Скрытой камерой - Андерсон Сьюзен. Страница 17

Как же ей выйти из этого дурацкого положения? Эмма сглотнула слюну, погладила Грейси по голове – скорее для собственного успокоения – и сделала глубокий вдох, как будто перед прыжком в воду.

– Простите меня. Это, наверное, прозвучало ужасно глупо. Почему-то я решила, что вы деверь Клер, брат ее мужа.

– Да нет. Перед вами единственный уцелевший представитель мужского племени Мэкки. – Не показывая, как больно задет ее скоропалительным предположением, Сэм встал, с легкой мужской грацией прошел за фонтанчик. – Что вам принести, милые дамы?

– Три мороженых, пожалуйста, три рожка. Мне французский ванильный, Мэри…

Эмма вопросительно посмотрела на Мэри.

– Шоколадный, «Рипль».

– А Грейси.., сейчас подумаем…

Эмма окинула задумчивым взглядом синее платье-матроску дочери. Грейси вынула палец изо рта.

– Хочу кубничное мооженое, мама.

– Хорошо, значит, клубничное. Нам по одной порции, а Мэри…

Мэри подняла два пальца.

Эмма усадила Грейси поудобнее и, демонстративно отвернувшись от единственного оставшегося посетителя, начала болтать с Мэри, стараясь не думать о том, что это напускное безразличие похоже на школьные игры. Чрезмерной застенчивостью она никогда не отличалась. Однако каждый раз при воспоминании о том, как она прижималась к нему тогда в своей комнате, ее всю словно сковывало от стыда. А потом еще его поведение с Грейси, на следующий день.., то, как он танцевал с ней на руках. В общем, Эмма изо всех сил старалась вести себя с ним холодно и отстраненно. Безразлично. Но сохранять холодность и безразличие было труднее всего. Она даже не могла встречаться с ним глазами.

Что касается Элвиса, то он, похоже, не собирался играть в эту игру. Элвис встал со своего табурета, подошел к Эмме, протиснулся между ее стулом и соседним и остановился, пристально глядя на нее. Теперь уже Эмма не могла делать вид, будто не замечает его. Это выглядело бы совсем глупо. С холодной улыбкой она устремила взгляд куда-то мимо Элвиса. Едва заметно кивнула.

– Шериф…

– Эмма… А что это случилось с нашим детенышем?

Эмма с трудом перевела на него взгляд:

– Ее клоун напугал. Грейси повернулась к Элвису:

– Он мне не понавийся. – Правда? Что, очень страшный?

– Ага. – Грейси умирала от желания сообщить ему самую большую новость. – А я ем мооженое пеед обедом!

– Да ну? Вот это да!

– Да, вот это да.

Эмма с улыбкой пожала плечами.

– В жизни не то еще случается. Ешь свой десерт перед ленчем.

Элвис, не отрываясь, смотрел на нее, даже облизнул губы. Эмма тоже не могла оторвать от него глаз. Все тело обдало жаром.

– А вот и я, милые дамы, – раздался жизнерадостный голос Сэма. – Шоколадный «Рипль» две порции, клубничное – одна порция.,..

– А почему это Мэли две полции, а Глейси только одну?

Девочка подняла глаза на мать с выражением крайнего негодования.

– Потому что Мэри не уронит вторую порцию на свое красивое платье, – спокойно отозвалась Эмма. – А если Грейси будет капризничать, не получит ни одной порции. Когда вырастешь такая же большая, как Мэри, тоже будешь есть по две порции.

Грейси надула губы, пристально глядя на мать.

– Тогда я буду сидеть с шелифом.

Зная по опыту, что доводить мать до крайности рискованно, она решилась лишь на такую форму протеста и протянула руки к Элвису.

Эмма взглянула на его чистую, отглаженную рубашку цвета хаки, на новые джинсы. Однако не успела она предупредить, что его одежда не станет выглядеть лучше от клубничного мороженого, которым неизбежно испачкает его Грейси, как он поднял девочку на руки, удобнее уселся на табурете и посадил ее к себе на колени. Потянувшись к салфеткам, лежавшим на столе, Элвис достал одну из пачки и обернул ею рожок с мороженым.

– Значит, говоришь, клубничное?

– Это мое юбимое. Хочешь изнуть?

– Спасибо, Грейси, с удовольствием.

– Тойко бойшую кубничину не ешь. Она моя.

– Зажав рожок обеими руками, Грейси поднесла его к губам Элвиса.

Глядя на Эмму поверх головы ее дочери, Элвис провел языком вдоль рожка. Взгляд его опустился на грудь Эммы. Он втянул мороженое в рот. Глаза снова встретились с ее глазами.

– Хорошо, – хрипло пробормотал он.

Все тело Эммы обдало жаром. Она яростно откусила от рожка, ощущая, как вспыхнуло лицо, ощущая стеснение и боль в тех укромных местах своего тела, которые оставались в полном забвении вот уже три года. Черт бы его взял! Что за игры он затеял?! Демонстративно повернувшись к нему спиной, Эмма заговорила с Мэри.

Когда Грейси покончила с мороженым и они ушли из магазина, Эмма чувствовала себя выжатой как лимон. Если Элвис Доннелли не хотел, чтобы о нем забывали, он не давал о себе забыть. Всякий раз, когда Грейси задавала ему какой-нибудь вопрос – а она задавала их постоянно, – он отвечал, но тут же добавлял: «Но я могу и ошибаться, малышка. Давай лучше спросим маму».

Ведь прекрасно знал, хитрец, что Грейси сразу обратится к матери и Эмме придется обернуться к ним.., к нему.

Наконец она сбежала от него и в сопровождении Мэри направилась к пансиону. Задержавшись на несколько минут с семейством Келли, Эмма поднялась к себе в комнату, извинившись и сказав, что должна привести Грейси в порядок. Впрочем, неохотно призналась она себе, Элвис справился со своей задачей как нельзя лучше. Извел, наверное, уйму салфеток, но аккуратнее накормить Грейси мороженым не удалось бы даже ей.

Окончание парада они досмотрели из окна своей комнаты. Вскоре наступило время ленча. Эмма видела, что щечки дочери пылают – верный признак переутомления. Хотя она и поела мороженого совсем недавно, все равно надо перед сном накормить ее чем-нибудь более существенным.

Они спустились в кафе и поторопились занять столик, прежде чем хлынет толпа людей, насмотревшихся на парад. После того как они покончили с едой, Грейси, как обычно, пошла бродить по залу, тогда как Эмма задумчиво пила кофе и просматривала газеты, оставленные кем-то на их столе. На несколько секунд подошла Руби, налила ей еще кофе. Наконец Эмма отодвинула стул и встала. С улыбкой огляделась в поисках дочери. Им обеим сейчас не мешает хорошенько вздремнуть. Вечером еще предстоит фейерверк.

Эмма нагнулась и заглянула под стол:

– Пойдем, моя сладкая. Пора спать.

Грейси под столом не было. Эмма подошла к седьмому столику, ближайшему к кухне. И здесь дочери не оказалось. Улыбка Эммы погасла. Она лихорадочно осмотрела все кафе, каждый уголок и закоулок, но убедилась, что Грейси в кафе нет. Ее залило холодной волной страха. К горлу подступила тошнота.

Глава 7

Элвис одной рукой отстукивал отчет на компьютере, когда Эмма ворвалась к нему в кабинет. Вначале он решил, что она пришла расправиться с ним за те утренние игры в магазине. Элвис почувствовал, как кровь быстрее побежала по жилам. Он действительно получил удовольствие сегодня утром. Такого с ним давно не бывало. Не так уж много у него в последнее время было возможности для таких сексуальных игр в кошки-мышки. Он уже и забыл, как это приятно, как возбуждает.

Однако сейчас, внимательно посмотрев на Эмму, Элвис понял, что она пришла с иной целью. Еще пристальнее вглядевшись в ее лицо, он вскочил и подошел к ней.

– Что такое? Что случилось?

– Грейси пропала.

Эмма с большим трудом пыталась держать себя в руках с той самой минуты, когда обнаружила, что Грейси нет ни в кафе, ни в пансионе Руби. Пыталась уговорить себя, что надо быть сильной, мужественной. Вскоре ее осенило: надо найти Элвиса, он сумеет вернуть ей Грейси в целости и сохранности. Сейчас, когда она увидела его мощную фигуру и спокойное лицо, слезы сами собой полились из ее глаз. Губы задрожали.

Грейси исчезла?! Элвис почувствовал себя так, словно его ударили под дых. Не отрываясь, он смотрел на Эмму, которая прикусила дрожащую нижнюю губу, из последних сил стараясь овладеть собой.

– Ты говоришь, она…

– Пропала. О Господи, Элвис, я обыскала все кафе, весь пансион. Ее нигде нет. – Эмма схватила его руку. Слезы ручьем хлынули из ее глаз. – Пожалуйста.., найдите ее.