Темный Лекарь 7 (СИ) - Нот Вай. Страница 36

Винтики в голове у Катарины крутились с бешеной скоростью. И, не теряя времени, пока Десмонд не отключился, Вийон подошла ближе к его голограмме и состроила самое несчастное личико на свете.

— Роланд… неужели ты тоже бросишь меня на растерзание? После всего, что между нами было…

Десмонд нахмурился, но ответить не успел. Вместо этого Ракша Канвар спрыгнул с подоконника, на котором сидел и злобно воскликнул:

— Ты говорила, что вы просто друзья! Лживая ты шлюха! Трахалась с ним, пока я… Катись ко всем чертям!

Для человека, который постоянно медитирует и умерщвляет плоть, нервы у него оставляли желать лучшего. Он даже не стал ждать ответа Катарины, просто гневно отключился.

Кончики губ Десмонда тронула улыбка, но он быстро вновь принял скорбное выражение.

— Ты должна понять меня, Кэт. У меня в столице вокзалы, активы… много людей. Я не могу позволить себе сейчас вступить в войну. Да и я не верю, что Макс тебя убьёт. Ты же ему нравилась.

С каждым его словом Катарина становилась всё мрачнее, а Роланд продолжал её добивать.

— Ну же, милая, вспомни о своих чарах. Если повезёт, Рихтер тебя простит. А если нет… я обязательно за тебя отомщу. Однажды. Мне, правда, было с тобой хорошо.

Закончив эту небольшую речь, он тоже не стал дожидаться ответа Катарины и отключился.

В ярости княгиня Вийон вновь начала созывать совет. Как смеют они так легко её бросить⁈ Одну против Рихтера. Против Кошмара Древности. Они все виноваты! Так почему должна отвечать только она⁈

Катарина металась по залу, но в итоге загорелся только один экран и то лишь на несколько секунд.

Регина ухмыльнулась и отправила ей воздушный поцелуй.

— Я буду скучать по тебе, зая, — сладким голоском пропела она и вновь отключилась.

А затем в её резиденции заорала сирена.

Это могло значить лишь одно. Рихтеры пошли на штурм.

Сначала я хотел уничтожить клан Вийон до последнего человека, как и полагалось по правилам клановых войн. Слишком сильна была моя ярость по отношению к предателям, слишком сильной была жажда мести, которую требовалось насытить.

Я был уверен, что, даруя жизнь хотя бы одному врагу, я получу за спиной непримиримого мстителя, который рано или поздно отплатит мне ударом в спину за мою доброту.

Однако, пожив в современности, я понял, что моральные границы у людей, а в особенности аристократов, стали куда гибче, а страх за собственную шкуру значительно перевешивал преданность.

Те же захваченные в плен ученые Вийон трудились в моих лабораториях без особых моральных терзаний.

Они даже создали оружие против своих же собратьев.

В какой-то момент я, не удержавшись, даже поинтересовался у Луи Вийона, того самого, которого мы спасли в муравейнике, почему так происходит.

Он пожал плечами и сказал, что в последнее время войны между кланами стали редкостью, а вот интриги, заказные убийства и поединки между своими, наоборот, обычным делом. Так что клановцы стали воспринимать себя не единой семьей, не монолитом, а скорее банкой с пауками, где выживает сильнейший.

С этой точки зрения, я стал смотреть на Вийонов не как на заразу, которую надо выжечь каленым железом, а скорее на ресурс, который можно использовать в собственных целях.

Точку в моих размышлениях поставил разговор с Бланш. Он состоялся буквально накануне генеральной битвы. Бланш Вийон, как и большинство прочих участников операции, оставалась для соображений безопасности в «конюшне», тогда как её заклятая подруга и кукловод Октавия отправилась в свою резиденцию, чтобы подготовиться к предстоящему представлению.

После приключений в Коста-Сирена, когда Бланш проявила себя как вполне самостоятельный участник команды, я решил, что ежеминутный контроль за ней уже не нужен.

Конечно, в особняке Сципион хранилась ее кукла, благодаря которой жизнь Бланш можно было бы оборвать в любую секунду, но, выражаясь современными реалиями, я не видел необходимости «держать палец на курке» постоянно.

Мне кажется, что Бланш было даже несколько не по себе от обрушившейся на нее нежданной свободы, ведь Октавия никогда не упускала момента напомнить той, кто здесь хозяйка, кто кукла.

По крайней мере, вид у Вийон, когда она разгуливала по поместью, был потерянный.

Она бродила по комнатам, не зная, чем заняться, отвлекая всех от работы, но в какой-то момент настолько устала ловить недовольные взгляды и выслушивать ворчание в свой адрес, что я даже застал её болтающей с Фредом.

И вот уж кто в этом доме был идеальным собеседником. Вежливым и внимательным, и готовым выслушать кого угодно.

Так что я совершенно не удивился, увидев на пороге своего кабинета Бланш с двумя кружками в руках, в том числе и моей любимой.

Я как раз засиделся за полночь над планами будущей битвы. Все остальные уже спали.

— Кофе? — предложила она.

Я кивнул с интересом, глядя на неё. Из всей одежды на ней был только чёрный кружевной пеньюар, который особенно эффектно смотрелся на очень светлой коже блондинки, ничего не скрывая из достоинств фигуры, а скорее подчеркивая.

Бланш подошла ко мне, чуть склонилась вперёд, отчего полы одежды, сдерживаемые только тонким пояском, немного распахнулись, делая вид ещё более интригующим.

— Не спится, — пояснила она, чуть пожав плечами, абсолютно невозмутимым тоном, словно её вид идеально подходил для светской беседы. — Переживаю, всё ли хорошо пройдёт…

— Переживаешь? — участливо ответил я. — Тогда кофе для тебя не лучший напиток. Выпей лучше тёплого молока.

— Это правда, что вы с Катариной были близки? — спросила Бланш со свойственной женщинам лёгкостью, перескакивая с темы на тему. — Я почувствовала это, когда ты дополнял её образ. Посторонний мужчина не может знать женщину настолько хорошо.

— Это было так давно, что уже неправда, — усмехнулся я. — В любом случае, это не помешает мне её убить, как и остальных.

— Значит, ты, правда, тот самый Макс Рихтер из страшных сказок, которые няньки рассказывают непослушным детям? — Бланш распахнула глаза. — Убийца и чудовище, утопивший мир в крови?

— Ты только сейчас это поняла? — удивился я.

— Ух, аж мороз по коже! Подумать только, что я нахожусь в одной комнате с таким страшным и опасным человеком, — проговорила Бланш, при этом томно потягиваясь.

Чтобы она не испытывала от этой мысли, это явно был не страх.

— Октавия до сих пор считает, что ты кто-то из потомков, просто благодаря генетической лотерее получивший черты великого прадеда, — добавила она.

— Типично человеческое мышление, — пожал я плечами. — Люди активно сопротивляются правде, если она не укладывается в рамки их привычных знаний. Но ведь ты пришла не за этим, правда, Бланш? Ну не за тем, чтобы поболтать со мной о Катарине или Октавии?

— Что ты собираешься делать с Вийонами? — решилась Бланш. — Со всем кланом? Я догадываюсь, что Катарину ты не простишь — это личное. Ну а что насчёт остальных, кто далёк от клановых раздоров или, вроде меня, слишком молод, чтобы иметь возможность как-то повлиять на ситуацию?

Забавно, но, если бы наша бывшая пленница не посетила меня сейчас, я сам начал бы с ней этот разговор завтра.

И уже мне пришлось бы убеждать её и ставить перед выбором. Но девушка оказалась инициативной и амбициозной. А ещё чересчур торопливой, но это свойственно молодости.

— Убью всех, — развёл я руками. — Таковы правила.

— А если они сдадутся? — продолжала она, волнуясь так, что казалось, будто её действительно беспокоит судьба родичей. Но нет, это была тревога совсем иного рода. — Если они сдадутся и докажут свою преданность тебе? Ведь ты же не стал убивать меня и тех, кто работает в лаборатории. Ведь существует торговая марка «Молодость Вийон» — официальный бренд, который мог бы стать…

— Основой для нового клана.

— Да, нового клана! — радостно подхватила Бланш. — Который будет заниматься только производством, наукой и получением прибыли для тебя, Макс!