Четыре крыла - Степанова Татьяна. Страница 8

– Привыкай, – Клавдий искал в мобильном в интернете адрес территориального пункта участковых Скоробогатово.

– Вдруг парень врет? – Макар созерцал фабричные корпуса и темную полосу леса за ними.

– Он нам не солгал. При заявлении о пропаже человека его ближайшие родственники всегда автоматически попадают в круг самых вероятных подозреваемых. Если пропала жена – на подозрении муж, если пропал муж – жена…

– Но мать и сын! – Макар выглядел расстроенным.

– Без разницы. Для полиции… моих бывших коллег все одинаковы в подобных случаях. – Клавдий огласил адрес пункта участковых. – Вторая Песчаная улица…

– И для тебя?

– Слушай, тетя Роза не просила нас искать сынка. Мы… то есть ты сам навязался на ее всклокоченную голову. Она не отказалась. И нас не послала куда подальше. Приняла нашу помощь. Вопрос: где именно пролегла граница откровенности в ее рассказе про Руслана?

– Но она нам вообще мало сведений о нем сообщила. Даже удивительно. Отделывалась общими расплывчатыми фразами.

– Я заметил. Скрывала от нас она нечто важное? Свою собственную роль в пропаже сына?

– Участковый обыскал ее квартиру вместе с криминалистом. – Макар вспомнил слова Локи.

– С экспертами на пару обычно ищут следы крови, – Клавдий рассуждал невозмутимо, а Макар все больше мрачнел. – Но порой изымают и некоторые личные вещи пропавшего, несущие следы его ДНК, – зубную щетку, расческу, бритву. Для последующего опознания трупа.

– То есть участковый уже уверен – Руслана нет в живых?

– Два месяца минуло. Его не нашли, и он сам не объявился. Его телефон не работает.

– Но если Розу подозревают в убийстве, отчего она на свободе?

– Прямых улик против нее во время обыска в квартире не обнаружили.

– Но Локи утверждает обратное, – возразил Макар. – Отыскали они вроде что-то.

– Косвенную улику. При подобном раскладе мать задерживать нет оснований. Да и резона. Дело все равно развалится, если она ни в чем не признается. И самое главное – нет трупа. До тех пор пока тело не нашли, любые доказательства – просто факты к размышлению, но не к прямому обвинению в убийстве.

– Даже кровь в квартире? – уточнил Макар тихо.

– Именно ее всегда ищут в первую очередь. Следы замытые, уничтоженные, используют спецсредства их для выявления, – Клавдий кивнул. – Но без трупа или хотя бы его расчлененных частей кровь в роли главной улики все равно не сработает. Надо же проверить ДНК. А точный ответ даст лишь сравнение именно ДНК крови и останков, заметь – не волос с расчески пропавшего, слюны с его зубной щетки или пятен на трусах. А плоти, пусть и сгнившей за два месяца.

Макар поморщился, больше вопросов не задавал.

– Усек, братан, куда мы ввязались из-за твоей клятвы? – осведомился Клавдий. – Ладно. В панику не впадаем. Двигаем дальше.

– Тете Розе д’Альвадорес уже не верим ни на грош? – Макар включил зажигание внедорожника.

– Решим после встречи с местным участковым, – ответил Клавдий задумчиво. – Михаил Бальзаминов. Майор полиции.

– Ну и фамилия… Лютики-цветочки у меня в садочке… Я фильм с Вициным в Сети и в Англии смотрел, хохотал, – вспомнил Макар и слабо улыбнулся.

– Про майора Бальзаминова я слышал, – заметил Клавдий.

Территориальный пункт участковых располагался в новом павильоне, смахивающем на обычный сельский магазин с забранным могучей решеткой окошком. Им повезло – майор Бальзаминов оказался на месте. Кабинет-каморка – сизый от сигаретного дыма, распахнутая настежь дверь – помещение проветривалось. В коридоре, покашливая, переминались с ноги на ногу двое молоденьких патрульных. Приверженцы ЗОЖ, они брезгливо морщились и ждали, пока рассеется сигаретный дым.

Макар понятия не имел, каким образом Клавдий начнет выстраивать с Бальзаминовым продуктивный для них диалог. Кто он теперь для своих прежних коллег после ухода из полиции? Когда они помогали полковнику Гущину, все складывалось гладко и просто – мощная харизма Гущина закрывала их словно броней. Но полковника с ними нет в Скоробогатово. Дело пропавшего без вести Руслана Карасева его не касается. Они с Клавдием – в свободном плаванье. А перед ними за пустым столом с пепельницей, полной окурков, – майор Бальзаминов. С виду простой, деревенский мужик в полицейской форме: хмурый, давно разменявший пятый десяток.

– Михаил Михайлович, – Клавдий мельком глянул на табличку на двери с полными данными участкового. – Мы к вам насчет Руслана Карасева. Моя фамилия Мамонтов. В прошлом я ваш коллега.

Майор Бальзаминов окинул взглядом высокого статного Клавдия в черном летнем костюме, белой рубашке, с рукой на перевязи. Пару секунд он размышлял, вроде вспоминал, а затем его покрытое морщинами лицо озарила широкая улыбка, обнажившая редкие желтые прокуренные зубы, изуродованные кариесом и старыми пломбами. Бальзаминов внешне до боли напоминал участкового на мотоцикле из «Берегись автомобиля», преследовавшего Деточкина.

– Из Бронниц, да? Терминатор? – майор Бальзаминов нацелил на Мамонтова палец и поднялся. – Когда брали рецидивиста Свища и еще двоих урок и гвардейцам в ноги кланяться не хотели, вызвали тебя подсобить. Ты еще со своим прикидом заявился. Упакованный. Свищу морду всмятку разбил, а у него вроде не просто ствол, а «калаш» имелся тогда.

– Точно, – ответил Мамонтов. – Рад новой встрече с вами. А это мой друг Макар Псалтырников. Он сейчас мой босс. Я в его семье – бодигард.

– Уволился? С травмой? Теряет система кадры? – Бальзаминов прищурился, и обветренное деревенское лицо его приобрело сходство с печеным яблоком из-за мелких морщин. – А мне до пенсии три месяца всего осталось. Доскриплю. Скажи честно, коллега, в зарплате выиграл?

– Существенно, Михал Михалыч. Даже сравнивать смешно. И потом свободный я человек, – скромно ответил Клавдий.

– Где бы и мне работенку прибыльную сыскать на пенсии? – Бальзаминов все щурился.

– Найдем, – еще скромнее и тише, чем друг, обещал Макар.

– Су-ууу-рьезно? – протянул майор Бальзаминов.

– Святое дело помочь с трудоустройством бывшему коллеге моего ближайшего друга, с которым вы вместе жизнью рисковали при поимке уголовника Свища, – произнес Макар – сама вежливость и дружелюбие. Джентльмен!

– Я в тачке тогда в арьергарде сидел, – отсек лесть Бальзаминов. – Но Мамонтова из Бронниц помню. И никак не врублюсь – вы нашего пропавшего гражданина Карасева где-то видели, да? Сведениями о нем располагаете?

– Нет, – ответил Клавдий. – Мы…

– Значит, родственники гражданки Розы Сайфулиной, дальние? Или же ее бывшего, не дай бог? – Бальзаминов насторожился.

– Нет, мы просто… – Мамонтов внезапно запнулся. Объяснить Бальзаминову внятно и коротко повод, сподвигнувший их заняться поисками Руслана, он… не мог. Не находил слов.

– Роза Равильевна в нашем присутствии упала в обморок от слабости и горя, от недоедания, – произнес Макар. – Рассказала нам о сыне и своей беде. Мы с Клавдием… решили ей помочь.

– Она вас наняла? Она ж нищая, ей не до сыщиков частных. Да и не похожи вы на детективов-проныр, – Бальзаминов разглядывал их уже с недоверием. Он все продолжал улыбаться, демонстрируя свои «лагерные» зубы, но улыбка превратилась в жесткую ухмылку.

– Мы не детективы. И Роза Сайфулина нас не нанимала. Мы ей помогаем. Чисто по-человечески, – отчеканил Клавдий.

– Альтруисты? – майор Бальзаминов осклабился.

– Типа того. Волонтеры. – Клавдий смотрел ему в глаза.

В кабинет шумно зашли двое патрульных. У одного бубнила рация.

– На «макаронах» попытка хищения, – сообщил юный страж, тряся трещавшую рацию. – Вынести пытались….

– Кража? Дуйте в цех, разбирайтесь, раз вызов, – оборвал его Бальзаминов. – Одна нога здесь, другая там. И без перерасхода бензина. Я строго потом проверю – где катаетесь. А вы, – он живо обернулся к Клавдию и Макару, – типа волонтеры… Вы погуляйте пока, видите, я занят – вызов срочный на происшествие. Освобожусь – потолкуем.

– И долго нам ждать? – бросил Клавдий Мамонтов.