Шахта в небе - Лейнстер Мюррей. Страница 4

В мрачных предчувствиях Данн опустил корабль на металл посадочного поля и задействовал магнитные якоря. Голоса опять стали требовать Кииза к микрофону.

— Его нет, — коротко ответил Данн.

И с опозданием на секунду осознал, что совершил грубейшую ошибку. Лучше было бы сказать, что Кииз погиб при несчастном случае, разбив лицевую пластину шлема, когда выходил из корабля наружу. Это не вызвало бы никаких подозрений. Ему могли бы и не поверить, но все прошло бы без последствий. Или, если бы даже он сказал, что собственноручно убил Кииза, это никого бы не коснулось. Это было бы личным делом Данна. Но он ни в коем случае не должен был говорить, что Кииза нет, или обязан был дать тому более подробные объяснения. Теперь начнутся догадки. А они могут оказаться опасно близкими к истине. Каждый сразу же заподозрит, что Данн и Кииз нашли богатую жилу и поэтому не могли оставить ее без охраны на время, пока нужно слетать к кораблю-сборщику за запасом кислорода…

Наступила опасная тишина. Почти полминуты в пространстве вокруг Отдушины было необычно тихо. Потом кто-то напряженным голосом что-то сказал о том, что корабль-сборщик зря теряет время. К нему присоединились другие голоса. О Киизе все вдруг странным образом позабыли. Теперь настала пора делать предположения. Данн понял, какой промах он совершил. По меньшей мере половина космических старателей, собравшихся на Отдушине, займется теперь обсуждением проблемы — попробовать проследить обратный путь Данна к Киизу или не стоит этого делать. Все они сойдутся на одном — Данн и Кииз нашли сокровище. Некоторые даже назовут его неисчислимым. Еще некоторые решат, что все дело в самой Большой Леденцовой Горе.

Потом раздался гудящий голос, который перекрыл все остальные голоса в коммуникаторе Данна. Это заработал сверхмощный передатчик корабля-сборщика.

— Ну, ладно! — ворчливо заявил голос. — Я больше не слышу других космоскафов. Наверное, все ваши уже прибыли. Займемся делом. Кто совершил посадку первым?

Кто-то весело отозвался. Потом другой голос назвал свое имя, все очень коротко. Послышались другие голоса. Один из них сказал: «Смайдерс». Голоса продолжали объявлять свои имена в порядке очередности. Неприятный голос как-то по-елейному сказал: «Хейн». Когда все ранее прибывшие корабли назвали себя, настала очередь Данна, и он коротко сказал: — Данн.

Последовала пауза. Это проверялся список имен. Почту уже, без сомнений, успели рассортировать, но люди, имевшие жен или родственников, которые могли отправить им письма, поглощали присланное с жадностью заключенных в тюрьму. Но сама процедура сверки списков не являлась чем-то сложным. Нужно было просто сравнить список имен, данный старателями, со списком, который сохранялся на сборщике со времени прошлого визита. Списки совпадали не полностью. Некоторые космоскафы на этот раз не прибыли.

По этому поводу не было сделано никаких комментариев. Кто мог сказать или даже знать наверняка, что случилось с этими старателями? Когда космоскаф скрывался в тумане и выходил из зоны прямой видимости, то он в буквальном смысле исчезал. И если что-то с ним случалось, никто не считал своей обязанностью начать расследование или отправиться на поиски. Пропавшие старатели сами купили себе космоскафы, сами прибыли в Кольца, полностью сознавая, что процент смертности среди рудокопов здесь равен тридцати в год. Планетарное правительство на Хорусе посылало сюда корабли-сборщики для того, чтобы обеспечить старателей необходимым и забирать добытые ими сверхценные абиссальные кристаллы. Но в задачу сборщиков не входило предотвращать или карать преступление. Для подобного просто отсутствовали возможности. Это даже было непрактично. Поэтому Данн горько сожалел теперь, что дал пищу домыслам, хотя мог сказать будто убил Кииза. В Кольцах ни один правительственный чиновник не высовывал носа дальше брони корабля-сборщика. Зато нездоровому любопытству пределов не было.

— Хорошо! — сказал гудящий голос с корабля-сборщика. — Тогда приступим! — И он прочитал первое имя… Первое имя в списке. — Мы тебя ждем!

Пауза. Потом фигура в скафандре, держа пакет, выбралась из космоскафа. Человек направился к громаде сборщика, крепко ступая по относительно ровной поверхности металлического поля. Магнитные присоски на подошвах позволяли ему шагать так уверенно. Из люка сборщика опустился трап. Человек взобрался по его ступенькам и на несколько минут скрылся внутри космического транспорта. Потом обратно вышел наружу и не спеша направился к своему космоскафу.

Голос со сборщика прогудел второе имя. Другой человек покинул свой кораблик и исчез внутри сборщика. Он тоже нес пакет. Обратно он вышел с пустыми руками и вернулся на космоскаф. Экипаж за экипажем, по мере того, как чиновник называл имена, уходили на сборщик и возвращались уже налегке, оставив свои пакеты на борту гостеприимного транспорта.

Человек, который назвал себя Хейном, направился к сборщику, неуклюже переступая ногами — казалось, у него что-то не в порядке с магнитными подошвами, они как-будто были намазаны клеем. Потом пошел другой человек, который назвался Смайдерсом. Потом на вызов со сборщика ответил Данн и сам направился туда. Он был последним, потому что последним прибыл в космопорт. Пакет с кристаллами он передал служащему-приемщику. Эти кристаллы были мировой осью всех событий в Кольцах. Данн подал официальное заявление о том, что они со своим партнером Киизом нашли скальный фрагмент, маркированный так-то и так-то, но, судя по всему, он был покинут прежними владельцами. Они нанесли собственные инициалы и начали разработку.

— Ясно! — сказал клерк и занес данные в журнал. — Я помню тех ребят.

— Он имел в виду бывших владельцев скалы. — Вроде все у них шло хорошо, а потом они просто не вернулись назад и все.

— Есть почта? — спросил Данн.

Сам он писем не ждал, но для Кииза должно было быть письмо. На Хорусе у него жила сестра, о которой он очень заботился. Если бы с кораблем-сборщиком не пришло бы очередное письмо, Кииз начал бы волноваться. Поэтому Данн попросил проверить почту второй раз. Но письма для Кииза не было.

Данн подал заказ на кислород и другие материалы. Все будет подготовлено очень быстро. Он отправился на свой кораблик.

Последовала небольшая пауза без особой на то надобности, и, наконец, голос с корабля-сборщика спросил:

— Кто еще? Все?

Это делалось на тот случай, если какой-нибудь космоскаф запаздывал и только приближается к Отдушине. Он мог поймать вызов корабля-сборщика на довольно приличном расстоянии. Но за вопросом последовала тишина. Опоздавших космоскафов не было. Тогда человек на сборщике сухо произнес:

— Ладно, парни. Добро пожаловать на борт. Готовьте денежки!

За этим мгновенно последовал взрыв активности по всей территории космопорта. Люди выскакивали из своих космоскафов и спешили к сборщику с Хоруса. Тишине пришел конец. Они переговаривались через шлемофоны не менее веселым образом, чем перед посадкой транспорта. Они соскучились по разговору с новым человеком. Они жаждали перемены обстановки, им до смерти наскучили собственные герметичные купола и каюты космоскафов. В каждом кораблике было по два человека, кроме Данна и Смайдерса, пребывавших в одиночестве.

Старатели гурьбой поднимались по трапу транспорта. Они были словно маленькие дети, покидавшие школу по окончании уроков. Они весело переговаривались. Веселее всех были те, кто получил письма. Старатели заполнили большой грузовой шлюз, в котором было достаточно просторно для всех, и воздух оттуда был выкачан заранее. Это было необычно, в космоскафах имелись только крохотные индивидуальные шлюзы, где с трудом могли бы разместиться два компаньона. Теперь же они сгрудились посредине громадного зала грузового шлюза и наружный люк начал задвигаться. Потом через клапаны пошел воздух, холод вакуума конденсировал содержащуюся в нем влагу и шлюз наполнился белесым туманом. Потом распахнулся внутренний люк, и они оказались внутри транспортника. Последовали восторженные возгласы.