Князь II (СИ) - Вайт Константин. Страница 42

Маг пустил свою энергию по моим рукам, и я поделился ею с алтарём, передавая образ: этому человеку можно доверять. Алтарь в ответ поделился частью своей магии, которая досталась и Георгию. На всё про всё ушло меньше минуты.

— Благодарю, — вежливо поклонился мне Георгий, — я даже уловил отблеск сознания. Это было необычно. Мне всего пару раз удавалось ощутить разум в алтаре, — он подошёл к алтарю и коснулся его руками, после чего снова поделился своей энергией, как бы закрепляя появившуюся между ними связь, — но это был односторонний обмен.

— Интересно, — прокомментировал я, — как вам удаётся оставаться в сознании и продолжать общаться с нами? Если я прикасаюсь к алтарю, то ухожу сразу вглубь. А вы спокойно делитесь магией касаясь его ладонями.

— В этом главное отличие людей, прошедших полный ритуал. Алтарь сам держит нас на расстоянии. Есть версия, что это защитная реакция, чтобы мы не могли причинить ему вред. Другие считают, что он просто оберегает нас, — он убрал руки от камня и повернулся ко мне, — чтобы проникнуть сознанием внутрь, мне нужно уйти в транс, но, скорее всего, я не выйду из этого состояния. А малый ритуал заключается в том, что мы просто делимся с алтарём энергией, успевая улавливать при этом какие-то обрывки образов и мыслей, если в алтаре имеется сознание. Полный ритуал проще проходить в детстве. Идеальным считается возраст пяти лет. Чем старше, тем сложнее открыть себя алтарю, и тем выше риск не выйти из этого состояния.

— Спасибо, это ценная информация, — кивнул я. Георгий меня удивил в очередной раз. Он видел, что я мало знаю, и спокойно делился своими знаниями. Тот же Никанор вообще старался не рассказывать ничего лишнего, а книг по этой теме мне так и не удалось найти. Надо бы поподробнее расспросить Ураза, думаю, он немало знает, но как-то наше общение с первого дня особо не задалось.

Мы поднялись наверх, и ожидавший всё это время слуга провёл нас к выходу. У крыльца на улице топтался Антон Новицкий. Его нос покраснел от мороза, лицо было недовольным, но он терпеливо ждал.

— Виталий, — обратился ко мне Георгий, — все вопросы с Новицким я улажу, но мне хотелось бы пообщаться с вами в более приватной обстановке. Вы сможете принять меня вечером в своём особняке?

— Буду рад, но у меня поезд в Екатеринодар в одиннадцать вечера, так что часов в десять мы уезжаем.

— Принял, — он кивнул мне, — можете тогда идти, рад был с вами поработать.

— Благодарю за помощь, — хорошо поставленным голосом попрощался со мной Серафим.

Под удивлённым взглядом Новицкого, который в растерянности поглядывал на нас, я направился на выход, даже не попрощавшись с хозяином усадьбы. Подходя к воротам, услышал недовольный голос Новицкого и спокойный бас Серафима. Слов разобрать не смог, но это уже было не моё дело.

В молчании мы добрались до моего дома. Я чувствовал себя усталым и опустошённым. Всё-таки работа с алтарём выматывает основательно. К тому же, моё тело снова пережило фактически клиническую смерть. Так я и не научился вовремя покидать алтарь. Внутри него время идёт совсем по-другому, и в каждом по-разному. Да и часы там не работают.

По словам Ураза, в реальном мире должно пройти две-три минуты до момента остановки сердца. Потом у меня есть ещё минуты три-четыре, чтобы ожить без последствий. По моим ощущениям, с сознанием алтаря Новицких я общался минут тридцать, никак не меньше. Но это внутреннея время алтаря, сколько в реальном мире прошло я не знаю. В общем и целом, если я и дальше собираюсь работать с алтарями, надо разобраться с этой проблемой.

Потом мысли перекинулись на Геникон. Информации о нём удалось собрать не так уж и много. В него входят только маги уровнем не ниже «мастера». Руководит совет из пяти «генералов». Именно в кавычках, потому что реально военных званий они не имеют. Основная задача Геникона — чтобы в империи появлялось как можно больше сильных магов. Во всяком случае, именно с этого они и начинали. В давние времена секреты развития магов и заклинания являлись тайнами родов, и те не желали делиться этой информацией ни с кем. Зачем усиливать других, тем более — возможных врагов? Это привело к тому, что в Империи сильные маги стали вырождаться. Тогда-то правитель Российской Империи и создал Геникон. Появились первые магические академии, куда принимали вне зависимости от родословной. Главное — иметь потенциал стать «мастером». Это принесло свои плоды, увеличив общий уровень магии по всей стране.

Последнее время Геникон следит за тем, чтобы «мастера» не участвовали в опасных конфликтах, так как те уже фактически не принадлежат себе, а являются щитом Империи. Если в каком-нибудь роду погибал «мастер», следовали жестокие штрафы и суровые наказания, вплоть до того, что Геникон мог вывести оставшихся «мастеров» из рода, который пренебрёг законом. На самом деле это хорошо выглядит только в теории. На практике за этим мало кто следил, и частенько «мастера» принимали участие в различных локальных конфликтах, которые у аристократов не так уж и редки.

Кроме этого, Геникон контролировал рынок магических артефактов, выдавая сертификаты, без которых нельзя было изготавливать и продавать никакую магическую продукцию. Так что с деньгами у общества проблем не было. Что удивительно, об этой стороне деятельности Геникона окружающие отзывались сугубо положительно. Для человека, выросшего в мире, где правит коррупция, это непривычно. Однако здесь Геникон работал чётко и неподкупно, тщательно проверяя артефакты и мастеров из изготавливающих. Даже на моём заводе по производству крема имелся сертификат от Геникона на рунные чаны, которые изготовила собственноручно моя мать.

Получается, в руках Геникона было всё, что связано с магией. По сути, это огромные деньги и власть. И в этой организации, похоже, не обошлось без «урода». Вполне допускаю, что Георгий — честный и принципиальный сотрудник. А то, что происходит с алтарями, — частная инициатива некоторых лиц. Вопрос в том, насколько они приближены к верхушке Геникона? Вполне может оказаться и так, что уничтожение и ослабление алтарей происходит с одобрения или даже по прямому указанию генералов Геникона, о чём Георгий может и не знать.

После обеда я устроился в своём кабинете. Попросил принести мне чашку крепкого кофе и, сидя за столом, разгребал бумаги. Удивительно, прошёл всего один день, как я стал князем, но такое впечатление, что вся Москва уже в курсе. Мой стол был завален всевозможными приглашениями на званые вечера и предложениями вложить деньги в новые предприятия, которые сулят баснословные прибыли. А также имелся десяток писем, в которых меня приглашали на смотрины невест!

Аккуратно раскладывая всё по стопочкам, думал: что со всем этим делать? По-хорошему, если вспомнить правила этикета, на приглашения я должен ответить, тем более, на те, где говорилось о смотринах. Но писать почти тридцать писем с благодарностью было ужасно лень!

Набрал номер Березина и пригласил его к себе, попросив захватить заодно Самохина.

Илья с улыбкой уселся на диванчик, чуть в стороне от моего рабочего стола:

— Что-то вы, князь, больно хмурый! — с улыбкой произнёс он. — Одолели предложениями руки и сердца?

— Как ты догадался? — Я отодвинул от себя стопу предложений. — Вот, — хлопнул по ней рукой, — одиннадцать приглашений на смотрины. Все — аристократки, умницы и красавицы, как на подбор, если верить этим письмам, — я тяжело вздохнул, — и ведь надо ответить.

— Надо, — согласился со мной Самохин, — могу вызвать специального писаря, он напишет всё красиво, вам останется только подписать каждое письмо. Это Москва, здесь без таких людей никуда, а вообще — надо своего писаря завести.

— Угу. Где он будет работать? Где его селить? — Недовольно поджав губы, я посмотрел на Самохина, ища у него ответы, но тот лишь развёл руками. — Ладно, что там с Трубецкими?

— Пока мы отбились. Наши люди вернулись в имение. Ремонтная бригада приедет в понедельник и начнёт потихоньку приводить здание в порядок, — отчитался Илья.