Школьные годы чудесные (СИ) - Рюмин Сергей. Страница 20

Я, шатаясь, направился на выход. Конечно, Ершова можно было понять. Друга спасли. Но у меня сейчас было такое состояние, что мне казалось еще чуточку и я сдохну. Прямо тут. В голове вертелась единственная мысль — утолить жажду и восполнить силы. А то во рту словно пустыня Сахара…

Аккуратно, тихо-тихо, мелкими шажочками я добрался до выхода из реанимационного отделения. Так же потихоньку дошел до лестницы, спустился вниз к выходу.

На улице полной грудью вдохнул чистый воздух. Голова опять закружилась. Куда идти? Кажется, мы заехали справа. Там, в той стороне, вроде, размещался КПП.

Пока добрёл до КПП, чуть не упал раз пять. Хорошо, что рядом с тротуаром во дворике военного госпиталя растут деревья. Дошел до одного, подержался, отдохнул. Пошел дальше до следующего.

Внутри КПП у «вертушки» меня тормознули.

— Уважаемый, вы халат забыли снять!

Наряд на КПП был из курсантов местного училища связи. Я стащил маску, которая висела под подбородком, халат, под которым была школьная форма.

— Ты что, школьник что ли? — удивился дежурный. — А как сюда попал? Почему мы тебя не видели?

Он уже было потянулся к трубке телефона. Я остановил:

— Я на комитетской «волге» приехал. На операцию приезжал.

Дежурный убрал руку с трубки.

— Какую операцию?

Я отмахнулся.

— Мужики, — обратился я к ним (кроме дежурного на КПП дежурили еще двое дневальных). — У вас тут топчан есть какой-нибудь? Мне что-то хреново. Наверное, на кровь насмотрелся.

Дежурный усмехнулся:

— Заходи! — он показал на дверь в глубине помещения. — Там.

Я прошел к двери, открыл. Действительно, там была маленькая комнатушка, в которой едва помещалась кушетка и тумбочка. Я повернулся:

— Я полежу 15 минут, ладно? Только просьба, меня не трогать. Хорошо? Если будут искать кто-нибудь, вы меня не видели и всё. Мне нужно 15 минут. Пожалуйста!

— Да без проблем, пацан! — пожал плечами дежурный. — Ложись и закрывайся!

Как только я вышел на улицу, сразу подумал, где бы уединиться, чтоб никто не мешал, хотя бы минут пять. Восполнить силы можно и в Астрале. Только нужно чтоб никто не потревожил. А то получится, как тогда, дома.

Изнутри на дверце была щеколда. Я её задвинул на всякий случай. Лег, вытянулся и провалился в Астрал.

Я снова оказался в пустой белой комнате с зеркалом в мой рост. Руки кольцом, и остатки силы Жизни пошли по кругу. 10 раз, 10 кругов. Потом по кругу пошла некросила. Её осталось больше. Тоже 10 кругов.

Руки вверх. Сила жизни по каналам вверх-вниз. 10 раз. Некросила — 10 раз вверх-вниз.

Энергия, магические силы восстанавливались прямо на глазах. Магический узел заполнился до отказа. Всё, можно выходить в реальный мир.

Я открыл глаза, встал, сдвинул щеколду, открывая дверь.

— Ты всё? — удивился дежурный. — Пяти минут не прошло!

Я улыбнулся. Чувствовал я себя, как будто поспал вволю. Только есть хотелось почти так же, как тогда, в Больнице скорой медицинской помощи, когда я из комы вышел. Живот крутило коловоротом.

— Спасибо, мужики! — я пожал руку дежурному, дневальным и вышел за ворота.

Деньги я таскал с собой всегда в кармане, игнорируя кошельки. Это меня и выручило. Я подсчитал капиталы и довольно улыбнулся: в кармане у меня была «пятерка» и горсть мелочи почти на рубль.

Первым делом огляделся по сторонам. В этом районе я никогда практически и не был. Домой придется добираться с двумя пересадками: отсюда до центра города и от центра уже домой на «пятом» автобусе. Остановка оказалась рядом. Поодаль был продуктовый, в который я и направил свои, так сказать, стопы.

Рогалик за 5 копеек, бутылка молока и шоколадный батончик спасли отца русской демократии. Сначала я проглотил шоколадку, потом сожрал рогалик, запивая молоком. Червячка заморил, но всё-таки крепкий сладкий чай после этих процедур — первое дело. Он еще и бодрит. А у меня еще до сих пор руки дрожали.

Я опустил бутылку в урну. Вытянул вперед руки. Пальцы подрагивали, никак не успокаиваясь.

А этот Ершов… Ну его нафиг! Хватит, пообщались. Чуть ласты не откинул из-за него. Просил же — чаю завари! Откат после этой операции оказался просто кошмарным. Хватит!

С этой мыслью я дождался троллейбуса, идущего в центр, сел, благо свободных мест хватало.

Дома я был уже к двум часам пополудни. Шестой урок закончился, смысла в школу возвращаться не было. С остановки я направился домой. Зайдя в квартиру, сразу скинул одежду. Вся она, кроме пиджака, неприятно пропахла потом…

Глава 17

Глава 17

Накануне.

Управление КГБ

— Что мы имеем? — совещание-инструктаж проводил сам начальник УКГБ генерал-майор Лифанов. — У нас на Литейной, 40 находится самая натуральная вооруженная до зубов банда уголовников, которую нам силами Управления необходимо взять. У банды есть автомат, гранаты, пистолеты. Предлагаю захват произвести силами «Абэвэгэдэйки» (АОБГ — внештатная антитеррористическая оперативная боевая группа, формировалась в территориальных управлениях КГБ до создания «Альфы» из числа наиболее физически подготовленных оперативников — прим. авт.), усилив её оперативным составом. Разумеется, из числа добровольцев.

Он замолчал, предлагая высказаться собравшимся. Совещание проходила у начальника в кабинете за отдельным огромным столом, за которым вполне могли уместиться человек 30, если не больше.

— За домом организовано круглосуточное наблюдение, — сообщил заместитель начальника 5-го отдела подполковник Стасов. Линия работы была совсем не его подразделения, но первоначальная информация, а потом и разработка шла от его подчиненных. Поэтому отрабатывать ситуацию передали ему.

— Установлено, — продолжил он. — Что бандиты выходят из адреса не раньше 9.00. Старший из них, рыжеволосый, соответственно обозначенный, как объект «Рыжий», постоянно находится в районе бывшей так называемой «воровской малины» (ул. Рыбацкая, 65).

— Второй, хромоногий, обозначенный как объект «Хромой» выезжает на железнодорожный вокзал «Переславль-Восточный» и находится там до 20.00–21.00. Места наблюдения Хромого — зал ожидания, перрон.

— Третий, кавказского облика, объект «Казбек» дежурит на автовокзале. Как установлено, после прибытия уголовники провели опрос соседей по ул. Рыбацкой, действовали аккуратно, общались вежливо. В конфликты с кем-либо не вступают. Адрес посещал участковый. Замечаний, насколько известно, не делал.

— Известно, кто там живет? — поинтересовался руководитель АОБГ майор Толстоногов.

— Некто Пётр Иванович Барсуков, — ответил Стасов. — Инвалид 2-й группы. У него сад с плодовыми деревьями. Вот он и пробавляется тем, что продает осенью и в начале зимы яблоки на рынке.

— Значит, начало операции запланируем на 7.00, — подытожил Лифанов. — Толстоногову и Стасову разработать план захвата, доложить мне через час. Сбор участников операции в 5.00 утра во дворе Управления. Начальнику ХОЗО предусмотреть доставку личного состава из дома в управление к указанному времени.

Ровно в 7.00 возле ничем не примечательного дома, окруженного высоким глухим дощатым забором, одновременно остановились два «уазика-буханки». Практически беззвучно (постарались автослесари в гараже!) открылись двери салона и на улицу высыпались люди в песчаных «афганских» камуфляжах и с короткими автоматами. Их было много, человек 30 с обеих машин.

По разборным алюминиевым лестницам бойцы легко перемахнули через забор. Пару раз тихо щелкнули затворы бесшумных пистолетов, нейтрализуя собак во дворе.

А дальше всё словно взорвалось. Стекла окон дома разлетелись от мощных ударов прикладов. Тут же в окна полетели светошумовые гранаты. Следом с душераздирающими криками в дверь дома цепочкой, а в окна рыбкой врывались бойцы:

— Стоять! Лежать! Не шевелиться!

Вскоре всё закончилось. Из дома вывели трех уголовников с заломленными сзади руками, натянутыми до подбородков черными чехлами-шапочками, чтобы ничего не могли увидеть, и двух молодых женщин. Задержанным женщинам просто сковали руки сзади наручниками, заламывать сзади не стали, пожалели. Но, тем не менее, на головы тоже надели шапочки.