Специалист технической поддержки 5 (СИ) - Якубович Александр. Страница 10

Встретили меня недовольными лицами — пятый заключенный на такое маленькое пространство это проблема, которую придется решать. Благо, был я не очень крупным, что тут же отразилось на лицах моих новых соседей, а когда они узнали мой смехотворный срок заключения в четыре месяца, то вовсе расслабились. Значит, преступление у меня не очень серьезное и со мной можно иметь дело.

В свою первую ночь в тюрьме я почти не спал. Смотрел в потолок и, стараясь не вслушиваться в раскатистые трели храпа, разносящиеся по всему этажу, думал о том, как там на воле справляется Пак Сумин.

Если подумать, четыре месяца не срок — главное тихо отсидеть и выйти целым и невредимым. А первым делом нужно наведаться в тюремную библиотеку. Нужно себя чем-нибудь занять.

Пак Сумин не смогла себя заставить зайти в зал суда, хотя и решила присутствовать на процессе для того, чтобы поддержать Кан Гванджина. Но едва она оказалась в коридоре и завидела двери, у которых стояли приставы, вся ее решительность куда-то улетучилась. Ноги были ватными, голова кружилась и она еле держалась на ногах от волнения. Она даже не осталась, чтобы мельком увидеть Кан Гванджина — развернулась на каблуках и опираясь на локоть старшего телохранителя Сон Ён Ги медленно отправилась на выход.

Лучше они увидятся на свидании, чем вот так, будут стоять и смотреть друг на друга, не в силах даже обменяться парой слов. Незачем себя мучить, тем более, сегодня у нее еще были дела, сегодня ей еще понадобятся остатки сил и выдержки.

Вчера поздно вечером ей наконец-то позвонил Юн Донджин и сказал, что Пак Ки Хун ожидает ее на беседу в обед. Так что чеболька правильно расставила приоритеты и вместо того, чтобы терзать себя в зале суда, решила отправиться на переговоры к старику.

Она все же дождалась своего — хоть какой-то реакции со стороны деда. Бежать к патриарху при первых же проблемах и неурядицах — признак слабости, которую Пак Сумин показывать не хотела. Тем более, как оказалось, ситуация была хоть и жаркая, но не безнадежная, а Мун Джин оказался крайне полезен.

То, что у Кан Гванджина было негласное соглашение со здоровяком сначала зацепило Пак Сумин, но потом она справедливо рассудила, что северянин не был ее подчиненным. Он был ее партнером, причем уже довольно давно, и часть вопросов мог решать на свое усмотрение. И решил он с Мун Джином все более-менее удачно. Не сжег мосты, оставил лазейку и возможность для бывшего телохранителя оказаться полезным. Конечно же, Кан Гванджин не думал, что с мужчины можно будет затребовать услугу таких масштабов, но тут уже в игру вступила сама чеболька. А уж контакт в лице Гю Чона оказался и вовсе бесценным.

Благодаря этим связям и своим деньгами, Пак Сумин сумела стабилизировать ситуацию и вывернуть все в более-менее предсказуемое русло. Теперь же, когда Кан Гванджин был осужден за незаконное получение и хранение пистолета, начиналась вторая фаза операции. Сейчас нужно приложить все усилия, финансы и связи для того, чтобы по основному делопроизводству его признали невиновным — то есть нужно доказать, что переквалификация дела, которую затребовало NIS, не имеет оснований.

И вот тогда они победят.

Сейчас же ее мужчина находился в подвешенном состоянии и был одновременно как в одном шаге от свободы через несколько месяцев заключения, так и в одном шаге от камеры смертников. Так что тут приглашение деда было как нельзя кстати. Ведь нисовцы плюнули в лицо и Пак Ки Хуну, который когда-то пообещал Пак Сумин, что он все уладит. Как оказалось — не уладил, а в ее жизнь опять влезли ее нелюбимые братья. С этим пусть тоже разбирается патриарх. Если Пак Ки Хун и на этот раз спустит братьям Минхо И Хи Шуню это с рук, то его окончательно перестанут уважать внутри семьи. А для старика это означало только одно — уход на пенсию с полной передачей власти Пак Бо Гому, на что дед еще не был готов. И, наверное, никогда и не будет.

Встреча проходила в головном офисе конгломерата. Пак Сумин почти привычно поднялась в кабинет главы конгломерата и, без задержек миновав просторную и пустынную сейчас приемную, оказалась в кабинете Пак Ки Хуна.

Дед ждал ее не за столом, а в одном из боковых кресел, установленных рядом с кофейным столиком. Было видно, что в этом месте, с диванчиком и креслами, он отдыхал в конце рабочего дня или переводил дух.

Охрана Пак Сумин осталась за дверью, а присутствовал в кабинете кроме деда и Пак Сумин только вездесущий Юн Донджин, каменным изваянием замерший у стены, прямо за спиной деда.

— Здравствуй, Сумин-ян, — кивнул старик Пак Ки Хун, поднимая блюдце с кофейной чашкой со столика и делая мелкий глоточек. — Проходи, внучка, садись.

Девушка на секунду замерла, после чего поклонилась старику и приняла приглашение присоединиться за столиком. Тут же вперед вышел Юн Донджин, как заправский официант подхватил кофейник и налил в свободную чашку ароматного черного напитка для гостьи, от запаха которого Пак Сумин стало дурно.

— Почему не пришла раньше? — спросил Пак Ки Хун, отставляя в сторону кофе и откидываясь на спинку.

— А должна была? — приподняв бровь, дерзко спросила Пак Сумин.

Старик только покачал головой и с усмешкой продолжил:

— Честно сказать, я крайне доволен тем, что ты проявила самостоятельность в этом вопросе. Все же, арестовали твоего ассистента, — старик сделал многозначительное ударение на последнем слове.

Он знает. Не мог не знать, да и они с Кан Гванджином не сильно прятались от охраны. Но Пак Сумин была к этому абсолютно готова.

— Арест стал неожиданностью, но я взрослый человек, который не только может решать сам, но и должен действовать самостоятельно, — намекнула старику Пак Сумин. — Если ты понимаешь, о чем я. Дедушка.

— Понимаю, — кивнул головой старый чеболь. — Прекрасно понимаю. Ким Чан Сон держал меня в курсе ваших манипуляций, я доволен тем, что ты нашла контакт в NIS и взяла ситуацию в свои руки. Эта ситуация идет тебе на пользу, ты учишься решать нетривиальные задачи.

— Я бы хотела, чтобы мне такое решать не пришлось, — с нажимом ответила Пак Сумин, делая еще один глоток кофе. — Но есть кое-кто, кто постоянно подбрасывает мне новые и новые проблемы.

— И кто же? — уточнил Пак Ки Хун.

— Мои братья.

— У тебя есть доказательства?

— Прямые? — уточнила девушка. — Нет, пока нет. Но когда будут, я надеюсь, что ты проявишь благоразумие и оградишь меня от их нападок более надежно, дедушка.

Это был жесткий удар по самолюбию старика. Лицо Пак Ки Хуна на мгновение искривилось в гримасе, но тут его внучка была совершенно права — внуки проигнорировали прямой приказ деда больше не вмешиваться в дела Пак Сумин и стали мутить воду, пусть и по другому поводу.

— И у меня есть еще один вопрос, дедушка, — продолжила чеболька. — Ты же помнишь, что обещал мне все уладить? Не хочешь все же вмешаться и сдержать данное тобой слово…

— Довольно! — вмешался Юн Донджин. — Пак Сумин! Знай свое место! Как ты смеешь так разговаривать с господином Пак Ки Хуном⁈

— Не вмешивайся, пёс, — тут же огрызнулась Пак Сумин. — У меня нет желания слушать твой лай.

После чего девушка внимательно посмотрела на советника и вдруг поняла, что Юн Донджин ничего не знает. А вот Мун Джин рассказал ей, что этот сухарь дал добро на брак с Юн Хян Ми и ждал его на сговор как раз в ближайшие числа.

Она перевела взгляд на старика Пак Ки Хуна, который безмятежно потягивал сейчас кофе. Патриарх только сверкнул глазами, показывая, что ожидает от Пак Сумин дальнейших действий. Как она поступит? Что будет делать? Не быть в курсе он не мог — Ким Чан Сон докладывал напрямую Пак Ки Хуну, а значит, старый чеболь знал, что прямо сейчас вслед за Кан Гванджином судят и здоровяка Мун Джина по тому же преступлению.

Зачем он утаил эту информацию от советника? Оставил эту карту на руках внучки, чтобы посмотреть, как она ею распорядится? А то, что Юн Хян Ми и Мун Джин трусливо умолчали и не рассказали все отцу бывшей подруги лично, она даже не удивлена. Эта парочка не отличалась отвагой в подобных вопросах.