Одержимость. Семь ночей с незнакомцем - Алая Бетти. Страница 8

Отец идёт к выходу. Распахивает дверь и сталкивается со мной лицом к лицу…

– Давай поговорим? – заискивающе улыбается, – не чужие же люди!

– Ты чужой нам с мамой! – выплёвываю, – не смей появляться в нашей жизни!

– СТОЯТЬ! – он зло хватает меня за руку, тащит прочь от университета.

Все смотрят на нас, но никто не помогает.

– Чего ты хочешь? Отстань! – верещу.

– Я тут видел, что ты канал завела с песнями, – отец вытаскивает меня за территорию университета, затем толкает к воротам, – и у тебя почти тысяча подписчиков. Денежки зарабатываешь?

– Это тебя не касается! – чуть не плачу, – уйди!

– Неет, доченька. Я в тебя бабки всё твоё детство вкладывал, – неприятно скалится, – пора бы и тебе батьке-то ответить тем же. Мне нужен процент с твоих песен.

– ЧЕГО? – пучу глаза, – ты явился за деньгами?!

Но ответить он не успевает.

– ЭЙ! – на отца налетает Юлька, лупит его сумкой, – ты что творишь, а?! Отстань от Яны!

Отец отталкивает ее, затем снова хватает меня.

– ОТПУСТИ! ЭЙ! – вырываюсь.

Закрываю глаза, начинаю молотить руками, но тут…

– Что здесь происходит?! – гремит Абрамов, затем буквально вырывает меня из рук отца, – Яна, кто это?

– Мой отец, – бормочу, затем подхожу к подруге, – ты как?

– Локоть разбила, – морщится она.

– Мы ещё не закончили! – орёт мой папаша, – ты всё мне вернешь! Ты мне должна!

– Пошёл вон отсюда! – рычит Абрамов, заламывая руки моему отцу.

Не хочу смотреть на это! Позор! Хорошо, что мамуля в больнице. Если он припрётся в квартиру…

К Абрамову присоединяется еще один преподаватель.

– Если не свалишь сейчас, полицию вызову, – злится Владислав Львович, – ясно? С ними объясняться будешь. А она напишет заявление.

Затем он что-то шепчет моему отцу и тот белеет. Затем бросает на меня злобный взгляд и быстро уходит.

– Тебе нужно в медпункт, – говорит Абрамов, осматривая руку Юльки.

– Да пустяки… – смеется она, – спасибо, что защитили Яну. Ей сейчас непросто.

– Да? – препод выгибает бровь.

– Влад, я тогда на лекцию, раз всё решилось, – говорит второй преподаватель, – Яна, всё в порядке?

– Да, спасибо большое!

Подмога уходит. А мне вдруг становится очень неловко. Рядом с Абрамовым я совершенно потеряна.

– Ну, давай, я отведу тебя к врачу, – беру Юлю под руку, желая смыться поскорее.

– Я и сама могу дойти, – заявляет она.

– Ян, можем поговорить? – спрашивает Абрамов и моё сердечко тут же падает в пятки.

– Да… то есть нет, у меня сейчас семинар! – выпаливаю.

– Тогда зайди ко мне после него. Я буду у себя, – мужчина улыбается и уходит.

– Ууу, – тянет Юлька, совершенно позабыв о том, что только что морщилась от боли, – да тут у нас расцветает любовь. Теперь я понимаю, почему ты, дорогая, так расстроилась, когда я сказала про Борункову.

– А вот и нет! – твёрдо говорю, – он помог мне, не более. В нашем университете запрещены отношения между студентами и преподавателями. А мне нужно учиться и маме помогать.

Вот вру и даже не стесняюсь!

– К тому же, у тебя есть золотой твой аноним, – улыбается подруга, – такой галантный, богатый… наверняка с большим…

– ЮЛЯ! – краснею до кончиков ушей.

– Сердцем. А ты о чём подумала? – хохочет Юлька.

Мы направляемся к врачу. Юльке промывают раны и заклеивают пластырем. Всего-лишь царапина.

– А чего хотел твой папаша? – спрашивает она по дороге в кабинет.

– Денег, – вздыхаю.

– Охренел, что ли? – офигевает подруга.

– Да. Он, как выяснилось, нашел мой блог. А я же не скрываюсь за псевдонимом или что-то такое… и вот, тысяча подписчиков, и он решил, что я богатая.

– Мразь, – рычит подруга, – мало ему Абрамов втащил. Надо было голову об асфальт…

– Юль, не надо, пожалуйста, – прошу ее, – мне теперь домой страшно возвращаться.

– Переезжай ко мне временно. У меня родители в отпуск свинтили на три недели, я одна.

– Можно? – улыбаюсь.

– Конечно, – она меня обнимает, – круто проведем время!

С огромным трудом мне удаётся сконцентрироваться на семинаре. Ведь в голову постоянно лезет мой Абрамов-аноним. А теперь ещё и отец объявился. Боюсь представить, на что он способен.

После занятия направляюсь в кабинет к Владиславу Львовичу. Я вроде как и злюсь за него из-за Борунковой. Но от мысли, что мы будем одни в его кабинете, всё тело прошибает приятный мандраж.

Поднимаюсь этажом выше. Хорошо, что эта было последнее занятие на сегодня. Пятница – короткий день по указанию ректора.

– Хи-хи! Правда? Влад, спасибо тебе! Ты мне так помог! – замираю у двери Абрамова и слышу сладкий голос Борунковой, – как я могу тебя отблагодарить? Давай, ужином тебя накормлю. Ты же холостяк у нас.

Да как же она достала уже!

Он мой!

Не знаю, почему, но на меня накатывает такая злость и решимость, что, забыв о стеснении и нервяке, с силой толкаю дверь кабинета Абрамова…

Глава 11

Он мой! Эта мысль затмевает собой все остальные. Что эта швабра себе позволяет?

Ну и что, что между нами пока ничего не было?

Влетаю в кабинет Абрамова. Он удивленно смотрит на меня. А Борункова сидит, вальяжно развалившись на его столе…

Вот же… су…

– Юдина? – удивленно спрашивает деканша, – что ты здесь делаешь?

– Вас в ректорат вызывают, Кира Сергеевна, – мой голос наполнен колючим льдом, – а меня пригласил Владислав Львович.

– Проходи, Яна, – мужчина с улыбкой смотрит на меня, – разговор есть.

Бодро топаю мимо этой грымзы. Кстати, она никогда меня особо не любила. На первой сессии я с трудом вырвала у неё «отлично». Даже пришлось пойти на пересдачу.

– Ну так что насчёт ужина, Влад? – щебечет Борункова, а внутри меня всё пылает.

Да как она смеет?!

Он мой!

Мой аноним!

– Не думаю, что это хорошая идея, Кир. Я обычно ужинаю в ресторане, – сухо отвечает Абрамов.

– Просто хотела поблагодарить тебя за утро…

Хрясь!

Шумно опускаю рюкзак на стул рядом с Абрамовым.

– До встречи, – ухмыляется Борункова и выходит.

Мы остаёмся наедине. И весь мой пыл рассыпается в прах. Под пристальным взглядом препода я тушуюсь и краснею.

– Присаживайся, – говорит своим грудным голосом.

А меня к нему тянет. Вот прям словно магнитом! Хочу снова окунуться в ласку и нежность, которую дарят эти руки. Такие большие… сильные… божечки мои!

– Ян… – Абрамов возвращает меня в реальность.

– А? – вскрикиваю, отшатываюсь.

– Садись, говорю, – улыбается мужчина, – у тебя ещё есть пары сегодня?

– Нет, – верчу головой, стряхивая сладкие фантазии о том, что могли бы эти руки сейчас со мной сделать.

Мы одни. Абрамов – единственный препод, кроме ректора, у кого есть свой кабинет. Говорят, его так сильно хотели заполучить, что согласились на все условия.

– Рассказывай, – жестко говорит он.

– О чём? – хлопаю ресницами.

Блин, рядом с этим мужчиной я становлюсь дурочкой влюбленной. И наверняка он всё это прекрасно видит.

– О том, что произошло сегодня у здания университета. Всё это дошло до ректората, с тобой хотят побеседовать, – Абрамов откидывается в кресле, достает сигарету, – я закурю?

– В здании университета курить нельзя, – бурчу, напоминая о незыблемых правилах.

– А мы никому не скажем, – Владислав Львович мне подмигивает, а я краснею.

– Зачем тогда спрашивали?

– Я бы не стал, – он закуривает, прикрывает глаза, – если бы ты, к примеру, не любила запах табака. А правила… кому они нужны, Ян?

Тебе нужны. Ведь ты не открываешься мне, потому что у нас строго запрещены отношения между студенткой и преподавателем.

Но, мать моя женщина, как сексуально он курит! Такой огромный, с густой, но ухоженной бородой. Из-под манжетов рубашки выглядывают яркие татуировки. Сглатываю. А этот хитрый прищур! И губы…