Я заставлю тебя себя полюбить (СИ) - "LAPUSIK". Страница 19
— Что, Томми, тоже хочешь вкусненького? — при этих словах он медленно провел языком по верхней губе и, с развратным видом прикусив нижнюю, расставил широко ноги.
— Да нет. Желания трахать такую публичную блядь не возникает!
— Ревнуешь, милый?! — издевательски ласковым тоном пропел Билл.
— А есть кого и к кому? — в тон ему ответил Том, сокращая дистанцию. — Что, Билли, понравилась сцена в кабинете? Может продолжим, тебе ведь не в новинку подставлять свой зад?!
Билл со всей силы толкнул его обеими руками в грудь, заставляя тем самым отойти на несколько шагов от себя, и направился было к двери с гордой осанкой оскорбленного человека, но озверевший окончательно Том настиг обидчика, грубо схватил за плечо и, резко развернув, приложил кулак о скулу. От удара Билл потерял равновесие, кое-как устояв на ногах, удерживаясь в качестве опоры за стену, чтобы окончательно не обрадовать противника своим падением. Немного придя в себя, он смог дать в область солнечного сплетения достойный отпор не менее тяжелым кулаком.
Согнувшись вдвое, Том прохрипел какие-то нечленораздельные звуки. Воздуха катастрофически не хватало. Не до конца получив дозу жизненно необходимого кислорода, он рванул на Билла, сшибая плечом на пол. Теперь, оказавшись в равных условиях, он схватил одной рукой его за ворот черной рубашки, а второй со всей щедростью приложил в глаз. Последний, недолго оставаясь в долгу, резко поднял колено, которое удобно расположилось между ног Томаса, пытаясь принести как можно больше ущерба от своего удара. Но, предугадав этот шаг противника, Том слегка отклонился от прежнего курса, и удар вышел не столько травматичным, сколько отвлекающим. Этого Биллу хватило, чтобы быстро сообразить в свою пользу и, воспользовавшись моментом небольшого замешательства, он отдал ему долг в виде неслабого удара, который впоследствии обещал быть синяком под правым глазом.
Дальше, уже не разбирая, куда и зачем, удары сыпались один за другим. Борьба на полу продолжалась с перениманием иногда инициативы друг у друга. Периодически оказываясь верхом на противнике, они не скупились на раздачу физических увечий. Разбитые в кровь лица говорили о том, что завтра они будут являться близнецами, которых просто не отличишь. Пара человек, пожелавших во время этой потасовки справить нужду, тут же захлопывали двери с обратной стороны, предполагая, что лучше зайти позже. Видимо, такое странное поведение ненадолго заглядывающих людей и навело Мартина на мысль о не совсем культурном поведении парочки в данном месте.
Ворвавшись туда, он застал занимательную картину: уже уставший Том злобно нависал над обессиленным Биллом, пытаясь последнего придушить. Мартин быстрым движением скинул Тома с еще не скончавшейся жертвы и встал между ними, стараясь не допустить любовных объятий вновь. Но вымотанные дракой даже и не думали о подобном, в душе радуясь возникшей передышке.
Поняв, что придурки не собираются биться до смертельного исхода, Мартин поставил на ноги Билла, подводя его к крану с холодной водой. Том сидел возле стены и тяжело дышал. Он внимательно наблюдал за творением своих рук на лице Билла. Разбитая губа кровоточила, синяки и ссадины на скуле, а также в районе правого глаза начали свое медленное проявление, разорванная рубашка довершала всю красоту картины. Увиденное и осознанное привело его в ужас, и он закрыл глаза. Только сейчас до него дошло, что он, по сути, выглядел точно так же, только с добавлением рассеченной брови над левым глазом.
Мартин подошел к другу, присел на корточки и внимательно осмотрел. Решив, что жить тот будет, он опять подошел к Биллу, который смывал со своего лица, остатки ярости Тома. Приведя его в состояние, наиболее подходящее по описанию под нормальное, Мартин помог ему добраться до Клауса, который по-прежнему ждал его на месте. При виде физически измененного Билла он поперхнулся и, откашлявшись, бросился с расспросами, одновременно оценивая степень повреждений.
— Клаус, давай не сейчас, я все по дороге расскажу… — с этими словами они вместе покинули клуб.
Мартин меж тем поспешил вернуться ко второму пострадавшему, которого также пришлось приводить в пригодное для транспортировки состояние. На все просьбы объяснить ситуацию в целом Том, как обычно, утверждал о злых намерениях Билла и невинности его самого. Бросив выпытывать подробности, коих все равно не добьешься, он поволок Тома к выходу, попутно решив, что уже ничего веселее быть не может, и этот вечер в срочном порядке надо закончить.
========== Часть 7 ==========
Билл молча смотрел на сменяющиеся картинки за окном движущегося авто. Ему сейчас катастрофически не хотелось ни разговаривать, ни тем более отвечать на вопросы. Упрямство Клауса его начинало выводить:
— Билл, пожалуйста, не молчи… поговори со мной! Ну, что случилось? Пожалуйста, ответь…
— Клаус, у меня болит челюсть, и я сейчас не хочу разговаривать. Мы просто подрались, ничего сверхъестественного не произошло.
Очевидно, Билл задел за живое таким пренебрежением к его персоне, так как Клаус наконец заткнулся. Весь оставшийся путь до его дома они ехали в молчании, и даже когда выходили, он не проронил ни слова. Билла этот факт никак не тронул. Сейчас он сидел и очень старался как можно основательнее проанализировать случившееся. Клаус кинул на него последний взгляд и, отвернувшись, зашагал в сторону своего дома, а такси тронулось по намеченному плану дальше. Билл все никак не мог понять, когда такое могло произойти, на каком именно этапе своей жизни он пропустил целую главу? Неужели в действительности он не видит дальше собственных желаний?
Лифт остановился и, приветливо отворив двери, выпустил загруженного мыслями Билла. Доставая ключи из кармана, он увидел сидящую возле его двери Рэй и, закатив глаза в усталом изнеможении, присел рядом. «Вот только тебя-то мне сейчас и не хватало для полного счастья!». Она, прислонившись к двери головой, спала самым безмятежным сном. Еще немного посидев, он тактичным толчком в бок разбудил тело на пороге. Рэй недовольно сморщилась, но глаза открыла. Потом опять закрыла и снова открыла.
— Билл! Твою мать! Тебя где так валяли? — сон ушел в неизвестном направлении, а в голосе послышалась паника. — Котенок, в допрос с пристрастием играть не будем, тут до меня уже постарались, поэтому мы сейчас зайдем, и ты на добровольных основаниях мне все сам расскажешь. Окей?
Он лишь устало кивнул головой, встал и, открыв двери, пропустил незваных гостей. Все силы на сопротивление остались в клубе, а сейчас у него возникло непреодолимое желание, чтобы о нем позаботились и выслушали.
Вид несчастного и побитого Билла вдохновил Рэй на подвиги, и она, взяв в руки нож, залезла в холодильник с продуктами. Такие явления за ней наблюдались крайне редко. Приготовив несложную закуску и вытащив бутылку виски, они сели за стол, где планировалось провести беседу по душам. После изложения всех фактов потасовки, Рэй воскликнула:
— Ну, я же говорила! Вот почему ты меня никогда не слушаешь? Я же сразу сказала!