Дядя самых честных правил 9 (СИ) - Горбов Александр Михайлович. Страница 42
Когда я добежал до площадки, всё уже закончилось. Тела валялись вперемешку, мраморный пол был скользкий от крови, а Киж лыбился во все тридцать два зуба и вытирал клинок о чей-то мундир.
— Обожаю ходить с вами на дело, Константин Платонович. Каждый раз такое веселье! Ей-ей, я даже готов простить Маски, кинувшие меня в канал.
Прятаться под «плащ» он не стал, как и убирать шпагу в ножны. Широкими шагами двинулся к покоям дожа, легко обогнав меня. Пересёк коридор, увешанный картинами, и с разгону ударил плечом в богато украшенную дверь. Выбил замок и влетел внутрь с боевым криком.
В первой комнате, судя по всему, должен был сидеть секретарь. Но он то ли сбежал, то ли предусмотрительно спрятался. Вторая оказалась небольшой столовой с остатками недавнего обеда на длинном столе. А вот в третьей располагалась спальня, где я и нашёл наконец Таню.
— Костя!
Девушка была привязана к резному столбу, державшему балдахин над огромной кроватью. На скуле у неё краснела царапина, а на платье виднелись подпалины — сразу видно, что похитителям пришлось повозиться, прежде чем они смогли её схватить.
Я сорвал верёвки и подхватил её, чтобы она не упала.
— Танечка, милая.
— Всё хорошо, — она уткнулась мне в шею, обняв обеими руками. — Я знала, что ты придёшь за мной.
— Кхм… — Киж, обошедший кровать с другой стороны, уставился на пол и одобрительно осклабился. — Отличная работа, Татьяна Алексеевна. Так и надо с этими дожами поступать, лучше не придумаешь.
Таня отпустила меня и слабо улыбнулась.
— Сейчас, я должна забрать её. Никогда теперь не сниму, даже на ночь.
Я всё же поддержал Таню за руку и вместе с ней обогнул широкую кровать. Вцепившись одной рукой за сползшее одеяло, а в другой в горло, на полу лежал дож. Лицо посиневшее, глаза выпучены, язык вывалился изо рта. А вокруг шеи обвилась Пенджабская удавка, продолжая душить мёртвого властителя города.
— Ко мне, моя хорошая!
Таня протянула руку, и удавка прыгнула к ней на запястье, словно ручная змея. Девушка погладила её и едва заметно улыбнулась.
— Спасибо, Костя, твой подарок настоящее чудо.
К мёртвому дожу подошёл Мурзилка. Понюхал его, фыркнул и принялся скрести лапой по полу, «закапывая» покойника.
— Уходим, — скомандовал я, ощущая возрастающее напряжение эфирного поля, — у нас мало времени.
Стоило выйти из спальни, как из первой комнаты раздался крик Диего.
— Констан, у нас проблемы!
Следом послышались хлопки выстрелов и визг огненных снарядов «огнебоев».
— Всё, кончилось моё терпение! — Я обернулся к Кижу и приказал: — Охраняй Таню, не суйтесь.
А сам бросился к входу в покои дожа. Хоть замок Киж и выбил, но сами двери были целы, да к тому же неплохо зачарованы. По крайней мере, они держали попадания от «огнебоев» и те заклятья, что кидала стража. Ничего серьёзного они не применяли, только всполохи да совсем слабенькие версии «молотов».
Отстранив Диего, я поставил щит и приоткрыл дверь. Стража была ещё у лестницы, не торопилась приближаться к дверям, обстреливая их издалека. Во мне закипел гнев, потребовав выплеснуть накопившуюся злость. Сейчас я вам покажу, что такое настоящий боевой «молот» русской армии! Я призвал Анубиса, вскинул руку и бросил полновесное заклятье, напитанное силой под завязку.
Ёшки-матрёшки! Коридор, ведущий к лестнице, оказался маловат для сформированного заклятия. В полёте «молот» начал цеплять пол и потолок, ломая на ходу половицы и сдирая штукатурку. Волна разрушения пробежала до самой лестницы и, достигнув цели, рванула во всю мощь.
Со страшным грохотом, в котором потонули крики людей, часть коридора обрушилась вниз. Перекрытия ломались, балки выворачивались и падали в провал.
Потолок сначала выгнулся вверх, вспучился, а затем тоже стал обваливаться, будто водопад из дерева и кирпичей.
Последним аккордом прозвучала крыша. С оглушительным скрипом свинцовые плиты прогнулись, а затем по одной стали рушиться в пролом. Расширяя огромную дыру и разнося мраморную лестницу на куски. Бум! Бум! Бум!
Пыль заполнила коридор, заставив меня закрыть дверь и переждать катастрофу. А когда всё смолкло и я выглянул наружу, то увидел всего в трёх шагах рваный край громадной дыры. Сверху в пролом заглядывало солнце, играло лучами с оседающей пылью и будто спрашивало: а кто будет оплачивать ремонт целого крыла дворца?
— Молодец, Констан, от души приложил,— хмыкнула Диего за плечом. — Осталось только выяснить, как нам самим отсюда выбраться.
— Есть другая лестница, — будто между делом кинул Казанова, тоже пытаясь посмотреть на учинённые мной разрушения. — Сейчас только гляну, и можно двигаться дальше. Никогда такого не видел, синьор Урусов! Ей-богу, вы настоящий разрушитель!
— Джакомо, если хотите, можете потом вернуться и смотреть на развалины дворца сколько угодно. А теперь надо уходить!
— Да-да, конечно. Я уже всё увидел, сейчас покажу, куда идти.
Пока Казанова искал скрытую дверь в столовой дожа, Киж тоже не сидел без дела. Он снял со стены картину с портретом загадочно улыбающейся молодой итальянки, одним движением отделил холст от рамы, скатал в трубочку и спрятал под камзол.
— Нельзя без трофея уходить, Константин Платонович, — пояснил он мне, — это наша законная добыча.
Спорить с ним было бесполезно, да и некогда. Казанова нажал на стенной панели тайную кнопку, и там открылась небольшая дверь, ведущая на узкую лестницу.
— Откуда вы знаете такие секреты, Джакомо?
— Я очень хорошо слушаю, синьор Урусов, и очень тщательно всё запоминаю. Особенно, когда языком болтает пьяный секретарь дожа. Прошу за мной!
Уже на лестнице я почувствовал, как здание еле заметно вздрогнуло. Чёрт! Как же не вовремя! Видимо, от выбросов эфира и разбалансировавшихся магических щитов дворца раньше времени сработал мой Знак. Тот самый, что я заложил глубоко в земле. Придётся поторопиться, а то скоро здесь станет очень неуютно.
Вернуться через мост Вздохов не получилось — проход туда завалило обрушившейся крышей. Пришлось искать другой путь и выбираться через внутренний двор. Пока мы шли, я невольно восхитился залами, попавшимися на пути. Великолепная роспись на потолках, сделанная известными мастерами, лепнина, золото, изящная мебель из дорогого дерева. А вот людей мы не встретили вовсе: слуги, посетители и прочие обитатели дворца успели разбежаться.
Подошвами сапог я чувствовал, как дрожит пол — Знак работал, и здание медленно двигалось, как я и задумывал. Оставалось надеяться, что мы успеем сбежать раньше приближающегося финала.
— Сюда! Это выход на Лестницу Гигантов!
Казанова распахнул двери, выпуская нашу компанию из дворца. Мы вынырнули на широкую площадку, и меня на мгновение ослепил солнечный свет. Я моргнул, давая привыкнуть глазам, и увидел ожидающих нас людей.
В дальнем конце двора толпилась стража. Оружие они не доставали и смотрели в нашу сторону с любопытством, будто болельщики на стадионе в ожидании зрелища. А вот у подножия Лестницы Гигантов ждал совсем другой противник. Маски!
Впереди стоял Баута. Как и прошлый, убитый в гостинице, в чёрном плаще, треуголке и с обнажённой рапирой. А за ним вперемежку ждали команды Дамы, Доктора с птичьими носами, Морреты, Вольты и одинокий Шут. Всего человек пятнадцать, не больше. Серые тени в магическом зрении, неуязвимые для волшбы и Скудельницы.
Я услышал, как за спиной скрипнула дверь, и обернулся. Казанова на цыпочках пытался незаметно скрыться во дворце.
— Уже покидаете нас, Джакомо?
— Ах, синьор Урусов, — он обаятельно улыбнулся, — но я уже давно не боец. Я знаю, на что способны Маски, и хочу продлить свою жизнь ещё на чуточку. Простите, князь, но я сделал для вас всё, что мог.
Он коротко поклонился и юркнул за дверь. Да и чёрт с ним! Пусть бежит, что ещё ждать от масона. Я обернулся и шагнул вперёд, глядя на Бауту и прикидывая, как его убить.