Граф Рысев 8 (СИ) - Ключевской (Лёха) Алекс. Страница 19

Мы с Пумовым влетели в раскрытую калитку, которая захлопнулась за нашими спинами, и на поместье опустился купол защиты.

Глава 10

Я осматривал своё пальто, которое теперь придётся выкидывать. Очередное! Ко мне подбежала Маша, опередив Мамбова, Чижикова и всех остальных.

— Нам нужно свою мастерскую по пошиву верхней одежды открывать, — мрачно сказал я жене, указывая на пятна тягучей крови. — Кстати, хорошая мысль, надо её обдумать. Клан большой, всё равно всех одевать нужно. Мы скоро разоримся исключительно на одежде.

— Мы не разоримся на одежде, — вздохнула Маша. — Я найду тебе куртку. Думаю, что в данных условиях она лучше подойдёт.

— Да, это будет идеально, — я улыбнулся и повернулся к матерящемуся сквозь зубы Пумову. Ему надо было помочь, элементарно рану перевязать и обезболивающее дать.

Пумов между тем стаскивал свой распоротый бушлат. Было холодно, не май месяц, но он, видимо, представил себе, как будет отдирать его от раны, и решил не дожидаться, пока нас проводят в тепло. К нему подскочил Сусликов, помогая и стараясь не слишком потревожить рану. Я подошёл поближе, а Ванька уже вовсю копался в нашем багаже, пытаясь найти походную аптечку.

— Кто-нибудь, сделайте доброе дело, — Пумов отшвырнул бушлат, и его весьма ловко поймал Чижиков, — приведите сюда эту дрянную кобылу, которая меня сбросила! Я прямо сейчас ей кишки выпущу, и мы расплатимся с хозяевами этого поместья за помощь отменнейшей конской колбасой!

— Боюсь, я не приму подобную плату за помощь, — сзади раздался мелодичный женский голос, и мы как по команде повернулись в ту сторону.

Хозяйка поместья «Зелёная дубрава» вдовствующая баронесса Ехиднина оказалась высокой и очень фигуристой женщиной лет тридцати-тридцати пяти на вид. Прелестное личико в обрамлении густых каштановых волос, милая улыбка… Хороша.

Я сделал шаг назад, предоставив право Пумову самому разбираться с ней. Точнее, с тем, как именно он намеревался расплачиваться. И тут его рана всё-таки не выдержала издевательств и снова открылась. По руке потекла кровь, капая с пальцев на ещё не сошедший снег.

— О боги, — баронесса внезапно побледнела и закрыла рот рукой. — Вы ранены!

Пумов, внимательно разглядывающий хозяйку, сориентировался почти мгновенно. Картинно застонав, он схватился за руку, зажимая глубокий, что уж там, порез. Он уже открыл рот, чтобы что-то сказать, наверное, как-то пафосно извиниться, но хозяйка подбежала к нему и обняла за талию. По-моему, Пумов в поддержке не нуждался, да и мужиков вокруг собралось вполне прилично, чтобы дотащить его туда, где баронесса угол выделит. Но она почему-то решила, что помочь «умирающему» обязана собственноручно.

Баронесса потащила полковника в дом, а мы с Сусликовым недоумённо переглянулись, а потом Генка посмотрел на Игната.

— Сколько, говоришь, это прелестное существо влачит одинокое существование вдовы? — вкрадчиво спросил капитан, прищурившись.

— Я понятия не имею, — Игнат ханжески поджал губы, а потом всё-таки добавил. — Странно, что она, обладая такими… — он запнулся, — такими… прекрасными глазами, — наконец выдохнул командир егерей и мой помощник, — именно что влачит существование в этой глуши.

— Почему ты исключаешь вероятность того, что баронесса любила мужа и не хочет оскорблять его память интрижками? — ко мне подошла Маша и протянула куртку. Я быстро скинул испорченное кровью тварей пальто прямо на землю и набросил куртку на плечи. — Хотя, судя по всему, Лев Иванович ей понравился.

— Это было заметно каждому, кто посмотрел в их сторону, — хмыкнул Мамбов, отводя взгляд от дома, где уже скрылись Ехиднина и Пумов. — Наверное, она уже очень давно вдова, и желание ощутить рядом с собой мужчину перевешивает желание чтить память покойного мужа, — он невольно нахмурился. — Это вполне понятное и естественное желание, вот только… А нам-то что делать? Прямо во дворе палатки раскидывать?

— Господа, — словно в ответ на его слова к нам подошёл высокий худощавый старик, — госпожа баронесса приказала приготовить для вас комнаты. А для ваших егерей найдётся место в прекрасной казарме. Она всё равно у нас пустует, — он вздохнул так тяжко, что стало понятно, как сильно его расстраивают пустые казармы.

— Игнат, размести людей, — приказал я. — И позаботьтесь о продуктах. Всё скоропортящееся передайте на кухню. Милосердие госпожи баронессы, конечно, не знает границ, но она не обязана кормить всю нашу толпу.

— Слушаюсь, ваше сиятельство, — и Игнат поспешил к своим людям, я же посмотрел на Машу.

— Идите устраивайтесь, мне нужно с Макаром связаться. Они должны были нам навстречу выехать, и мы их пока не предупредили о сюрпризе, который нас здесь поджидал, — сказал я и перевёл взгляд на Мамбова. — Олег, ты можешь просчитать хотя бы приблизительно, что здесь происходит? Почему твари так резко изменили своим привычкам? И не могло ли на эти изменения повлиять наше прибытие?

— Я попробую, но точного результата не гарантирую, слишком мало данных, — кивнул Мамбов. — Или тебе успели что-то ещё сообщить?

Неподалёку заржала лошадь, и тут же по защитному куполу побежали яркие всполохи от удара, после которого раздался глухой рёв. Не сговариваясь, мы с Мамбовым и Сусликовым бросились к воротам. К счастью, здесь были предусмотрены смотровые окна, перед которыми мы и расположились, отталкивая друг друга локтями.

Чижикова во дворе не было, он убежал вслед за Пумовым и баронессой. Ну никакого такта нет у Марка, вот что с ним делать⁈ Видел же, что ранение у полковника не опасное, но нет, побежал мешать милой женщине ухаживать за раненым. Идиот! Теперь понятно, как он попался на горячем. И хорошо ещё, брак Марка оказался удачным, иначе он, пожалуй, на Северный полюс не просился служить, а попросту туда сбежал. С другой стороны, ему места здесь всё равно не хватило бы.

— Они ещё и каннибалы, — Мамбов брезгливо поморщился. Мы же с Сусликовым внимательно смотрели, как ящеры разрывают на части тело своего собрата, которого я сумел утихомирить.

Но жрали не все. Три особи, которые были немного крупнее обедающих, столпились возле защиты напротив ворот и смотрели прямо на нас злобными взглядами. Четвёртый ящер валялся неподалёку. Похоже, это был тот, с чьей помощью твари пытались атаковать, проверяя поле на прочность.

— Даже интересно, как они выбрали жертву? — пробормотал Сусликов. — Не жребий же тянули.

И тут мы получили ответ на его вопрос. Один из изучающей нас троицы схватил дохлого неудачника за хвост и потащил к жрущим тварям, словно один общий стол устраивая. Твари приветствовали его восторженным рёвом, и один из них тут же вцепился в бок туши, вырывая из неё огромный кусок.

— Гадость какая! — на этот раз и мы с Сусликовым поморщились. — Такое лично мне ещё ни разу не попадалось, — добавил я, разглядывая это жуткое пиршество.

И тут притащившая обед тварь изловчилась и схватила за хвост своего живого собрата. Пойманный был её меньше почти вдвое. Он верещал и пытался вырваться, но один из главных, если я правильно понял их иерархию, не обратил на визги никакого внимания. Тварь подбежала к защите и просто швырнула мелкого на поле. Треск! И рядом с главенствующей троицей упал труп бедолаги.

— Вот это ни хрена себе! — отчётливо в наступившей тишине проговорил Сусликов. А троица снова сбилась в кучу. Они не издавали ни звука, но нам почему-то показалось, что твари каким-то образом переговариваются между собой. — Охренеть! — добавил капитан и отступил от смотрового окна.

— Так, я пойду попробую кривую вероятностей составить, — Мамбов помотал головой, словно хотел прогнать образы, застывшие перед глазами. Нам было сложнее это сделать, потому что у художников воображение всё-таки немного по-другому работает, чем у всех остальных.

Его место тут же занял Куницын. Он смотрел на то, что происходит за воротами, слегка нахмурившись.

— Ты таких знаешь? — тихо спросил я у него.