Второй Шанс 2 (СИ) - "Аргус". Страница 40

От подобного неуважения Юлию просто «выворачивало наизнанку».

— Знаешь, Иванов, ты очень странный и непонятный, — взорвалась девушка не сдержавшись. — Но, — она сделала глубокий вдох: — Спасибо за то, что ты честный. Не врешь и не пытаешься лукавить и изворачиваться.

— Чтобы хорошо врать, нужно иметь отличную память! А у меня с ней проблемы, — рассмеялся Саша.

— Память? — переспросила девушка.

— Конечно, чтобы помнить: что, кому и когда ты соврал. И не перепутать! — и не успела шокированная девушка что-то возразить, как Саша кивнул в сторону остановки и насмешливо произнёс: — Пришел твой троллейбус!

— Хочешь от меня побыстрее избавиться? — девушка обиженно закусила губу.

— Юля, хочешь честно? У меня очень много дел! Не обижайся.

— Вот еще! — щуря глаза, она принялась злобно озираться по сторонам, словно испугавшись, что слова ее спутника кто-то расслышал. — Я себя не на помойке нашла! И у меня тоже много дел! До завтра! — девушка впорхнула в дверь троллейбуса, который тут же уехал.

Саша облегчено выдохнул и направился домой.

Вечером, позвонил дедушка Кати и сообщил, что отправляется на несколько дней в Москву — решать вопрос о создании своей академической группы. Их сложившийся рабочий ритм, на несколько дней, откладывается.

Отец за ужином сообщил, что оформил и подал заявку на изобретение модели одноразового стерильного пластикового шприца. Он также переговорил с руководством завода, и те, прочитав рекомендательные письма — собранные старым академиком — одобрили этот проект. Разработку производственно-технической документации, на это изделие, включили в заводской производственный план и поручили ее подготовку ему же. Дело сдвинулось с мертвой точки.

Посещение директора стрельбища «Динамо» прошло успешно. Он выдал ребятам анкеты для оформления членства в клубе и попросил принести справки о состоянии здоровья, в том числе и от психиатра. Также Сашу, как несовершеннолетнего, директор попросил принести от отца письменное разрешение на посещение стрельбища. Справки о том, что у ребят нет судимостей, отец Юли уже прислал. Дальше детали. Они сдали фотографии, позже принесли нужные справки и разрешения. Еще через пару дней их пропуска были готовы, и директор лично отвел их к инструкторам: Юлю — к инструктору по стрельбе из пистолета, а Сашу — к инструктору по стрельбе из мелкокалиберной винтовки. Парень хотел было намекнуть, что он планировал научиться стрелять из охотничьего ружья, но его сразу же опередили и предупредили, чтобы он не выпендривался, и научился сначала обращаться с мелкашкой. А если он будет выступать, то может оказаться так, что он вообще не способный к этому делу. Саша все намеки понял и больше не возражал. И вот тут дело пошло.

Спустя еще пару дней, отец принес с завода рамы для рюкзаков. Как он и обещал, вертикальные трубы рамы имели анатомические изгибы и легли на спину Саши идеально. Но забавным получилось другое. Директор завода оказался заядлым рыбаком и страстным любителем туризма. Когда он увидел то, что придумала семья Ивановых, он загорелся идеей начать выпуск таких рам на своем заводе, и тут же потребовал снять мерки с него самого и изготовить ему тоже опытный образец, конечно же, исключительно ради испытаний. И он, как опытный турист, тут же внес целый ряд усовершенствований в конструкцию этой рамы: добавил крепления для лямок рюкзака и лямок для плеч, пояс для фиксации на талии и зажим на груди. Отец Саши был вынужден признать, что все замечания и предложения сделаны исключительно по теме, и улучшили функциональность всей конструкции.

В доверительной беседе с отцом Саши, директор ясно дал понять, что такое изобретение не может обойтись без его директорства. То бишь соавторства и отцу Саши ничего не оставалось, кроме как согласиться. Впрочем, благодарность последовала моментально. За беспрекословное повиновение ему выписали неслыханную по тем временам премию в тысячу рублей! Оформление заявки директор поручил отделу научно-технической документации. Наглеть он не стал и в соавторах, на первом месте, был Саша, потом его отец и последним сам директор.

Нельзя не заметить, что диалог с начальством — после этого — состоялся и тот прямо заявил отцу Саши, что он мог себя поставить и первым, но из уважения к изобретателям Ивановым, и, самое главное, в надежде на другие новые изобретения, уступает первенство и покорно смещается на третью позицию.

Отец, рассказывая об этом Саше, виновато посмотрел на сына, чувствуя досадную неловкость от того, что не смог отказать своему руководству.

— Батя, не парься! — ободрил его Саша. — Главное, что теперь это изобретение пойдет в работу! А то, что директор наш соавтор, так это отлично!

— Что же в этом хорошего?

— Он теперь сам будет пробивать возможность получать проценты от продаж нашего изобретения! Только ради этого его стоило взять! — ответил сын.

— Пожалуй, ты прав, вздохнул отец, потом помолчал и, смущаясь, добавил: — В это воскресенье, к нам в гости, придет Аня. Моя Аня.

— Ну наконец-то! Слушай, батя, нужно сделать генеральную уборку в субботу! Как думаешь? — парень повертел головой, придирчиво разглядывая несовершенство мужского логова. Чтобы мы не ударили в грязь лицом! А то Аня твоя, чего доброго, перепугается открывающимся перспективам и сбежит от нас… ну, в смысле, от тебя.

— Точно! — оживился отец и даже привстал со стула. — Так и сделаем!

Суббота подкралась незаметно.

Позавтракав, Ивановы взялись за наведение порядка. Вынесли и выбили ковры на улице. Перемыли с содой всю посуду. Простое ополаскивание, то что они частенько практиковали, превратило чашки из-под чая из белых в серые. Вымыли полы, и остались очень довольны полученным результатом. Но потом убедились, какими они были наивными.

В воскресенье, отец поехал за своей женщиной, а Саша готовил праздничный обед. Жареная с луком картошка была дополнена жареными кусками докторской колбасы. Кроме того, парень решил сделать салат из нарезанных помидоров, огурцов, лука, щедро политых растительным маслом и посыпанный зеленью. Подсолнечное масло, специально купленное на базаре, было не рафинированным и очень вкусно пахло семечками. Завершающим аккордом праздничного стола являлось сладкое, от которого сами мужчины получали особое удовольствие. К торту — с символичным названием «Сказка» — прилагался высокий кувшин доверху заполненный виноградным соком. Ну а как? Не выставлять же на столь важное мероприятие сок в трёхлитровой банке. Что о них подумает гостья? Впрочем, для сладкой газированной воды «Буратино» кувшина не нашлось и пришлось-таки водружать на стол всю бутыль. Да. Алкоголь решили не ставить. Принципиально. Его не пил Саша, отец тоже не жаловал, но главное, как сказал отец Саши, его терпеть не могла Аня. Ну и понятно, что первого блюда тоже не было. И не потому, что праздник. Нет. Сами мужчины от сытного борща уж точно не отказались бы. Проблема лишь в том, что Ивановы готовить первые блюда не умели: ни один, ни другой.

Наконец, в дверь позвонили, и Саша побежал открывать. На пороге стоял отец, а перед ним очень симпатичная улыбчивая молодая женщина лет двадцати пяти с ямочками на щеках.

«Ямочки, как у моей Кати», — подумал про себя Саша, тяжело вздохнув. Потом, спохватившись, он пригласил их войти, и, слегка поклонившись, сказал:

— Здравствуйте Анна! Ваша красота превзошла все рассказы моего отца! Воистину правда, когда говорят, что лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать.

— Ой, ну ты скажешь Саша, тоже! — покраснев засмущалась молодая женщина. Но потом заулыбалась, вновь играя волшебными ямочками и задорным голоском спросила: — А можно я к тебе буду обращаться на «ты»? И ты ко мне тоже, а то я чувствую себя старушкой, — и она протянула ему руку.

Юноша взял ее и, наклонившись, поцеловал тыльную сторону ладошки, едва касаясь губами.