Почти идеальная жизнь - Дентон Лорен К.. Страница 62

– Насколько другое? – Он выпятил подбородок. – Мы вообще все еще о твоей работе? – Он передвинул ноги и вцепился в подлокотники. – Грэм Ягер снова появляется в твоей жизни из ниоткуда, и внезапно ты говоришь о больших переменах в жизни. Странное время, как по мне.

– Это я делаю огромные перемены в жизни? Ты изменил жизнь, Мак, когда решил переспать с Кэт и сделал ей ребенка.

– Ты права. Я сделал. Я не могу вернуться и изменить это.

Она знала, что следует отступить, предложить прощение вместо горящих углей, но не могла остановиться.

– Если бы ты знал, ты бы ушел.

– Если бы я знал что?

Эта мысль долго оформлялась, но теперь истиной горела в сознании.

– Если бы ты знал про Райли… если бы Кейт отправила тебе то письмо… Я тебя знаю, Мак. Если бы ты узнал, что она беременна, ты выбрал бы ее. Ты не позволил бы ей в одиночку растить твоего ребенка.

– Ты этого не знаешь.

В его словах звенел гнев, но и страх тоже.

– Я знаю, и ты тоже. Я не знаю, что должно было произойти между тобой и Кэт в марине в твой последний день тем летом, но похоже, что если бы все сложилось так, как ты хотел, Кэт встретилась бы с тобой там и вы двое… у вас была бы своя семья. Вместо этого ты вернулся ко мне.

Он поднес сжатые кулаки к глазам.

– А что насчет тебя, Грэма и писем, которые ты ему писала? Я понятия не имел, что происходит за моей спиной между вами двумя. А теперь ты хочешь работать с ним. Как будто это поможет улучшить что-то между нами.

– Ты беспокоился из-за Грэма, потому что я написала ему несколько писем? – Она глубоко вдохнула, но слова, пылкие и злые, продолжали вырываться. – Почему бы тебе не побеспокоиться из-за того, что я хотела переехать в Нью-Йорк с ним после окончания колледжа? Потому что тогда я хотела открыть фирму вместе с ним. Если собираешься беспокоиться, беспокойся об этом.

Все его тело застыло – рот открыт, глаза расширены, стакан в руке, и Эди почувствовала, как ее внутренности тоже с визгом затормозили. Ее мучало, что Мак выбрал не ту женщину. Что на самом деле он должен был быть с Кэт, жениться на ней и создать семью с ней. Но что, если она неверно смотрела на это? Что, если это она сделала неправильный выбор? Возможно ли, что это она все это время должна была быть где-то в другом месте? С кем-то другим? Может быть, даже в Нью-Йорке с Грэмом, работая вместе и живя жизнью, о которой они когда-то мечтали…

Это было невозможно осознать, но и невозможно игнорировать.

Эйвери. Томас. Их жизнь.

Ее мечты. Планы. Желания.

Мак медленно поставил стакан на столик рядом с собой и откинулся на спинку кресла. Когда он заговорил, его слова звучали так тихо, что она едва его слышала:

– Ты хотела уехать в Нью-Йорк с Грэмом?

– Да. Я обдумывала это. Но я не уехала, Мак. Я выбрала остаться с тобой. Для тебя. Но ты утаил ключевой элемент пазла, когда не озаботился рассказать мне про Кэт. Так что я приняла свое решение – мой выбор между вами двумя – основываясь на лжи. Лжи умолчанием, но все равно лжи.

В сознании снова вспыхнула та, другая жизнь, которую она могла бы иметь, если бы выбрала другой путь.

– И если бы я рассказал тебе про Кэт, ты бы выбрала Грэма, – произнес Мак, словно впервые осознав такую возможность, совсем как Эди. – Ты бы переехала в Нью-Йорк. Все было бы по-другому.

Она пожала плечами.

– Мы не можем знать. Не можем знать, что сделал бы каждый из нас, если бы мы знали все. Если бы мы знали всю правду.

Несколько долгих минут они сидели молча. По соседству залаяла собака, дальше по дороге раздался ответный лай, и снова тишина. Что еще тут скажешь? Куда двигаться дальше?

Тогда Мак встал, пересек веранду и сел рядом с ней. Они не повернулись друг к другу, но сидели бок о бок, глядя на темный двор.

– Знаешь, ты права. Ты абсолютно права. Я не дал тебе все факты, и из-за этого ты сделала свой выбор на основании полуправды. – Он замолчал. – Поэтому я расскажу тебе все.

– Мак. – Эди вздохнула. – Мы расстались, ты встретил девушку и переспал с ней. Потом ты вернулся в колледж, и мы вновь сошлись. Я понимаю.

– Нет, не понимаешь. Да, я встретил другую, и да, я с ней переспал, что мне очень тяжело говорить тебе. Но причина, по которой это произошло…. Эди, в тот момент своей жизни на меня столько всего давило. Много шло от моего отца, но теперь я вижу, что и сам был причиной многого. Мне требовалось быть лучшим во всем: оценки, репутация у профессоров, дружба. Отношения с тобой.

– Почему ты не говорил мне ничего? Ты мог бы рассказать. Я бы поняла.

– Ты не поняла бы. Не совсем. Я знаю, что ты постаралась бы, но я не хотел, чтобы ты считала меня слабым. Неспособным выстоять под давлением.

– Я не внушала тебе это давление, правда?

– Да, ты не внушала. Я просто боялся, что все испорчу. И сбежать от всего этого стресса тем летом, Эди, это было невероятно. – Он повернулся к ней. – Мне жаль говорить тебе это, но, несмотря на все произошедшее, я по-прежнему благодарен, что у меня была та возможность побыть наедине с собой. Самому решить, чего я хочу на самом деле.

– И что это было?

– Это была ты. Жизнь, которая сейчас у нас. До тех пор мне казалось, будто каждый говорит мне, как будет выглядеть мое будущее. Я буду заниматься медициной, в точности как мой папа, я женюсь на своей девушке, и у нас будет хорошая совместная жизнь. Но после тех нескольких месяцев я мог честно сказать, что именно хотел. Я хотел тебя, хотел стать врачом, и я хотел семью. С тобой. Было облегчением знать точно.

– Через несколько недель после начала учебы, после того, как мы с тобой снова сошлись, Кэт приходила ко мне на квартиру.

Эди знала, это было понятно из письма Кэт, но услышать все равно было больно.

– Мы просто поговорили несколько минут, потом она ушла. Я всегда удивлялся этому. Зачем она приходила, сказала ли то, что хотела? Но я был так счастлив с тобой. Впоследствии я думал, что ты заслуживаешь знать правду, но всегда приходил к выводу, что это уничтожит тебя, а я никогда не хотел причинить тебе боль. Мне стало казаться, будто то, что произошло с Кэт много лет назад, больше неважно. Но я знаю, это было важно. Это важно. И ты заслуживаешь знать это. – Он вздохнул и оперся локтями о колени. Оглянулся на нее через плечо. – Вот так. Это все. Я люблю тебя и не хочу никого другого. Но ты свободна принять решение, нужное тебе. Решение, которое должно было быть позволено тебе после того лета.

– Сейчас все по-другому, – прошептала она. – У нас дети. У нас жизнь.

– Ты права. Сейчас все по-другому. И бесконечно сложнее. Но у тебя есть выбор. И делать его тебе.

Он взял ее за руку, и ее пальцы по привычке обхватили его. Он нежно сжал ее ладонь в своих, их пальцы робко и тепло коснулись друг друга.

– Можешь думать сколько необходимо.

Потом он встал, отнял свою руку и покинул веранду. Когда он ушел, цикады резко активизировались, их стрекотание разнеслось по деревьям, потом снова стихло, оставив Эди одну в тишине.

Глава 33

Лето 2000 года

– Ты знаешь его телефон? – спросила Джудит.

Эди кивнула, от движения в голове поплыло.

– Знаю.

Джудит показала на телефонную будку в глубине кафе. Она была ярко-красной и с застекленными стенами, как на улицах в Англии.

– Говорю, позвони ему.

Когда Эди не ответила, Джудит достала из бумажника несколько монет по 25 центов и шлепнула их на стол.

Эди долго смотрела на подругу, потом встала из-за стола. Джудит сморщила нос и подняла кулак.

– Вперед! Сделай это!

Эди повернулась к телефонной будке, замялась и бросила взгляд на подругу.

– Что я скажу?

– У тебя с ним общая история, не у меня.

Эди стояла неподвижно, покусывая нижнюю губу.

– Правда или неведение, помнишь? – Джудит вытянула руки перед собой. Подняла одну, потом другую, как будто взвешивая варианты Эди. – Ты или выбираешь знать, или выбираешь оставаться во тьме. И, солнце, если помнишь, сегодня ты уже выбрала правду.