Герцогиня. Без права на счастье - Дант Анна. Страница 5

– А что её готовить? Вытолкал из сарая до и всё, – буркнул мужчина. – Карета ездит ещё. Только вы же злиться будете. сильно.

– На что? – удивлённо обернулась мужчине.

– Вы же понимаете, что нам без кареты ну совсем никуда было. Вот и поснимали всю обивку, да спрятали, чтобы муж ваш карету не отобрал. Но мы ничего не портили!

– И что же, обратно всё приделать можно? – спросила я, а у самой губы расползались в улыбке.

– Можно, – уверенно кивнул мужчина. – Почему нельзя-то? А вы не накажете?

– Не накажу, – рассмеялась я, качая головой. – Я тебе спасибо большое скажу. А что, ещё что-то прятали от господина-то?

– Нет, госпожа, больше ничего, – замотел головой старик.

Только я по глазам видела – врёт. Не доверяет, пока, но это временно. Что же, карета у нас есть. Осталось найти лошадь и… молиться, чтобы всё получилось.

– Вы подождите немного, госпожа, сейчас я всё сделаю, – бубнел Всевол, быстрым шагом направляясь на задний двор. Там, за некогда невероятно красивым садом, хозяйственные постройки.

– Только быстрее, – поторопила я, глядя на небо. Солнце практически село, ещё немного, и на улице будет темно.

– Как прикажете, – кивнул старик, ускоряясь.

Я шла медленно, осматриваясь вокруг. Сюда бы толкового садовника. Траву скосить, деревья подрезать, кустарники подстричь. Клумбы с цветами заросли, только розы торчали, и ещё несколько многолетников.

Я помнила, как тут было. Словно не Адель, а я здесь жила, бегала в детстве по этим дорожкам и забиралась на башню, чтобы оттуда смотреть на звёзды.

И в тоже время во мне были живы ещё мои воспоминания. Ангелины Валерьевны Ведищевой. Интересно, многие ли горевали, узнав о моей гибели? Что обо мне говорили возле гроба? Тридцать семь лет, одинока, родственников практически нет, лишь пьяница-отец и пара двоюродных сестёр, с которыми я и не общалась никогда. Точнее, общалась, пока не умерла мама. Потом отец запил, семилетняя я бегала беспризорно по улице, боясь, что друзья отца меня обидят. А когда в пылу драки отец убил собутыльника, меня забрали в детдом. Шесть долгих лет я познавала школу жизни в стенах детского дома, пока отец отбывал наказание. Скучала ли я? Нет, но домой хотелось, потому и радостно кивнула, когда меня спросили, возвращать ли меня отцу.

Как из меня выросло то, что выросло? Чудо, не иначе. Два года борьбы с пьянками отца и попытками учиться, чтобы не утонуть в болоте нищеты тут же, в глухой деревне. А в восемнадцать поступила в университет, где меня и заприметил мой первый мужчина. Он любил меня, обеспечивал, учил, помогал… А я пользовалась привилегиями любовницы богатого человека.

А потом он умер, оставив мне вполне неплохую квартиру и стартовый капитал. Небольшой, по меркам города миллионника, но мне хватило, чтобы открыть своё первое дело. Сфера логистики в те времена только начинала развиваться, но конкуренция уже была. И в основном среди тех, кто заработал начальный капитал незаконно. Шантаж, угрозы, наглость – я готова была на всё, лишь бы не упустить шанс, не вернуться в тот ад, из которого с таким трудом вырвалась. Репутация властной и жесткой бизнесвумен шла со мной до самой кончины.

Сейчас, оглядываясь назад, понимаю, что многое бы хотела поменять. Например, родить ребёнка, выйти замуж и передать управление бизнесом в руки мужа.

Хотя я и сейчас поступила также, как в прошлой жизни. Вместо того, чтобы продать поместье и уехать в небольшой город, я опять влезаю в заведомо убыточное дело, надеясь стать уважаемой герцогиней, а не просто обнищавшей женщиной с ребёнком.

Всё же, верно говорят, что не так-то просто разобраться со своими внутренними демонами. Например, Мелинда. Я не испытываю всепоглощающей любви к девочке, но вижу в ней себя. И мне хочется дать ей хоть какое-то подобие семьи, компенсировать свои детские травмы. А благодаря ей и я стану другой.

Так что скажут гости на моих похоронах? Властная, бесчувственная стерва, готовая идти по головам. Что бы сказала я? Одинокая, обиженная жизнью, женщина, желающая быть счастливой.

– Всё готово, госпожа, – окликнул меня конюх, вырывая из воспоминаний. – Идёмте.

– Идём, – кивнула я, прогоняя из памяти картины прошлого. Жалеть себя я не буду, как и ругать. Глупости всё это, надо просто жить, опираясь на опыт. Ведь у меня есть бонус – новая жизнь и кое-какие знания Адель.

Я усмехнулась, глядя на карету. А ведь неплохая! Очень даже, хоть и обивку нацепили криво, всего лишь наспех прихватив гвоздями. В целом, если довести до ума… Кобылку бы мне, и кучера. Я посмотрела на Всевола. Если вымыть, надеть лакейскую ливрею, побрить и подстричь…

– Всевол, свозишь меня в город? – спросила я, улыбнувшись.

– Свожу, почему нет, – пожал плечами старик. – Да вот только запрячь некого в карету, а меня… Стар я, не увезу.

Я усмехнулась шутке. Герцогиня в карете, запряженной старым конюхом. Самое то, чтобы объявить всему миру – герцогиня не пережила развод и сошла с ума.

– Найдём лошадь, – кивнула я. – Карету привести в надлежащий вид. Даю вам… Пусть будет два дня, не больше.

– Как прикажете, госпожа, – закивал Всевол. – Будет сделано!

Я не сразу вернулась в замок. Дала себе минут тридцать просто погулять по территории. Посмотреть на мои владения со стороны заработка.

А что, если сделать из замка отель?

Желая жить ближе к столице, ближе к цивилизации, молодёжь продавала свои родовые замки. Им не хотелось идти по стопам родителей и зарабатывать на добыче ископаемых или заниматься земледелием. Хотелось просто жить, и я не могу их в этом упрекнуть. Жить в деревне, когда до ближайшего соседа километров двадцать – скучно. Ещё и работать надо, много работать. Адриан не продал поместье только потому что стоит оно невероятно дёшево, а меня обеспечить жильём он был бы обязан. Да, нельзя жену выгнать из дома в никуда.

Итак, о чём я? Ах да, отель…

Благодаря тому, что многие уезжают, продавая поместья или отдавая в аренду короне, молодые лорды и леди лишились самого главное – места, где можно отдохнуть от суеты. А домов отдыха или курортов в этом мире просто нет, не придумали ещё. Что, если сделать такой курорт? С охотой, на природе… Это хорошая идея, вот только где найти начальный капитал?

Я даже не думала возродить дело отца. О лошадях ни я, ни Адель ничего не знаем, а это не тот вид бизнеса, которому можно научиться по книжкам. И да, тоже дорого. Тем более, лошади должны быть ещё и востребованы. А это время на дрессировку, на скачки. Долго и дорого.

Впрочем, я могу заняться земледелием, но…

– Ваша Светлость! Ваша Светлость! К Вам приехали! – Аннет бежала мне навстречу, маша платком, заставив меня нахмуриться.

Нет, не из-за гостей.

– Аннет, ты няня юной герцогини или служанка в портовой таверне? – рявкнула я. – Подойди и скажи нормально, а не беги с криком.

– Простите, госпожа, – покаянно опустила голову Аннет. – Просто… Не ожидали мы, что сюда кто-то приедет.

– А кто это? Известно? И как далеко они едут? Я не слышала скрипа ворот.

– Да ехать будут ещё почитай час, – махнула рукой женщина. – Башня наша вон как высоко, далеко видно. А дорога вокруг идёт. А кто именно, мы не знаем. Только герб разглядеть смогли. Герб герцога Ларийского, друга вашего покойного отца.

– Значит, надо подготовиться к приезду гостя, – задумчиво кивнула я. – Аннет, бегом в замок и прикажи горничным за час сделать невозможное. Буквально вылизать холл и пару гостевых комнат. А потом живо ко мне в покои, достань из вещей бархатное синее платье и шкатулку с украшениями. Бегом, Аннет, не стой столбом.

Служанка убежала, и я тоже поспешила следом. Друг отца… И что ему надо? Захотел проверить, действительно ли это я? Или так быстро распространились слухи? Кстати, именно у Ларийского я и могу узнать о шахте. Я же должна была выйти замуж за его сына.

А к управляющему я всё равно съезжу. Что-то мне подсказывает, папа хоть и был убит горем, но не отупел, и поверенному не рассказал всего. Как минимум о шахтах Адриан не знал. Что ещё папа утаил в своём завещании?