Наши уже не придут 2 (СИ) - Ибрагим Нариман Ерболулы "RedDetonator". Страница 102

Аркадий услышал в трубке посторонние шумы. И ему сразу стало понятно, что это значит.

— … срочно отправлять ваш корпус в Иран, — сказал Сталин, который тоже всё верно понял. — Далее вы должны будете ожидать, пока подполье не подаст сигнал.

Специальная команда, скорее всего, уже занялась тестированием телефонной линии, что поможет определить примерный участок расположения нового разветвления. Туда отправится группа быстрого реагирования, которая, вероятно, никого не найдёт, но, тем не менее, шанс поимки шпионов существует.

— Принято, товарищ Сталин, — ответил Аркадий.

— Сообщается, что революционная ситуация в Иране очень близка к кульминации, поэтому очень важно быть готовыми, — продолжил Сталин. — Кстати, каковы потери в ходе наступления на Верхнеудинск?

Верхнеудинск пришлось брать штурмом, но потери были незначительными. Противник посчитал, что расположение укреплений перед городом, в узком пространстве межгорной котловины — это отличный план. Но это лишь сузило фронт, что позволило РККА обойтись всего тридцатью тысячами снарядов. А дальше было делом техники.

— Около шести тысяч убитыми и ранеными по всему корпусу, — ответил Аркадий.

Если подслушивающие сумеют уйти, то передадут в штаб вражеской разведки ложные данные, которые приведут к неверным выводам.

Ни англичане, ни французы, не знают точно, какие потери несёт РККА при каждом штурме. Они могут только давать примерные оценки, а тут конкретная цифра непосредственно от командира — на основе этого они могут провести аналогию с предыдущими штурмами и предположить, что 1-й гвардейский механизированный корпус уже совсем не тот, что раньше.

— Это приемлемо, — произнёс Сталин. — Восполняйте потери и накапливайте экипировку — вам скоро в Иран. Соответствующий приказ будет отправлен курьером. На этом всё — конец связи.

Это значило, что специалисты завершили работу и установили участок подключения. Местная группа быстрого реагирования, должно быть, уже оповещена и выехала на обследование линии.

Аркадий положил трубку и понадеялся, что этих индюков поймают.

*27 октября 1919 года*

— Фаланга, гоплон на монархию, — скомандовал Аркадий. — Олигархия, гоплон на остракизм.

Возможно, противник сможет быстро понять, что значат отдельные понятия, но через несколько часов боя радисты достанут новые карточки, с новым набором условных обозначений, что откатит работу вражеских радистов в самое начало.

Немиров продолжает мыть противнику мозги, передавая приказы на десятки километров, то есть, осуществляя контроль над группами соединений.

На стене вагона располагалась актуальная карта, детище картографической службы штаба корпуса, на котором специальный офицер актуализировал передвижение подразделений.

Изначально, этой битвы, что происходит сейчас посреди Амурской железной дороги, запланировано не было. Но японцы решили, что негоже им отсиживаться, поэтому они двинулись навстречу наступающей Красной Армии, чтобы разбить её во встречном бою.

Аркадий недоумевал, глядя на действия японского командования, но вызов принял.

Им не удалось победить РККА от обороны, поэтому они решили попытать счастье в манёвренном бою в условиях пересечённой местности. И Немиров отнёсся к этому вызову со всей серьёзностью — он рассчитал примерное место столкновения, приказал всё разведать и приготовить карты, после чего ввязался в бой.

На начальной фазе японские кавалеристы пытались проникнуть вглубь боевого порядка, чтобы осложнить жизнь передовым полкам. Только вот Аркадий предвидел что-то подобное, поэтому территорию операции патрулировали кавалеристы 1-й конной армии, специально с целью выявления летучих отрядов японской армии.

У кавалеристов РККА у каждого пятого пулемёт системы Мадсена, а у каждого десятого АФ-18–3, поэтому у японских рейдеров не было и шанса.

Непосредственное боестолкновение состоялось в пяти километрах к востоку от села Игнашино. Началось всё с обстрела колонн противника бронепоездом «Фридрих Энгельс», оснащённым шестью немецкими 88-миллиметровыми пушками.

«Ахт-ахты» показали себя отлично, но 76,2-миллиметровые полевые пушки гораздо легче транспортировать и можно практически сразу пускать в ход, поэтому Немиров вынужден был отказаться от «ахт-ахтов» и передать их для оснащения бронепоездов. «Энгельс» отсутствовал в зоне боевых действий четыре недели — ездил в Петроград, чтобы его оснастили новыми бронированными башнями с новыми орудиями.

Бронепоезд теперь может обстреливать противника на дистанции до десяти километров, что делает его недосягаемым для вражеской полевой артиллерии — этим преимуществом он и воспользовался.

Японцы попытались уничтожить бронепоезд конным рейдом, но результатов это не дало. Всадники погибли под плотным пулемётным огнём — им организовали засаду кавалеристы 1-й конной армии. А бронепоезд продолжил обстреливать противника, руководствуясь данными, полученными от наблюдателя с аэростата.

Аэростат поднимали со специального вагона, оборудованного цистерной с американским гелием. От водорода, по понятным причинам, уже давно отказались.

Корректировка огня выходила приемлемая, поэтому шесть 88-миллиметровых орудий вносили толику хаоса в боевой порядок наступающего противника.

Эффективность дистанционного управления в манёвренном бою была под большим вопросом, поэтому Аркадий скоро сядет в подготавливаемый командирский «Гарфорд-Путилов» и отправится на места.

Сейчас происходит фаза сближения и артиллерийской перестрелки, но скоро начнётся непосредственное столкновение, поэтому очень важно сохранять оперативный контроль над подразделениями. До появления нормальных радиостанций, работать можно только так.

«Кто лучше контролирует свои войска, тот и победит сегодня», — подумал Аркадий, заходя в командирский броневик и занимая своё место.

Щёлкнув тумблером, он включил подсветку карты.

— Вперёд.

*28 октября 1919 года*

— … артиллерия, две батареи, квадрат Е18, — продолжал диктовать Аркадий.

Бой шёл непрерывно со вчерашнего полудня до сегодняшнего утра. Осветительные ракеты въелись в глаза каждого участника этой битвы, а Амур, возможно, побагровел от крови.

Багровый окрас реке должен был придать акт отчаяния закрытого в котле стрелкового полка японцев — их обжимали с трёх сторон механизированные батальоны, а выход был только один. И они воспользовались им, бросившись в реку на самодельных плавсредствах или просто так. Неизвестно, сколько из них утонуло, но ясно точно — как подразделение этот полк больше не существует.

Осложняло всё то, что вокруг почти непролазная тайга с нулевой видимостью. Нередко случается ближний бой, но у ударников в этом случае преимущество, из-за АФ-18–3 и дробовиков.

Темнота, паршивая видимость, ограниченность путей — условия тяжёлые для обеих сторон.

Но ударные батальоны привыкли работать во тьме. Точнее, они только ночью и работали. А вот японская пехота подобным опытом похвастаться не могла…

Вся эта история с закотлением стрелкового полка — это, как раз, результат ночной операции. Японский командир, полковник Йосиро Като, недостаточно быстро понял, чего это коммунисты посреди ночи шумят движками и что вообще происходит.

«За этими самураями — глаз да глаз…» — подумал Аркадий. — «Их хлебом не корми, дай сделать харакири».

С пленными солдатами ничего не поделать — за всеми не уследить, а вот за офицерами ведётся круглосуточное наблюдение, чтобы не покончили с собой, пока никто не смотрит.

Одна беда — в тайге тяжело применять броневики. Их передвижение ограничивается редким открытым пространством, полузвериными дорожками, а также очень нечасто встречающимся редколесьем.

Тем не менее, броневики сейчас в роли мобильных бронированных пулемётных точек, а также средств огневой поддержки ударных батальонов.