Невеста младшего брата (СИ) - Николаева Елена. Страница 38

Вытащив из кармана куртки пачку сигарет, достаёт одну. Долго чиркает зажигалкой, а затем, наконец, прикуривает. Жадно втягивает никотин в легкие и тотчас выпускает струю дыма в приоткрытое окно. Повторно делает глубокую затяжку. Шумно выдыхает через нос.

Боковым зрением отмечаю, как его потряхивает. Как дрожит напряженная кисть, опущенная на руль вместе с тлеющей сигаретой. Думает, никотин его успокоит? Хрена с два!

Зачем он так со мной поступает?

Меня так больно и жестоко ещё никто не приземлял…

Становится обидно до горечи во рту.

— Ясно… — из груди вырывается непроизвольный судорожный вздох. — Другого ответа я и не ожидала от тебя.

Выдав это, пристегиваю ремень безопасности.

— Ничего тебе не ясно! — вдруг рявкает Максим.

Вздрагиваю, встречаясь с ним глазами.

Исходящая от мужчины опасность пугает меня не на шутку. По коже проносится озноб.

Тяжелый взгляд Пожарского вынуждает интуитивно сжаться.

— С тобой мои правила ни черта не работают, — глухо выдаёт он, докуривая сигарету и выбрасывая бычок в окно. — Все мои установки летят коту под хвост. И это, сука, бесит! Все выходит из-под контроля. Всё! А так нельзя! Я так не привык. Ты — это ты! С Кристиной вы совершенно разные. Нет смысла вас сравнивать. Понимаешь? — спрашивает, повернувшись ко мне корпусом.

— И все же… — набравшись немного смелости, пытаюсь добиться от него ясности. — Если бы я залетела, как бы ты поступил?

— Я бы подумал над этим, если бы трахнул тебя без защиты. Сейчас априори нет смысла на эту тему рассуждать.

— Часто ты ей изменял? — задаю последний вопрос.

— До сегодняшней ночи ни разу. Тебя увидел и крышу снесло. Не устоял. Если ты думаешь, что у меня много любовниц, ты ошибаешься, Ваня.

— Мне всё равно… — бурчу я, отворачиваясь к боковому окну. Называю домашний адрес и устало прикрываю глаза.

«Нужно оторвать пластырь. Рвануть решительно и резко, тогда и боли будет меньше…»

Глава 41

Ива

Получасовая поездка с Максом становится для меня самой настоящей пыткой. Всю дорогу до моего дома мы оба молчим. Он задумчиво ведет автомобиль, следуя по заданному маршруту. Я же, уткнувшись взглядом в боковое стекло, считаю секунды до нашего расставания.

В моей жизни впервые случился взрослый мужчина. До этого я не знала, что такое страсть. Не подозревала, какой яркой, порочной и обжигающей она бывает. Ни с кем и никогда не испытывала такого острого удовольствия от близости. Никогда. Макс единственный, кто разбудил во мне женщину. Помог ей раскрыться. А потом… Он вернул меня в реальность, не дав насладиться иллюзией.

Все у нас слишком быстро завертелось и так же быстро закончилось…

Как только въезжаем в наш двор, становится совсем плохо. Меня накрывает безысходной тоской. Это чувство расползается по всему организму токсичным веществом. Отравляет. Высасывает из меня все силы. Всю положительную энергию отнимает. Тело становится вялым и тяжелым. Как собрать себя в кучу — не представляю.

Вот и всё, Ваня. Как бы не было больно, с братьями Пожарскими придется завязать.

Не по пути тебе с ними. Особенно с Максом не по пути…

— Останови у той вишневой иномарки… — Мой голос звучит безжизненно и тихо.

Макс, не говоря ни слова, паркуется на стоянке, куда я указываю рукой. Как раз в нескольких метрах от входа в подъезд. Затем глушит мотор и выключает фары.

На улице по-прежнему валят хлопья мокрого снега. Солнце ещё не взошло, но в многоэтажках потихоньку начинает просыпаться народ. Окна в шахматном порядке мигают желтым светом. То тут… то там… как огромные светлячки.

Опустив висок на холодное стекло, нахожу взглядом окна тетиной квартиры. В них темно, что даже радует. Прошмыгну в свою спальню незамеченной. Не хочу, чтобы тетя Лара увидела меня в неподобающем виде. У нее сложная и ответственная работа. Ей нельзя волноваться. Со своими тараканами я как-нибудь разберусь сама, а пока что даю себе ещё минуту насладиться обществом молчаливого Пожарского.

Только одну минуту…

Погружаясь в томительную тишину, не спешу выходить на улицу. Там холодно и зябко в отличие от салона автомобиля, где слишком уютно и тепло.

Макс позаботился, включил климат контроль.

Если бы не новые обстоятельства, я бы сейчас залезла к нему на руки и прилипла к груди, как соскучившийся по ласке ребенок. Просидела бы так ещё несколько часов, а потом согласилась бы на все его условия. Только бы рядом быть. Но увы...

Всё, что меня сейчас сдерживает — это ремень безопасности, который я отстегиваю, и мысль о чужом ребенке, нуждающемся в отце.

Кутаюсь в пальто, виня себя за слабость.

Теперь уже точно пора уходить, пока оба не сорвались и не натворили глупостей.

Свежий утренний воздух поможет вернуть мне трезвый рассудок. Избавит мозг от въевшегося в подкорку мужского запаха, от которого я схожу с ума и меняю решения каждые три секунды.

— Не приезжай ко мне больше… — шепчу я сдавленным голосом. — Не надо…

Расстроенная и убитая, дергаю за ручку — дверь не поддается. Заблокирована.

Чер-р-рт!

Снова душа в клочья.

В ушах нарастает оглушающий пульс.

Обернувшись к Максиму, устремляю на него обеспокоенный взгляд. Чувствую, как спину стягивает холодным инеем.

Что он опять удумал, сумасшедший? Все же обсудили ещё в поселке. Зачем меня здесь держать?

— Этого не могу обещать, — мрачно сводит брови к переносице. В сумерках его лицо кажется ещё более хищным.

Макс так сильно сжимает руль, аж костяшки белеют. Кожаная оплетка скрипит под его крепкими пальцами. От этого звука у меня по коже разбегаются мурашки.

— Очевидно же, что будущего у нас с тобой нет и не будет, Максим. Я не каменная. Я не хочу в тебя влюбляться. Не хочу обрекать себя на одиночество рядом с тобой. Ты будешь уезжать к ней, к своему ребенку. Будешь оставлять меня одну в постели. Это не та жизнь, которую я хочу. Пожалуйста, уезжай.

— Это твой окончательный ответ? — поворачивает ко мне лицо. — Дважды не буду предлагать.

Всматриваюсь в темно-карие радужки. Внутри всё переворачивается и вспыхивает огнем. Во мне поднимается волна напряжения. Да что он несет? Зачем? Для чего вселяет в меня надежду, которую я должна уничтожить на корню?

Бож-ж-же…

Спокойствие, Ива. Только спокойствие…

Вдох-выдох…

Главное оторвать его от себя…

Пусть с кожей. Пусть будет адски больно, но ты справишься. Ты сильная, как твой отец. Ты не дашь себя растоптать…

— Это у вас семейное? — задаю провокационный вопрос, ощущая внутри болезненную пустоту. Она расширяется с каждым новым вдохом.

— Что «семейное»? — не понимает Пожарский.

— Дважды не предлагать, — поясняю, вспоминая слова Ильи, когда тот пытался надеть мне кольцо на палец. — И не надо, Максим Андреевич. Вас ждёт Кристина, — нарочно перехожу на «вы», чтобы провести между нами незримую разделительную черту. — Мне от вас ничего не надо!

— Ива… — процедив сквозь зубы, Пожарский, наконец-то, отрывается от руля. Злится. Впрочем, как и я! Меня тоже многое задевает. Особенно две последние новости, ввиду которых мы больше не можем продолжать наше тесное общение.

— Желаю счастливой супружеской жизни, — выпаливаю, повторно дёргая за ручку двери. — Да, блин! Разблокируйте тачку! Я не хочу давать соседям повод для сплетен.

Набрав воздуха в грудь, Макс шумно его выталкивает. Сколько разочарования звучит в этом выдохе. Не представляю, как он сдерживается, чтобы не выплеснуть на меня свой гнев.

Щелкает замком ремня безопасности. Снимает с себя ленту, а затем вытаскивает из внутреннего кармана куртки визитку и пухлый конверт. Обычно такие вручают с деньгами.

— Я провожу тебя до квартиры.

— Не стоит. Я сама.

— Это не обсуждается. Возьми. — Сперва протягивает мне визитную карточку. — На ней мой личный номер. Если что-то понадобится, звони.

— А там что? — Кошусь на конверт, ощущая себя так, словно на меня сейчас выльют ведро дерьма.