прекрас-с-сный дом! Х-хоть ты и привела беду в улей, но с-сегодня вс-сё обернулос-сь к лучш-шему. У нас-с так много добыч-чи, что нес-сти её придется даже с-солдатам и разведчикам! Отец-с будет доволен…

— Но я не х-хотеть этого… — опустила лицо альбиноска.

— Ш-ш-што⁈ Ты смееш-ш-шь противиться воле наш-шего владыки⁈ — округлил красные глаза брат. — Он приказ-зал убить полукровку с-с-сразу же! При первой возмож-ж-жности! Отомс-с-стить за то гнусное святотатс-с-ство, что он соверш-ш-шил!

— Я з-знаю, Ташек! — оскалила зубы Насшафа. — Но мне тяж-жело решиться!

— Это плохо, моя с-с-сестра, но не беда! — хмыкнул кьерр. — Хочеш-шь, я сам убью твоего слаф-фа? А отц-су с-с-скажем, что это твой клинок перерез-з-зал ему глотку. Ради тебя, я готов с-с-солгать даже наш-ш-шему владыке.