Воспоминания - Романов Александр Михайлович. Страница 42

Громадный матрос получил приказание следить за безопасностью Алексея Николаевича и носить его на руках во всех случаях, когда мальчику предстояло оставаться продолжительное время на ногах.

Для его царственных родителей жизнь потеряла всякий смысл. Мы боялись улыбнуться в их присутствии. Посещая их величества, мы вели себя во дворце, как в доме, в котором кто-то умер. Император старался найти забвение в неустанном труде, но императрица не захотела подчиниться судьбе. Она непрестанно говорила о невежестве врачей, отдавая явное предпочтение шарлатанам. Все свои помыслы обратила она в сторону религии, и ее религиозность получила истерический характер.

Таким образом, почва для появления чудотворца была подготовлена, и вот обе черногорские княгини без особого труда убедили императрицу принять Распутина.

– Это удивительный человек. Святой. Он исцеляет все болезни. Это простой сибирский мужик, но ты ведь знаешь, Аликс, что Бог никогда не наделяет способностями творить чудеса детей цивилизации.

Остальную эпопею Распутина вряд ли надо рассказывать. Остается под вопросом, совпадало ли улучшение в состоянии здоровья наследника с посещением дворца Распутиным, или же этому старцу были действительно известны какие-то темные методы языческих знахарей его родной Сибири? Что касается императрицы, то она верила в то, что старец спас ее сына от смерти. Государь презирал Распутина, был против его посещений дворца. Незадолго до начала войны Распутин уехал в Сибирь, где одна крестьянка, говорят, его бывшая любовница, ранила его ударом ножа. Приступы гемофилии начали повторяться. Царица плакала и умоляла государя вызвать из Сибири в Царское Село «спасителя Алексея». Распутин возвратился триумфатором.

На этот раз он решил извлечь большую пользу из своих способностей врачевания. Он заключил деловой союз с рядом бессовестных авантюристов. Рекомендательные письма, написанные его безграмотной рукой, появились на столах у высших сановников империи и видных банкиров. То же самое общество, которое немного лет спустя требовало крови старца, приглашало его на свои приемы и искало его милости.

25 декабря 1916 года, спустя девять дней после того, как во дворце моего зятя князя Ф. Юсупова Распутин был убит, я послал царю длинное письмо, в котором предсказывал революцию и настаивал на немедленных переменах в составе правительства. Мое письмо заканчивалось следующими словами: «Как это ни странно, но мы являемся свидетелями того, как само правительство поощряет революцию. Никто другой революции не хочет. Все сознают, что переживаемый момент слишком серьезен для внутренних беспорядков. Мы ведем войну, которую необходимо выиграть во что бы то ни стало. Это сознают все, кроме твоих министров. Их преступные действия, их равнодушие к страданиям народа и их беспрестанная ложь вызовут народное возмущение. Я не знаю, послушаешься ли ты моего совета или же нет, но я хочу, чтобы ты понял, что грядущая русская революция 1917 года явится прямым продуктом усилий твоего правительства. Впервые в современной истории революция будет произведена не снизу, а сверху, не народом против правительства, но правительством против народа».

(Так как все мои документы были конфискованы большевиками во время моего заключения в Крыму в 1918 году, я привожу это и последующие письма из книги «Красного архива», изданной советским правительством.)

Я был не единственный, кто определял положение подобным образом. За два месяца перед этим, в ноябре 1916 года, мой старший брат великий князь Николай Михайлович представил царю записку на пятнадцати страницах, классифицируя все преступления, совершенные главой правительства Штюрмером.

11 ноября 1916 года другой мой брат, великий князь Георгий Михайлович, написал о своих впечатлениях, собранных им во время посещения ставки генерала Брусилова.

«Милый Ники, – писал Георгий Михайлович, – если в течение ближайших двух недель не будет создано новое правительство, ответственное в своих действиях пред Государственной думой, мы все погибнем».

15 ноября 1916 года еще один из моих братьев, великий князь Михаил Михайлович, проживавший с 1891 года в Лондоне, присоединил свой голос к хору предостережений: «Я только что возвратился из Букингемского дворца. Жоржи (английский король Георг) очень огорчен политическим положением в России. Агенты Интеллидженс сервис, обычно очень хорошо осведомленные, предсказывают в ближайшем будущем в России революцию. Я искренне надеюсь, Ники, что ты найдешь возможным удовлетворить справедливые требования народа, пока еще не поздно».

– Что это: глупость или измена? – восклицал лидер кадетской партии П. Милюков с трибуны Государственной думы.

Увы, это было и то и другое. Это было что-то гораздо более глубокое и опасное: Николай II, царь всея Руси, Верховный главнокомандующий пятнадцати миллионов русских солдат, со всем усердием пассивного христианина избрал своим девизом слова: «Да будет воля Твоя». Я чуть не лишился сознания, услышав эту ошеломляющую формулу.

– Кто научил тебя, Ники, почитать подобным образом волю Бога? Ты называешь, Ники, это христианством, но это звучит скорее как магометанский фатализм турецкого аскера, который не боится смерти, так как его ждут за гробом широко открытые ворота рая. Истинное христианство заключается гораздо больше в действии, чем в молитве. Господь Бог доверил тебе сто шестьдесят миллионов жизней. Бог ожидает от тебя, чтобы ты ни перед чем ни остановился, чтобы улучшить их участь и обеспечить их счастье. Ученики Христовы никогда не сидели сложа руки. Они шли из края в край, проповедуя слово Божье языческому миру!

– На все воля Божья, – медленно сказал Ники. – Я родился 6 мая, в день поминовения многострадального Иова. Я готов принять мою судьбу.

Это было окончательно. Никакие предостережения не имели на него действия. Он шел к пропасти, полагая, что такова воля Бога. Он был все еще под обаянием божественного ритма строк, которые говорили о страдальце, память которого прославляет ежегодно 6 мая христианская церковь: «Был человек в земле Уц, имя его Иов; и был человек этот непорочен, справедлив и богобоязнен и удалился от зла».

За исключением этих последних слов, Николай II во всех отношениях походил на свой идеал. Он забыл, что он был монархом. И вместо того, чтобы окончить свои дни в старости и почете, он встретил свой последний час в темном погребе в Сибири, тщетно стараясь воздействовать на кровожадных большевиков. Насколько его знал, я уверен, что он мало заботился о себе, но надеялся, что убийцы пощадят жизнь его жены и детей…

Глава XII

Оловянные боги

За стенами царских дворцов простиралась Россия – «ледяная пустыня, по которой бродил лихой человек», по выражению К.П. Победоносцева.

Достаточно краткого перечня событий 1894–1917 годов, чтобы составить себе представление о «делах» этого «лихого человека».

Май 1896 года – катастрофа на Ходынке.

1897–1901 годы – частичные забастовки в Петербурге, Москве и в провинции; бесчисленные покушения на жизнь министров, губернаторов и чинов полиции; чрезвычайные меры, принимаемые для охраны молодого царя.

1902 год – убийство министра внутренних дел Сипягина.

1904 год – убийство министра внутренних дел В.К. Плеве; начало несчастной Русско-японской войны.

9 января 1905 года – революционные вожаки, вопреки категорическому приказу, запрещавшему устройство уличных демонстраций, ведут петербургских рабочих по направлению к Зимнему дворцу, чтобы подать царю петицию, хотя им и известно, что государь находится в Царском Селе. После многократных предостережений войска открывают по толпе огонь. В результате – двести рабочих убито и ранено.

4 февраля 1905 года – убийство в Москве великого князя Сергея Александровича. Ввиду переполнения Москвы террористами полиция просит царскую фамилию не присутствовать на похоронах.