Бразилия. Полная история страны - Корвалью Фернандо Нуньес. Страница 21

С военных, этой главной движущей силы латиноамериканских революций, все и началось. Точнее, не с военных, а с Паулистской республиканской партии, которая была основана в Сан-Паулу в апреле 1873 года. В июне 1888 года к Паулистской республиканской партии добавилась Республиканская партия Минейру, основанная в Минас-Жерайсе. В мае 1889 года на национальном конгрессе республиканцев, созванном в Сан-Паулу, была образована Национальная республиканская партия… Процесс республиканизации бразильского общества набирал обороты, а император наблюдал за этим, ничего не предпринимая. Проводниками республиканских идей были не столько партии, сколько республиканские клубы, которых в Бразилии насчитывалось около трех сотен, и, конечно же, газеты, издаваемые республиканцами (их тоже было немало).

Лидеры республиканцев – политик и журналист Аристидес Лобо да Сильвейра, журналист Квинтино Антониу Феррейра де Соуза Бокайува, профессор математики Бенджамин Констан Ботельо де Магальяйнс и юрист Руй Барбоза ди Оливейра – запланировали на осень 1889 года государственный переворот. Без военных нечего было и рассчитывать на успех, так что в качестве руководителя восстания его организаторы привлекли маршала Мануэла Деодору да Фонсеку, заслуженного вояку, участника Парагвайской войны и будущего первого президента Бразилии.

Император Педру знал, что республиканцы затевают переворот, но отнесся к этому фаталистически – будь что будет, на все воля Божья.

В ночь на 14 ноября 1889 года два полка, расквартированных в Сан-Кристоване [77], покинули свои казармы и направились в Рио-де-Жанейро, где перешли под командование маршала Деодору да Фонсеки. Полки встали на центральной площади столицы, где к ним присоединились другие воинские части и революционно настроенные граждане. Фонсека объявил действующее правительство низложенным, но при этом заявил об уважении прав императора, что было всего лишь уловкой – нужно было дать время на то, чтобы народные массы как следует прониклись бы республиканским духом – мокека [78] должна как следует потомиться на огне, иначе она получится невкусной.

Вечером 15 ноября в Рио-де-Жанейро прошла демонстрация горожан, закончившаяся провозглашением Бразильской республики. Воля народа была оформлена соответствующим декретом. Было сформировано временное республиканское правительство, которое возглавил маршал Деодору да Фонсека. Аристидес Лобо стал министром внутренних дел, Квинтино Бокайува – министром иностранных дел, Бенжамин Констан, бывший не только профессором, но и военным инженером в чине подполковника, возглавил военное министерство, а Руй Барбоза получил портфель министра финансов.

Уже 17 ноября низложенный император вместе со своей семьей был вынужден отправиться в Европу. Педру пожил некоторое время в Каннах, а затем переехал в Париж. Императрица Тереза Кристина, тяжело переживавшая случившееся, умерла вскоре после прибытия в Европу, Изабелла с мужем поселилась отдельно от отца, так что Педру остался один (его младшая дочь Леопольдина умерла в 1771 году от брюшного тифа). Лишенный всех денежных поступлений с родины, Педру жил скромно и тихо, стараясь не напоминать о себе никому.

5 декабря 1891 года второй и последний император Бразилии скончался в Париже от пневмонии. На родину он смог вернуться только тридцать лет спустя.

В отличие от большинства низложенных монархов, Педру продолжал пользоваться уважением среди бразильцев, повышению которого способствовало его поведение во время государственного переворота и после него – император спокойно отдал власть и отправился в изгнание, подчиняясь воле своего народа. Такая позиция не может не вызывать уважения.

Как говорят британцы: «водой не дорожат до тех пор, пока не высохнет колодец». О том, каким правителем был последний император, бразильцы смогли полноценно судить только после того, как сравнили его с пришедшими к власти республиканцами. Особым почтением Педру Второй пользовался среди афробразильцев. В большинстве своем республиканцы были убежденными противниками рабства, но все же ликвидировала его принцесса Изабелла, следовавшая намерениям своего отца.

Известие о смерти Педру ввергло Бразилию в траур, который был неофициальным, но повсеместным. Точнее даже не неофициальным, а скорее нелегальным, поскольку республиканское правительство, опасавшееся проблем от сторонников монархии, запретило любые официальные отклики по этому поводу. В современной Бразилии Педру Второй считается одним из лучших правителей в истории страны.

Глава четырнадцатая

Три войны

В декабре 1829 года Палата представителей провинции Буэнос-Айрес, входящей в конфедерацию Объединенных провинций Рио-де-ла-Платы, избрала губернатором провинции тридцатишестилетнего Хуана Мануэля де Росаса и предоставила ему неограниченные полномочия для наведения порядка. Время было неспокойное – в Объединенных провинциях шла борьба между унитаристами, выступавшими за создание единого централизованного государства, и федералистами, идеалом которых была конфедерация самостоятельных провинций.

Плакат 1888 года, посвященный отмене рабства в Бразилии

Хуан Росас был человеком неординарным и крайне амбициозным. Сначала он существенно приумножил семейное, и без того немалое, богатство, став крупнейшим землевладельцем провинции Буэнос-Айрес, а затем пошел в большую политику. Власти над одной провинцией Росасу было мало, он намеревался прибрать к рукам всю конфедерацию. Не все складывалось гладко, в конце 1832 года Росасу пришлось оставить губернаторский пост, но в апреле 1835 года он снова стал губернатором и снова получил неограниченные полномочия, которые позволили ему подчинить своей воле остальные провинции Рио-де-ла-Платы. Формально Росас так и оставался губернатором «столичной» провинции Буэнос-Айрес, то есть первым среди равных, но на деле он был кем-то вроде президента конфедерации.

По характеру Хуан Росас представлял полную противоположность Педру Второму. Он правил единолично, используя любые удобные рычаги, вплоть до тайных внесудебных расправ над своими противниками. Сочетание методов «морковки» и «палки» [79] было эффективным – губернатор провинции или какой-то иной политик, следовавший указаниям Росаса, мог рассчитывать на политическую, финансовую или военную поддержку с его стороны, а к непослушным являлись убийцы…

Неизвестный художник. Портрет Хуана Мануэля де Росас. XIX век

И аргентинцы (то есть жители Объединенных провинций), и бразильцы считали Уругвай своим, ведь сначала Восточный берег входил в испанское вице-королевство Рио-де-ла-Платы, а затем стал бразильской Сиспалатиной. Кроме того, Бразилия и Объединенные провинции соперничали друг с другом за влияние в южноамериканском регионе.

В 1839 году в Уругвае началась гражданская война, которой было суждено растянуться на двенадцать лет и заслужить название Великой войны. Сторонники консервативной Национальной партии, также известной как Белая партия, воевали с либералами, поддерживавшими Красную партию [80]. Лидером «красных» был генерал Хосе Фруктуосо Ривера и Тоскана, первый президент Уругвая (1830–1834), а «белых» возглавлял генерал Мануэль Сеферино Орибе и Вьяна, второй президент Уругвая (1835–1838). Консерваторов традиционно поддерживали крупные землевладельцы, а либералов – представители деловых кругов, аргентинская буржуазия и торговцы. Хуан Росас, желавший присоединить Уругвай к Объединенным провинциям, сделал ставку на «белых», которые были близки ему не только по целям, но и по духу, как богатейшему латифундисту [81] Южной Америки (находясь у власти, он значительно приумножил свои владения). Ну а Педру Второму ближе были «красные», и по духу, и как противники Росаса.