Эпоха Опустошителя. Том IV (СИ) - Павлов Вел. Страница 37

— Во время вторжения демонов в Мергару.

— А почему не использовал на первом этапе? — не унималась валькирия, продолжая зачарованно смотреть на сочащуюся из-под кожи эссенцию.

— Еще рано, — поджал я губы. — Слишком рано. Много непредвиденных факторов. Впрочем, об этом позже. Сейчас есть проблема важнее.

— Не убивай её, Ранкар, — с мольбой в глазах шепнула на ухо валькирия, кладя свою ладонь поверх моей, которая в этот самый миг находилась на рукояти спаты. — Дай мне немного подумать.

— Если… если я умру, — из последних сил прохрипела Элейна. — То мой отец… узнает об этом. Он узнает, кто мой убийца…

— Считаешь, что мне не насрать на это, мелкая сучка⁈ Чихать я хотел на тебя и твоего никчемного папашу! Угрожать мне им бесполезно! — ощерился яростно я, вновь поддаваясь неистовству. — Оглянись по сторонам еще раз и пойми, где находишься! Я просто-напросто сейчас прикончу убийцу, которая забралась ко мне в покои. Как ты прошла незамеченной мимо охраны⁈ Как миновала массивы?

— Старая рунная магия тёмных альвов. Запретная магия. Магия для убийства, — проговорила задумчиво Фьётра, внимательно вглядываясь в символы на теле голубокровной. — Иного быть не может. Не знала, что Элейна обладает подобным. Это моя вина, — горько прошептала валькирия. — Я должна была догадаться, что она захочет тебя убить.

— Хватит, Дурёха, — осёк я небесную воительницу. — Ты тут не при чем. Просто одна дрянь возомнила о себе невесть чего! И этой дряни осталось жить всего-навсего несколько секунд. Её нельзя оставлять в живых. За себя я не переживаю. Я опасаюсь, что она выдаст тебя.

— Убивай… — просипела едва разборчиво альва. — Моя ошибка… Значит, это судьба…

— Нет! Не слушай ей, любимый. Она не ведает, что творит. Ослабь хватку, прошу тебя.

Сделать удалось это с трудом, но невольно рыкнув пришлось разжать пальцы и выдернуть из рёбер спату, а тельце аристократки свалилась к моим ногам как мешок с картошкой. На пару мгновений образовалась могильная тишина. Несколько секунд Фьётра и Элейна играли в гляделки, а затем дочь Фреи протяжно выдохнула и произнесла лишь три слова:

— Хочешь стать валькирией?

От услышанного глаза тёмной альвы немного расширились, и та с изумлением вначале посмотрела на меня, а после на небесную воительницу.

— Хочу… — просипела та, держась за поврежденное горло. — Очень хочу…

— Я обучу тебя всему, Элейна, — мягко заговорила Фьётра, присаживаясь рядом с девчонкой на колени.

— Дурёха, что ты имеешь в виду? — недовольно спросил я. — Это мелкая дешевка забралась ко мне, чтобы убить, а ты ей хочешь помочь? Не жирно ли?

— Я люблю тебя, Ранкар. Очень люблю! Люблю больше жизни, — прошептала валькирия, поднявшись на ноги и с нежностью коснулась моего лица. — Моё сердце твоё. Моя душа твоя. Моё тело принадлежит тебе. Но я заклинаю, подари этой девочке жизнь. Она глупа и невинна. Она не ведает, что творит. Более я никогда и ни о чем не попрошу тебя.

— Дурёха, я зарёкся делать добрые дела, — тихо пробормотал я, невольно сглотнув. — Вся моя доброта через некоторое время обращается еще большим вредом. Не заставляй меня ломать себя снова…

— Ты чудак, любимый. Впервые вижу разумного, который отказывается делать добрые дела. Ты же знаешь, что менее чем через три года я перестану быть валькирией и мне понадобится замена. Я дала клятву, что уйду с тобой. Я предала госпожу Фрею ради себя и тебя. Так позволь хотя бы извиниться перед ней таким образом и подготовить замену. Молю тебя. Если ты хочешь, то я встану перед тобой на колени…

От увиденного у меня глаза полезли на лоб, потому как гордая небесная воительница практически сразу стала опускаться ниже, но сделать задуманное я ей не позволил и быстро подхватил на руки.

Мириада сраных бед! Сколько же в ней любви и заботы?

— Не оскорбляй меня таким жестом. Хорошо! — проскрежетал я сквозь зубы, полностью капитулируя. — Пусть живёт. Но если за отведенное время она взболтнёт лишнего, то я собственными руками отрежу ей голову!

— Спасибо тебе, любимый. И накинь что-нибудь на себя, не нужно светить своим достоинством, — улыбнулась обворожительно Дурёха, мазнув своими губами по моим, а после вновь присела рядом с шокированной альвой. — Ты согласна держать язык за зубами до моего ухода, Элейна? Хочешь стать валькирией?

— Я… я буду молчать, госпожа Фьётра, — обескураженно шепнула голубокровная. — Но не из-за того, что вы пообещали, а из-за того, что уважаю вас и ваше решение. Однако я до сих пор считаю, что вы совершили глупость. Кто вы, а кто он? Как вы могли…

Ну всё, дрянь, с меня хватит. Ты сама напросилась!

— Если хочешь жить, мелкая сучка, то… Захлопни! Свою! Пасть! — поддавшись неистовству, рявкнул разъяренно я, переходя на архаику. — Еще хоть слово и ты сдохнешь!

Не знаю почему, но влитая в язык знатных мощь неистовства заставила Элейну вновь захрипеть и в прямом смысле та превратилась в затравленную собачонку у моих ног, а её взор в этот самый миг выражал только страх, ужас и неверие. От наплыва всех этих чувств девка просто отключилась.

« Туда ей и дорога! — злорадно выпалила Альяна. — Пусть знает своё жалкое место».

Даже Фьётра содрогнулась от влияния силы архаики. Ноги её подкосились, из носа хлынула кровь, а глаза валькирии замерцали от волн трепета, но я подхватил её вновь на руки, чтобы та ненароком не упала.

— Прости меня, — растеряно пробормотал я, не ожидав такого эффекта. — Я… я не хотел.

— Что… что ты сейчас сделал, Ранкар? — в полном смятении прошептала валькирия громовых клинков, будто видела меня впервые. — Откуда тебе известен язык знатных⁈

— Ты обо всём узнаешь, но не сейчас. Я ни за что тебя не предам и никогда не брошу. Верь мне, Дурёха.

— Я верю тебе, любимый, и больше не стану задавать вопросов, — огорошено выдавила из себя воительница, а затем крепче прижалась к груди. — Однако ты… ты не перестаешь меня удивлять.

— Когда придет час, я всё расскажу, а теперь давай приведем в порядок эту дуру. Боюсь, данная ночь беспардонно испорчена…

* * *

При помощи эликсиров и зелий Фьётра не только умудрилась привести в полный порядок Элейну, но и полностью залечила рану, которую я нанёс спатой. Само собой не обошлось и без вмешательства Руны, но это уже оказалось не так важно.

За всеми манипуляциями валькирии я наблюдал сидя в кресле. Честно признаться вся ситуация мне абсолютно не нравилась, но ради Дурёхи я готов рискнуть. Ведь она ради меня рискнула всем, что у неё есть сейчас.

Пребывая в собственных мыслях, я не заметил, как валькирия полностью закончила с исцелением и неуловимо перекочевала ко мне на колени и с удобством устроила свою голову на моей груди. Прикрыв глаза, мы так и сидели, размышляя каждый о своём.

— Ты действительно пробудился, когда сражался с Верховной? — тихо вопросила та, не разлепляя век.

— Так уж вышло, — пожал я плечами. — Правда, схваткой подобное не назовешь. Аншира надрала мне зад и изувечила как шелудивого пса. Я чуть не подох. Однако пришла она за наставником и моей тёткой. Хотя мне всё-таки удалось её ранить.

С каждом словом я чувствовал, как учащается сердцебиение Фьётры, а заслышав имя демонессы та нервно сглотнула.

— Ты уверен, что её зовут именно Аншира⁈ Стоп! Ты её ранил⁈

— Разумеется, — кивнул я. — Ты что-то о ней знаешь?

— Редкая тварь даже по меркам Инферно! Она занимает высочайший пост при своём повелителе! — выпалила зло Дурёха. — Аншира главная прислужница Аббадона. Архидемона Разрушения. Аббадон главный выродок мира демонов. Уже долгое время воюет с Альбаррой, разоряет Вечное Ристалище, порабощает и истребляет всё живое. Теперь понятно, почему именно её послали за Хаззаками. Изувер и Несмертная — это кость в горле у Аббадона. Если коротко, то этот архидемон безумен. К тому же он воюет не только с народами Альбарры, но и убивает даже своих сородичей.