Шоу "Невеста для вампира" (СИ) - Максимова Адриана. Страница 51

— С тобой все иначе, — сказал он, когда я уткнулась ему в грудь. — И наши отношения не похожи на предыдущие.

— Потому что я внешне я не похода на Меланью и Валенсию? — подняв на него глаза, спросила я.

— Нет. Просто ты другая и я уже не такой, каким был несколько лет назад, — сказал Илай, взяв в руки мое лицо. — Никто не может любить так же, как любил когда-то.

— Почему ты столкнул мою машину, когда узнал, что я от Миллера? Что он такого сделал на шоу, что его сменил Леон? — мне было страшно задать этот вопрос, но я чувствовала острую потребность знать ответ на него.

— Миллер убил Меланью, — глухо ответил Илай и отпустил меня. — Я не мог оставить его безнаказанным.

— Убил? — растерялась я.

— Когда шел отбор невест, — сунув руки в карманы, медленно проговорил Илай. — Он заметил, как сильно Меланья похожа на Валенсию. Я тогда согласился принять участие в шоу, чтобы отвлечься. Я не думал никого выбирать, просто хотел побыть среди других вампов и людей. Я был уверен, что мое сердце ни на кого не откликнется. Миллер решил иначе. Меланья не подходила мне по крови, но Миллер счел что между нами будет химия, что она сможет заменить Валенсию и рейтинг шоу взлетит до небес. Он подтасовал результаты анализов, сделал так, что мы идеально подходим друг другу.

Илай замолчал и в библиотеке повисла давящая тишина. Мне кажется, я даже слышала, как в воздухе кружат пылинки, сталкиваясь друг с другом.

— Что случилось потом? — спросила я, глядя на напряженны плечи Илай. Он выглядел так, словно готов был уничтожить любого, кто встанет у него на пути.

— Через три месяца после шоу Меланья умерла.

— Мне так жаль! — вырвалось у меня. Я хотела подойти и обнять Илая, но не решилась.

— После ее смерти мы сделали новые тесты, узнали о ее несовместимости со мной и потребовали от Миллера ответов. Он во всем признался, и я заставил его покинуть шоу. Мне хотелось, чтобы он гнил в тюрьме, но оказалось, у него были властные покровители и они встали на его защиту. Я больше ничего не смог ему сделать. Поэтому, когда ты приехала от его имени, я чуть с ума не сошел от злости.

— Теперь понятно, — пробормотала я.

— И мне в какой-то степени жаль, что это не я его пркиончил, — вздохнул Илай. — Это было бы справедливо.

— Тогда бы он отнял у тебя не только любимую девушку, но свободу, — заметила я.

— Свобода нужна, когда в жизни есть смысл. А без него…Ее ценность теряется, — сказал Илай. — Она начинает угнетать.

— Но ты все же справился, — шагнув к нему, сказала я.

— Пожалуй, — ответил Илай, когда я вязала его за руку. Наши пальцы сплелись, и я ощутила его тепло. Мне стало грустно, что я никогда не стану его единственной, а буду одной лишь из вереницы девушек, которых он полюбит за время своего бессмертия. Сможет ли он лет сто вспомнить мое имя? Как быстра новая любовь затмит меня? И что тогда является настоящим чувством?

— Я знаю, что обещала тебе не связываться с Теодором Греем, — сказала я. — Но мне нужно знать, как Рома, я хочу вернуть его.

— У тебя не получится, ты человек.

— Я хочу поговорит с этим вампом, — упрямо заявила я. — Возможно, он разрешит мне хотя бы приходить к нему.

— Теодор не станет с тобой разговаривать, — покачал головой Илай. В его глазах мелькнула жалость и мне это не понравилось.

— Может быть, ты знаешь, зачем ему Рома? — в отчаянье воскликнула я. — Что он собирается с ним сделать?

— Скорее всего, будет готовить из него шестерку клана Санитаров, — ответил Илай. — Но ты не должна нарушать данное мне слово, хорошо?

— Илай…

— Дай мне время решить этот вопрос. Без геройства, пожалуйста, — взяв меня за плечи, строго проговорил Илай. — От этого зависит очень многое. Ты ведь мне веришь?

— Да, — сказала я.

И это было правдой. Я верила Илаю, но не верила тому, кто забрал Рому — Теодору Грею. И не знала, хватит ли мне сил оставаться в стороне.

Дверь в библиотеку открылась и туда вбежал запыхавшийся Альберто. Бросил взгляд на меня и обмахнулся папкой, что держал в руке.

— Ты меня искала? — спросил он. Я кивнула. — Ну тогда пойдем, у меня времени в обрез.

Глава 26

Альберто привел меня в свой кабинет, заваленный какими-то ящиками, старыми камерами и проводами. Он порылся в ящике стола и достал оттуда черный маленький телефон. Такие выдавали военным, заключенным и тяжелобольным людям. А еще он был очень популярен у ревнивых супругов. В него записывалось всего три номера, по которым человек мог звонить и изменить это было нельзя. Все разговоры записывались и тут же передавались тому, на кого этот аппарат был зарегистрирован.

— Такого еще никогда не было, чтобы участнику шоу выдавали мобильный, — недовольно проворчал Альберто. Я в нетерпении переминалась с ноги на ногу. Вытащив из кармана пиджака бумажку, стал вводить написанное в мобильный.

— Я не просила телефон, я хотела просто совершить один звонок, — пробормотала я, вдруг осознав, что понятия не имею, куда звонить. У меня нет номера телефона места, где сейчас находятся мальчики. Нужно спросить у Илая. Вряд ли мне разрешат вылезти в сеть и найти его.

— Леон распорядился так, — ответил Альберто. — Возможно, это влияние Илая.

— Разве на Леона может кто-то влиять?

— Тот, кто знает его истинную сущность — вполне, — усмехнулся Альберто. — В любой глыбе есть слабое место, после чего она становится обычной пылью.

— Ты его явно недолюбливаешь.

— Есть за что. Ты ведь тоже от него не в восторге, — сказал Альберто и испытывающе посмотрел на меня, словно желал найти подтверждение своим выводам.

— Да, у нас есть сложности, но я отношусь к нему с уважением, — сдержанно ответила я.

— А если я тебе покажу, какой он на самом деле?

— Только после того, как закончится шоу, — ответила я. Мне хотелось, чтобы этот странный разговор закончился. Взять свой телефон и уйти отсюда.

— Скажи, как будешь готова узнать правду. Она неприятная, но очень оздоравливающая. Я бы сделал это публично, но ведь ты знаешь, что Вианор его прикрывает и вытащит из любой грязи, а я останусь в дураках.

— А почему Вианор его покрывает?

— Ты не знаешь? — удивился Альберто.

— Нет.

— Они из одного клана, плюс кровное родство, пусть и очень далекое. Но, как говорится — кровь — это навсегда, ее водой не разбавить, так что они и следуют этому кредо, — с удовольствием поделился со мной Альберто. С одной стороны мое любопытство было радо новой информации, с другой, я понимала, что это не просто так и за этим может стоять то, что мне может не понравится. — Все готово! Смотри, я забил сюда номер телефона клиники, где лежат мальчики. А также номер Лизы, так как она будет их забирать, чтобы ты могла с ней связаться.

— Ты сам это решил?

— Нет конечно, Леон так написал, — Альберто помахал перед моим носом бумажкой с цифрами и тут же спрятал ее в карман. — Это же ему придут все записи твой разговоров. Можешь уточнить у него, если что.

— Там же можно три… Пусть третий будет номер Вианора, — попросила я. — На случай, когда меня снова будут убивать.

— Для этого там номер экстренной помощи, — улыбнулся Альберто. — Они точно приедут быстрее, чем Вианор. Все, забирай, мне пора бежать.

Я взяла в руки телефон, еще теплый от пальцев Альберто и вышла следом за ним из кабинета. Чувство тревоги плотным кокон окутало меня с головы до ног, и я не знала, что с ним сделать.

Я не смогла дозвониться до клиники. Каждый раз мне отвечал автоответчик и просил оставить сообщение для администратора. Я оставила четыре, но мне ни разу не перезвонили. Может быть, ответы они давали только в определенное время, насколько я знала, клиника была очень дорогой и элитной, возможно, там были свои правила. Хотя успокоить себя таким образом не удалось.

Кое-как заглушив тревогу кофе с пирожным, я отправилась в гардеробную выбрать себе платье. Через пару часов должна была приехать Габриэль Дэвис и привести контракт на продвижение «Бессмертной любви». Для меня это было событие вселенского масштаба — я никогда прежде не подписывала ничего на столь внушительную сумма, да еще с брендом такого уровня и мне хотелось, чтобы момент остался запоминающимся. Остановив свой выбор на красном платье с открытыми плечами, я подошла с ним к зеркалу. Ткань, похожая на хвост русалки, переливалась алым. Это был мой цвет, идеально подходящий к моим волосам и коже. А еще он нравился Илаю. Цвет жизни, цвет крови. И цвет нашей любви — так мне хотелось думать. Я чувствовала грусть, когда вспоминала его фотографии с покойными невестами, понимая, что так же пополню их список и стану просто именем в его биографии.