Экстренный контакт (ЛП) - Лэйн Лорен. Страница 40

Мне не хочется петь. Мне хочется спать. Прошлой ночью не удалось этого сделать, потому что пришлось заводить будильник на каждый час, чтобы убедиться, что Кэтрин не умерла. И каждый час меня чуть не били по яйцам.

В пять утра, когда один из ее ударов действительно пришелся в цель, я хотел придушить ее собственными руками.

— Я действовала в твоих интересах, — говорит Кэтрин, доставая из сумочки телефон. — Вытащила нас из машины.

— С чего, черт возьми, ты это взяла? — недоверчиво спрашиваю я.

— Том, я говорю это без малейшего преувеличения. Этот водитель был серийным убийцей.

Я поднимаю лицо к небу.

— Просто порази меня сейчас. А еще лучше — порази ее за этот бред.

— Я могу быть кем угодно, но не помешанной. Ты заметил, что когда мы сели в машину, он не произнес ни слова? Я спросила: «Привет, ты Эд?». Он — ничего. Кроме того, машина была подозрительно чистой.

— Должен сказать тебе, Кейтс. После той комнаты в мотеле чистота кажется мне чертовски привлекательной.

Она не поддается. Конечно.

— Да, но ты заметил запах? Этот антисептический запах отбеливателя? Это вызывает тревогу, Томас. И что это за машина без ремней безопасности? Хм? Объясни мне пожалуйста.

Я потираю лоб.

— Поправь меня, если я ошибаюсь, но разве причина, по которой мне пришлось будить тебя каждый час прошлой ночью, не в сотрясении мозга, которое ты получила, не пристегнувшись ремнем безопасности?

Она фыркает и трогает заживающую шишку на голове.

— Да. Именно поэтому я особенно квалифицирована в этом вопросе.

— Это... смирение, я сейчас наблюдаю? — Я кладу руку на грудь. — Но теперь я в замешательстве. Мы стоим здесь, потому что он серийный убийца? Или потому что у него не было ремней безопасности? Разве отсутствие ремней безопасности не облегчило бы его жертвам побег?

Не знаю, зачем я вообще завел этот разговор. И определенно не знаю, почему мне это доставляет такое удовольствие. Но. Мы вот здесь.

Кэтрин раздумывает над этим.

— Может, он не хочет, чтобы его жертвы использовали ремень безопасности против него. Ну, знаешь, накинуть на шею и все такое.

Она имитирует это действие, а я пристально смотрю на нее.

— Может, ты и есть серийный убийца?

— И еще. Еще! — Она поднимает палец. — Он включил блокировку от детей, чтобы мы не могли выбраться. Он снял её только после того, как я пригрозила позвонить федералам.

— Да, насчет этого. Почему федералам? Почему не обычным копам, как сказали бы нормальные люди?

— Потому что ФБР занимается серийными убийцами. Честно, Том. — Она качает головой, словно разочаровавшись во мне. — Я думала, ты это знаешь.

— С какой стати я должен это знать?

Она вскидывает руки.

— Успокойся. Ты слишком нервничаешь.

— О, неужели? Как ты думаешь, почему?

Она обводит рукой наше окружение.

— Просто помолчи и насладись атмосферой зимней страны чудес в стиле Нормана Роквелла, пока я достану нам новую машину с ремнями безопасности.

Я указываю на близлежащую, очевидно, давно заброшенную стройку.

— Я не видел этого на картинах Нормана Роквелла.

— Амбар, Том. Посмотри на амбар.

Я неохотно смотрю в том направлении, куда она указывает и немного успокаиваюсь. Блестящий красный амбар, украшенный огромным венком, покрыт идеально белым пушистым снегом. Это настолько похоже на декабрьский фильм «Холлмарк», что я бы не удивился, если бы мимо не спеша прошел северный олень.

Что касается наших приключений — последних из наших приключений — то они неплохие.

Я хмурюсь, потому что, как ни странно, мысль о том, что все это закончится, не приносит мне того облегчения, которое должно быть.

Звонит телефон.

— Лоло? — спрашивает Кэтрин, не поднимая глаз.

Я смотрю на нее.

— Да.

— Можешь ответить, если хочешь.

— О, правда? Мне не нужно твое разрешение, чтобы ответить на звонок моей девушки, спасибо тебе большое.

Я убираю телефон обратно в карман, не отвечая, и Кэтрин поднимает на меня взгляд.

— Тебе действительно стоит ответить, — говорит она.

— Романтический совет? От тебя, правда? Кроме того. Я написал Ло сегодня утром. Сообщил, что нас задержали.

Но есть много такого, о чем я ей не сообщал. Например, о том, что мы с Кэтрин жили в одном номере. И делили ванную. И что полотенца были очень маленькими. И что ее нижнее белье было где-то между бежевым и мокко. И уродливое.

И все же я почему-то не могу перестать думать о ней в полотенце. И в нижнем белье.

— Ты идиот, — бормочет Кэтрин.

Я дышу на руки и изучаю ее. Слова типичны для Кэтрин, но что-то в ее тоне кажется немного странным.

На самом деле, если уж на то пошло, с тех пор как мы встали сегодня утром, она выглядит не так, как обычно. Она, как всегда, колючая, но ее колючки как будто притупились.

— Как твоя голова? — спрашиваю я.

— Нормально. Немного болит, но от текилы бывало и хуже.

— А спина? — Утром, когда я менял повязку, рана выглядела лучше, но я уверен, что она все еще чертовски болит.

Кэтрин бросает на меня нетерпеливый взгляд.

— Если ты спрашиваешь, чувствую ли я себя так, будто вчера попала в аварию — вернее, в две — то ответ: «да». Понятно? Допрос окончен?

— Еще нет, — говорю я, скрещивая руки. — С тобой что-то не так. Это из-за нашего рейса? Его снова отменили?

Кэтрин забронировала для нас небольшой трансфер из ближайшего регионального аэропорта, который доставит нас в региональный аэропорт в Гэри, штат Индиана. Это не совсем билеты первого класса на мой первоначальный рейс из аэропорта О'Хара, но после всего, что было, я благодарен.

— Нет, рейс все еще по расписанию, — говорит она, не отрываясь от своего телефона.

Я как никогда убежден, что что-то не так. Мне кажется, что я получаю отраженную версию Кэтрин, а не настоящую. Она отдалилась от меня.

— Ну вот и все, — говорит она, водя пальцами по экрану. — Машина есть. К обеду ты будешь у своих родителей.

— Мы будем у моих родителей к обеду, — поправляю я.

— Нет. — Она кладет телефон обратно в сумку. — Я лечу в Бостон. Вылетаю из аэропорта О'Хара, так что давай, завидуй.

Я ошарашено смотрю на нее.

— Подожди. Что? Это один из признаков сотрясения мозга? Бредовые идеи?

Это вызывает у меня легкую улыбку.

— Нет. Совершенно серьезно.

— Что за чертовщина с Бостоном? И с тобой должен быть кто-то еще как минимум сутки, чтобы следить за раной на спине.

Она похлопывает меня по руке, пренебрежительно и отстраненно, и это меня беспокоит.

— Ты свободен от ответственности, Уолш, — говорит она. — Айрин повторила свое предложение провести каникулы с ее семьей, и я решила принять его. К тому же ее дочь — медсестра, так что она более квалифицирована, чем ты, для работы в инфекционном патруле. Не то чтобы я не ценила твои усилия. Я в восторге от того, что выгляжу как мумия.

Это, по крайней мере, звучит немного похоже на обычную Кэтрин, но вместо облегчения я чувствую... пустоту?

— Значит, ты просто... уходишь? — спрашиваю я. — Вот так просто?

— Что? Злишься, что я перехватываю твой ход?

Я сглатываю. Этот удар попал в цель.

— Да ладно, — говорю я тихо. — Это нечестно.

Я чувствую себя... уязвленным. Потому что действительно думал, что мы к чему-то пришли. Не то чтобы я знал, к чему. И не похоже, что мы могли бы куда-то пойти вместе. Но, по крайней мере, я думал, что мы пришли к пониманию. Может быть, даже ползем к тому труднодостижимому месту, где мы скорее прощаем друг друга, чем просто забываем.

Хотя, чем больше времени я провожу с ней, тем больше понимаю, что никогда не забывал. Не совсем.

— Где, черт возьми, наш новый Uber? — Кэтрин поднимает руку, чтобы прикрыть глаза от яркого солнца, и щурится на дорогу. Она явно намеренно избегает смотреть в мою сторону, и я наконец решаю, что с меня хватит.

— Эй, Кейтс. Поговори со мной.

— О чем?

— О том, о чем ты думаешь! О чувствах! Я думал, мы... ну, ты знаешь.