Бабушка для ведьмы - Соболянская Елизавета. Страница 3

– Вставай, Тина! Пора за травами!

В первую секунду девочка хотела покапризничать – очень уж уютно ей спалось здесь, среди деревянных стен, домотканых половиков и пуховых подушек. Но волшебные слова «за травами» сработали как подъемный механизм – Валентина вскочила и потерла лицо, чтобы отогнать сонную одурь.

– Надевай вот юбку, платок, а поверх шляпу с сеткой. Перчатки держи и совок. Пойдем на дальний луг, поспешать надо.

– Юбку? Платок?

– Комары, клещи, пауты, – не споря, перечислила бабушка. – Можешь, конечно, в джинсах идти, но по росе ноги вымочишь.

Содрогнувшись и больше не споря, Валентина оделась, как привыкла – футболка, шорты, кроссовки, а поверх этого всего натянула юбку-колокол, рубашку с длинным рукавом, платок. А шляпу, перчатки и совок взяла под мышку.

Бабуля поджидала внучку внизу – одетая ровно так же. Джинсовая рубашка, темная юбка до лодыжек, кроссовки, платок, шляпа. В руки внучки старая ведьма сунула огромную корзину:

– Сюда будем травы складывать. Начнем с простого – земляничный лист, душица, зверобой. Если попадется чистотел – тоже бери, будем делать настойку для выведения бородавок.

Тина передернулась, но промолчала. В корзине лежали тряпки и какие-то обрывки веревок.

– А это все для чего? – не удержала любопытства девочка.

– Травы после сбора не должны с другими травами контактировать. Чистотел, например, соком душицу вымажет – и все, душицу только в печь. Зверобой сильная трава, да тоже не всем подходит. А земляничный лист для чая брать будем, к нему опасные травки вовсе приставать не должны.

Выслушав бабулю, Валентина зевнула, кивнула и заспешила за Идой через заднюю калитку на луг.

Дом старой ведьмы, оказывается, стоял на пригорке, поэтому идти поначалу было легко – вниз, почти вприпрыжку, среди тяжелых от росы стеблей и трав.

Потом они вышли на луг, и вот тут началась работа. Травки следовало аккуратно срезать, а не выдергивать с корнем. Брать можно было не все подряд, а только нужную часть растения. Да еще следить, чтобы не ухватить слишком молодой или слишком старый побег.

– В молодых силы еще мало, – приговаривала Ида, ловко орудуя огромными овечьими ножницами. – А старые ветки на семена оставлять надо. Раньше до Петрова дня и покос не косили – давали травам время хоть раз семена сбросить.

– Петров день? А это когда? – полюбопытствовала девочка, сдувая с лица выбившуюся прядь.

– Двенадцатое июля, не скоро еще, – ответила бабуля, продолжая щелкать ножницами.

Иногда она поправляла Тину, иногда указывала на куртинку нужной травы или на кустик с душистыми листочками.

Между тем солнце встало, и моментально стало жарко. Загудели насекомые, пот потек по лицу, и плотная одежда внезапно показалась мучительным коконом, не дающим вздохнуть. Тина резким движением спрятала выбившиеся пряди под платок и сжала губы, не желая ныть и хныкать.

Бабуля же взглянула на солнце, улыбнулась и сказала:

– Ну, немножко подсобрали, давай-ка передохнем! Иди сюда!

На краю луга, в тени берез обнаружилось упавшее дерево – еще вполне крепкое, чтобы послужить скамьей. Корзинки поставили в самую густую тень, чтобы травы не завяли раньше времени, сели, и тут Тина охнула – оказывается, бабушка все это время носила не только корзину в руках, но и рюкзачок на спине! А в рюкзачке нашлась банка холодного молока, краюха домашнего хлеба, сало, зеленый лук и белый домашний сыр! Ох, как же вкусно было все это есть, любуясь лугом, лесом и виднеющимися вдалеке крышами деревенских домов.

После перекуса бабушка плеснула холодной воды из фляжки на два белых платочка и велела Тине обтереть лицо от пота, а потом повесить эту тряпочку на шею:

– Не так жарко будет! Если устала – иди домой. Сейчас уж время шиповник собирать.

Девочка сделала все, как сказала бабушка, и, упрямо мотнув головой, полезла в колючие кусты. Она не видела, как одобрительно усмехнулась Ида и как мелькнул поблизости рыжий хвост бабулиного кота.

Шиповник они закончили собирать к полудню.

– Теперь домой, – скомандовала Ида, – будем зелья готовить!

Тина тотчас приободрилась. Конечно, жара, насекомые и нудная работа не очень-то радовали, но это все равно было интереснее, чем болтать с девчонками в сети и листать список литературы на лето.

– Самое нежное нужно обрабатывать в первую очередь, – напевно говорила бабушка, высыпая лепестки на застеленный тонкой бумагой берестяной поднос. – Набрали мы изрядно, погода стоит хорошая, значит, лучше посушить!

– А если дождь? – сунула свой любопытный нос Тина.

– Тогда можно засахарить, засолить или маслом залить, – ответила ведьма. – Но шиповник и в чай хорошо идет, в зелья любовные и прочее. Так что в сухом виде его много надо!

Берестяной поднос отправился на «полочку» под навес, под которым две ведьмы разбирали травы.

– Зверобой подвял слегка, пусть до вечера полежит в тени, мы его маслом зальем, будет мазь от кожных высыпаний или зелье для язвенников… Душицу подвялить нужно, потом ферментировать на «женский чай», очень женская трава, как и череда…

Руки бабушки в простых нитяных перчатках ловко перебирали травы – раскладывали на бумаге, вязали пучки, обрывали пожелтевшие листики и скукоженные соцветия. Тина старалась помогать – застилала подносы свежей бумагой, выравнивала сырье, носила туда-сюда то, что бабуля успела разложить на сушку раньше.

Управились они, когда жара начала давить.

– Вот теперь пойдем умоемся, наденем полегче чего и поспим часик-другой. Вечером мно-о-ого дел будет.

Валентина с огромным облегчением потопала за бабушкой к летнему душу. Пропотевшую одежду они спокойно закинули в машинку, облились нагревшейся на солнце водой и, зевая, разошлись по комнатам. Тина, может, и не хотела спать, но прохладная светелка и широкая кровать одолели ее за пять минут.

Глава 4

Проснулась она от того, что внизу побрякивала посуда. Забыв, что после душа натянула только огромную футболку и короткие шорты, девочка, зевая, спустилась вниз и с изумлением уставилась на какое-то странное существо, похожее на замшелую кочку. Эта «кочка» уютно сидела на широком табурете, пила что-то из кружки и бубнила себе под нос.

Бабушка крутилась между разделочным столом и обеденным, подкладывая «существу» пышные ватрушки с творогом. Тина сглотнула – запах на кухне стоял божественный.

– Ба, когда ты их налепить успела? – изумилась она, увидев, как Ида вытаскивает из небольшой электрической духовки новый лист с выпечкой.

– А, да пользуюсь современными возможностями, – хмыкнула в ответ Ида, распахивая дверцу шкафа. Оказалось – это совсем не шкаф, а морозилка. Внутри лежали пакеты с чем-то и стояли листики с уже налепленными ватрушками, плюшками и пирогами.

– В дождь запасы делаю, чтобы в хороший день время не терять. Садись, перекуси, и пойдем травами заниматься.

Тина покосилась на булькающее чудо и, обойдя его по большой дуге, села с другой стороны.

– Ба, а это кто?

– Да болотник местный заглянул, – улыбнулась Ида, – немножко помочь ему надо, и трав заодно пособираем. Ты ешь, пока теплые!

Горячие ватрушки с холодным молоком – это, несомненно, деревенское волшебство. Одолев прекрасную пышную плюшку, Валентина встала, вымыла свою кружку, показывая всем своим видом, что готова идти работать. Бабуля же залезла в настоящий шкаф и вынула оттуда несколько широкогорлых бутылей с плотными стеклянными пробками и жестянку с нарисованными оливками:

– Пойдем зверобойное масло готовить. А ты, – Ида указала на болотника, – иди к себе. Завтра придем!

«Кочка» шустро вымелась из дома, оставляя за собой влажный след на табурете и на полу. Бабуля покачала головой, но затирать след сразу не стала. Тина видела в углу швабру и хотела было помочь, но старая ведьма ее остановила:

– Вслед гостю пол не метут. Да и грязь будет проще убрать, когда подсохнет. Идем, травы ждать не будут!