Травоядный. Том II (СИ) - Белин Лев. Страница 30

— И что же произойдёт после? Не бывает всё так просто…

— Наши личности, воспоминания, всё смешается. Мы станем одним целым, единым сознанием.

— Ха-ха-ха! — истерично рассмеялся я, — То есть ты предлагаешь нам умереть⁈

— Нет! Мы не умрём, мы станем чем-то большим! Лучшим! Вберём в себя лучшие качества друг друга!

Я посмотрел на него. На этого трусливого ублюдка. Он не лгал. И это действительно был выход. Возможно, лучший из возможных.

Но я уверенно сказал:

— Иди-ка ты на*уй, Декс!

— Нет! — бросил он, — Выслушай!

— Сиди тут и продолжай ныть и дрожать! А я пойду е*ать судьбу!

Я сосредоточился, мир замедлился. Представил энергетические каналы, из которых соткан этот мир, и нашёл единый, связывающий все. Ухватился за него невидимой рукой и потянул.

Иллюзорный мир схлопнулся, разлетелся на миллионы осколков.

Я раскрыл глаза.

— Эй! Сколько можно дрыхнуть⁈ — крикнул Фиро и бросил что-то рядом со мной.

Я перевёл мутный взгляд, справа лежал какой-то помпезный наряд. И следом услышал, как звякнул металл и что-то грохнулось у ног. Посмотрел: кандалы.

— Собирайся! Мы идём на приём!

Глава 11

Договор

Мои ноги вновь оказались в стальных кандалах. Только эти были куда тяжелее, массивнее, а цепь короче. Видимо, они сделали выводы из последнего происшествия, и теперь уже, возможно, Алем окажется последним сбежавшим из Заячьей колонии. Ну и я, конечно, хотя до этого всё равно нужно ещё дожить.

«Декс решил встретиться, высунуть носик из своего уютного убежища, — размышлял я о нашей встрече, — А значит, дело и впрямь худо. Одно дело сказать, а другое — сделать. Я совершенно не знаю, с чего начать! Бои, побег, а теперь и это… Ну, по крайней мере, я знаю одно — сделка не вариант. Мне совершенно не хочется объединяться с этим тупицей и правоборцем».

— Опаздывает, нельзя так. Очень непрофессионально, — бухтел Фиро.

Мы стояли на выходе из арены, ещё не на улице, в одном из таких же серых коридоров, что и до этого. Только теперь я отчётливо ощущал ароматы эля и браги, хлеба и кожи. Именно так пахнет город. В нашей камере пахло лишь потом и отчаянием. И я вполне запомнил все повороты и переходы, сосчитал количество дверей и постов с двойными рядами решёток. В памяти у меня было не отнять… Ну да, звучит странно, учитывая, что я до сих пор не смог полностью вернуть свои воспоминания.

— Никаких чаевых вознице, совсем обнаглел, — шипел Фиро, прикладываясь к фляге, она теперь стала резной и вычурной, как и весь его помпезный наряд.

Я, собственно, тоже не сильно отличался от своего надзирателя. Меня разодели как щёголя: чёрный камзол с серебряной отделкой, пышные плечи и приталенная талия; выкрашенная в тот же чёрный рубаха с позолоченными пуговицами; узкие, неудобные штаны из плотной ткани. Благо хотя бы ноги оставались голыми, я уже успел к этому привыкнуть. А эта странная одежда теперь натирала во всевозможных местах.

— Что за приём? Зачем я там? — задавал я вопросы.

На самом деле, у меня уже есть мысли на этот счёт. Либо аристократы решили устроить частные бои с фаворитом турнира, либо решить несколько вопросов относительно ставок. Я уже знал, слышал, какие суммы ставят на моё поражение, гибель или иные события. И стало быть, в интересах подтасовать некоторые результаты. Только… Я же лишь раб, разве оно так должно быть?

— По морде твоей наглой вижу, что ты уже догадался, — сказал Фиро, даже на меня не смотря, — Богатеи решили тебя подмаслить, а меня схватить за яйца. Эти ублюдки жутко азартны, и для них турнир — такое же поле боя. Только в своих змеиных сражениях.

— Значит, ставки, — сказал я, — Но им действительно необходимо договариваться с каким-то рабом? И с…

— Еретиком-изгоем? — с улыбкой сказал он, — Да, стоит. Тут, в городе, заяц, правила игры совсем иные. Куда сложнее, чем там, на полях сражений, — на секунду его взгляд стал туманным.

— Что там случилось? — неожиданно для себя спросил я.

— А ты разве не слышал? Ха! — усмехнулся он как-то грустно, — Амбициозный командующий заключил сделку с языческим божком! Убил своих воинов! Стал одной из причин разгрома Второго священного похода!

— И та сила стоила того? — спросил я, вспомнив бесконечную тьму, застелившую горизонт.

Открылась дверь, впуская потоки новых ароматов, появился какой-то енотид в простой одежде и объявил, что карета подана.

— Нам пора, — просто сказал Фиро, завинчивая флягу.

— Ты не ответил.

Он остановился, повернул голову, на его лице отразилось удивление.

— Ты либо конченный идиот, либо величайший храбрец, — сказал он без сарказма.

— Я это уже слышал.

— В том бою я получил силу… бога, в общем-то. Уничтожил тысячу вражеских воинов. И потерял всё, что у меня было, — он приблизился ко мне, — Цена таких сделок всегда одна — самое дорогое, что у тебя есть. Как думаешь, что у меня было самым дорогим?

— Твои… воины? Братья по оружию? — спросил я.

— Нет, заяц. Моя жена и дочь, они были всем для меня, — в его глазах блеснул огонь, я сделал шаг назад и упёрся спиной в стену, — И он показал мне, как они горят в своих кроватях, далеко от того поля боя. И мои собратья, братья… сгорели не потому, что я обезумел, как все думают, — его рука потянулась к моей шее, а я оцепенел, — А потому, что они стали причиной, из-за которой я возжелал ту силу. Огонь моего гнева поглотил их, и я смеялся, а слёзы испарялись раньше, чем успевали прокатиться по щекам, — он сжал мою шею, я почувствовал жар его ладони, — Ты когда-нибудь терял близких, заяц?

— Да, — ответил я, не отвозя взгляда от его глаз без век.

— И что же ты чувствовал? Пустоту? Обиду? Боль? — жар стал сильнее, трещины на его обугленной шее и руке засветились алым.

— Гнев и жажду мести… — ответил я.

Он убрал руку и сказал через плечо:

— Именно так, в этом-то и дело. Боль уходит, пустота заполняется алкоголем, а обиду можно проглотить. Но глубокой ночью, когда ты боишься уснуть из-за криков в голове, ты не испытываешь ничего, кроме гнева… Уже холодного, монотонного и оглушающе настойчивого, — он открыл дверь и махнул головой.

«Значит, вот как всё было. Но зачем же он тогда продолжает жить? В чём смысл? Кому он мстит?» — задавал я вопросы в голове, пока мы спускались по ступеням к карете.

Это был не основной выход, направленный в сторону высокого особняка наместника. А самый тёмный, вечно укрытый тенью позади арены. Он упирался в какую-то длинную и монолитную стену. И улицей-то не назвать, сыро, холодно. Я обернулся на ходу и поднял голову, где-то наверху, на самой кромке арены, виднелся женский силуэт — богини травоядных, Наиры Предательницы.

В дороге мы не разговаривали, Фиро куда интереснее было проводить время со своей флягой. И хоть у меня были вопросы, я чувствовал, что они будут некстати. Да и особой пользы от ответов на них я бы не получил. Как, скорее всего, и самих ответов. Но сделал пометку, что стоит попытаться разузнать у Фиро больше. Мне казалось, что он находится на каком-то непонятном пограничье, между странной верности своей стране и такой же непоколебимой ненависти к ней.

«По крайней мере, нужно как-то приступать к моему плану. Всего второй день, а нас поставили биться с Тварью. Что же тогда будет дальше? Ещё пять чёртовых дней… — раздражённо подумал я, — Перво-наперво нужно уговорить женщин. Благо с Рисой проблем быть не должно, и она же может повлиять на других. Да и остальные видели, на что я способен, там уже должны были пойти слухи об моей речи, — с улыбкой рассуждал я. Может, всё шло нечётко, всё-таки громила — большая потеря, но это не причина отказываться от плана, — Надо как-то поменять надзирателей, эти больно целомудренные. Женщины должны увлечь большую часть… И в порыве страсти, когда хищники расслабятся, нанести удар! С теми, что останутся, мы уж разберёмся. Сломать решётку, как я уже видел, не представляет проблему. А вот дальнейшие действия…»