Потомок бога (СИ) - Решетов Евгений Валерьевич "Данте". Страница 44

— И как ты собираешься скрывать его от людей? На цепь дракона не посадишь и фуфайку в будку не постелешь, — хмуро проговорила девушка, с подозрением оглянувшись на графа.

Тот брёл в нескольких метрах позади, глядя себе под ноги. Он точно ничего не слышал и ничего не видел.

— Придумаю что-нибудь, — проронил я и снова услышал жалобное бурчание желудка. — Жрать хочется.

— Жрать? Громов, ты же дворянин. Что за лексикон? — поморщилась баронесса.

— Кто бы говорил, — язвительно оскалился я, отправив дракона в чудом уцелевшую поясную сумку. — Ты, когда по кишке ползла к поверхности, иногда такое выдавала, что даже я краснел.

— Во время боя или отступления можно.

Мы принялись обмениваться колкостями. И за этим благородным делом девушка вдруг начала стремительно терять силы. Её глаза слипались, язык заплетался, а ноги подгибались. Вот и её настиг откат!

Пришлось мне обхватить Огневу одной рукой за талию и поддерживать её во время пути. Хорошо хоть буря начала ослабевать. А уже буквально через десяток минут она совсем унялась. И мы смогли увидеть на горизонте форт Заступник. Его освещали факелы, разгоняющие начавшие сгущаться сумерки.

— Кар-р-р! — каркнул Рарог и улетел прочь.

Уверен, он скоро вернётся, чтобы услышать мой рассказ о битве в подземелье Хаоса.

Граф же едва не расплакался от счастья и кинулся к форту как лошадь, почуявшая родное стойло. Его «копыта» так и замелькали. Мы с Огневой едва поспевали за ним. Понятное дело, что Кеша первым прискакал к воротам.

Нас тут же пустили внутрь, оказали медицинскую помощь, дали воды и отвели в небольшой кабинет с грубыми стенами из блоков и с зажжённой керосиновой лампой на массивном рабочем столе.

Горского усадили в кресло и дали плащ, а нас с мулаткой отправили на потёртый диван.

— Где Ратников? Что случилось? — сразу же выстрелил вопросами встревоженный капитан Морозов.

Помимо него, в кабинете был ещё один человек — крепкий, пожилой дворянин с остатками седых волос и изборождённом морщинами лицом. Он руководил той группой, что первая прибыла в форт. И величали его граф Седов.

— Он погиб, — взял слово графенок, снова превратившись в надменного аристократа. Словно и не он последние несколько часов вёл себя как форменный маменькин сынок.

— Продолжайте, граф Горский, — посмотрел на него пожилой аристократ, стоя возле окна-бойницы.

— Кхем, — кашлянул в кулак Кеша, почесал шею и с достоинством заговорил: — Наш отряд попал в блуждающую аномалию, перенёсшую нас в подземелье Хаоса. К сожалению, на меня сразу набросились десятки пауков и драхнидов пятого уровня. Я храбро сражался с ними, но пропустил удар по голове. Он-то и выбил из меня сознание. А очнулся я уже в храме богини Маммоны. Вокруг валялись сотни пауков, а безголовое тело жрицы лежало на камне. Тут на нас снова напали пауки. И нам пришлось отступить перед превосходящими силами противника. Во время этого манёвра Ратников пожертвовал собой, чтобы дать нам возможность выбраться на поверхность и спастись. Я бы остался вместе с ним, но в тот момент моё тело практически лишилось сил. Да ещё я помогал спастись баронессе Огневой. Мужественно нёс её на своём плече.

Оклемавшаяся после отката мулатка возмущённо фыркнула, глядя на Горского. А тот старался не смотреть в нашу сторону.

Прокляни его Чернобог! Как же Кеша себя обелял! Не знай я правды, мог бы поверить в его слова. Отменный лжец.

— Эх, Ратников, — тяжело вздохнул Морозов, ударив раскрытой ладонью по ляжке, — пусть боги будут благосклонны к твоей душе.

— Храбрый был кадет. Я передам его отцу, что он погиб как герой, — проговорил старый граф, хмуря седые брови. — Что было дальше? Может, вы что-то скажете, баронесса?

— Я! Я продолжу, — торопливо выдохнул Кеша, облизал губы и отбарабанил, напустив на себя оскорблённый вид: — У меня нет доверия к тому, что может сказать баронесса! Она вместе с Громовым издевалась надо мной, пользуясь моей слабостью после боя. Пока мы шли через бурю, они лишили меня воды и еды. И даже одеждой не поделились. А Громов ещё и угрожал! Хотел лишить меня жизни! Я буду писать на них докладную! Разве так должны поступать стражи?

— Охренеть! — опешил я, хотя и ждал от этого дурака любой подлости.

Видимо, Кеша решился на такие возмутительные обвинения, побоявшись того, что мы с Огневой выложим честную версию произошедших событий. А он в таком рассказе выглядел бы полным трусом. Вот Горский и попытался скомпрометировать нас.

— Да что ты мелешь, подлец⁈ — выпалила баронесса, вскочив на ноги. — Мы спасли тебя, пока ты хныкал и слюни пускал, мерзавец! Ты позор всего рода Горских! Лжец! Трус!

— Наглое враньё! — зарычал Кеша, покрывшись красными пятнами.

— Теперь ты рада, что мы его спасли? — весело прошептал я девушке.

Она обожгла меня яростным взором и принялась лаяться с графом. А тот не сдавался. Рычал как бешеный пёс, пуская слюни. А в его взгляде царила напускная уверенность в своей правоте. А уж то, что он граф Горский, а не какой-то там дворянчик, звучало в конце каждого его предложения. Будто эти слова должны были заставить всех поверить именно ему.

— … А вот он… он, — трясущимся пальцем Кеши указал в сторону моей насмешливой одноглазой физиономии, — вообще пособник сил Хаоса! Через бурю нас как-то провёл! Наверняка заключил какую-то сделку с хаоситами, чтобы так ориентироваться в Пустоши. За такое надо сразу расстреливать!

— Молодые люди, прекратите! — гаркнул граф Седов, играя желваками. — Вспомните, что вы кадеты и дворяне, а не базарные бабки!

— Я знаю рецепт отвара, который заставляет человека говорить только правду. Мне о нём дед рассказал. Могу прямо сейчас сварить его и выпить вместе с Горским. А вы, господа, будете задавать нам вопросы, — спокойно предложил я, еле сдерживая себя.

Хотелось открутить башку ублюдку прямо на глазах смертных. Но это будет слишком. Однако от моей мести этот жалкий человечек всё равно не уйдёт.

— Не буду я пить твою бурду! — поспешно выпалил Кеша и выскочил из кабинета.

— Трус! — вслед ему крикнула разозлённая мулатка и вернула свою прелестную попку на диванчик.

— К маме, наверное, побежал, — оскалился я.

— Успокойтесь, баронесса. И вы, Громов, тоже, — попросил нас Морозов. — Лучше расскажите вашу версию событий.

Подземелье Хаоса

Гигантскую пещеру уже не оглашал шорох множества паучьих лап. Только шёпот сквозняка нарушал тишину, да еле слышные предсмертные хрипы.

На подстилке из светящегося мха лежало окровавленное тело. Десятки порезов и укусов покрывали его. Но человек был ещё жив, хотя это казалось невозможным. Впрочем, ему оставалось совсем немного…

Внезапно на фоне хрипов раздались почти неслышные шаги. Какая-то тень склонилась над умирающим и внимательным взглядом скользнула по нему.

— Ты мне пригодишься, человек, — вылетели слова хаоситского языка изо рта тени.

Она взмахнула рукой, и парня окутал чёрный шевелящийся мрак. А уже через миг смертный пропал. Только его кровь осталась на мху, да пара сабель.

Глава 22

Я вальяжно кивнул на девушку, предоставляя ей возможность поведать обо всём. Она тряхнула спутанными волосами, посопела немного и принялась вещать.

Первая часть её рассказа мало чем отличалась от повести Горского. Только, по её словам, пауков в подземелье было не так уж и много, а жрица оказалась не настолько сильна. Я ещё в Пустоши приказал ей так говорить, чтобы людей не шокировала моя сила.

А вот во второй части рассказа Огнева катком прошлась по трусоватому графу. Хотя, надо признать, от себя она практически ничего не добавила. Всё сказала по делу.

Ну а я лишь кивнул. Дескать, да, всё так и было.

— Молодцы, кадеты, — похвалил нас граф Седов. — Ваша отвага, мужество и смекалка позволили совершить настоящий подвиг. Я непременно сообщу ректору о ваших успехах. Думаю, вас поощрят нашивками и благодарностью с занесением в личное дело.