Что такое Израиль - Шамир Исраэль. Страница 21

Соответствует ли этот рассказ реальной истории? Почти тысяча лет отделяла авторов (или редакторов) библейского текста от описываемых событий. Рассказ об Иисусе Навине и завоеваниях «сынов Израиля» относится к тому же жанру, что и повествование о варягах Рюрике, Труворе и Синеусе, призванных княжить на Русь, или Кие, Щеке и Хориве, основателях Киева, или о троянском царевиче Энее, основавшем Рим. Эти предания намекают на какие-то неясные нам политические и исторические реалии. Возможно, и в самом деле после падения Трои избежавшие гибели троянцы приплыли в Лаций, в античную Италию, но трудно принять «Энеиду» за хронику тех времен. На изучение далекого прошлого Палестины наложило свой отпечаток именно благоговейно-трепетное отношение к Библии, в которой видели не свод увлекательных и поучительных сказаний и притч, но историческое сочинение. Так замечательная женщина остается в гордом одиночестве, незамужней и невостребованной, потому что все мужчины относятся к ней с непомерным обожанием и почтением. Женщине, равно как и Библии, не нужно, чтобы ее боготворили.

Что же происходило на самом деле в бурном XII веке до нашей эры? Засуха миновала, и на земли Нагорья стали проникать и оседать здесь жители Долин и Побережья, приграничные кочевники, беглые крестьяне и горожане, боевые дружины хеттов и данайцев. Со временем эта вольница стала племенной конфедерацией Иудеи и Израиля, и потомки ее составляют основное население Нагорья по сей день. Его коллективная память, запечатленная в Библии, сохранила обрывки старых легенд: одни предки пришли с юга с кенитами, другие – с севера, как Авраам, третьи – с Навином с востока.

Но вполне возможно, что за рассказом о завоевании стоит историческая реальность. Хотя массового завоевания и кровавой резни не было – это доказали археологи, – не исключено, что с юга или востока явился произведший огромное впечатление отряд «сынов Израиля» – дружинников Навина, – поведавший о походе в Египет, о встрече с богом Яхве, о пересеченных пустынях, о чудесном избавлении.

Если это так, то Иисусу Навину и его «сынам Израиля» удалось добиться того же, что и воинам ислама. Хотя отряды пришельцев были численно невелики (большие массы людей не смогли бы пересечь Синайскую пустыню), спустя 300 лет все обитатели Нагорья возводили свою родословную к «сынам Израиля», стали «израильтянами», как их потомки – «арабами» после победы Омара.

Завоевание Иисуса Навина было, судя по рассказу, типичным проникновением кочевников с востока, проникновением, которое продолжается и по сей день. Кочевые племена понемногу оседают на краю пустыни, понемногу проникают в села Нагорья, затем продвигаются повыше и со временем смешиваются с местными жителями и утрачивают кочевые привычки. Но и культура кочевников повлияла на оседлое население.

Достаточно перечитать историю Каина и Авеля, чтобы понять: ее сочинили кочевники. Каин, оседлый землепашец, и Авель, кочевник-скотовод, спорили о том, кто угоднее Богу. Бог предпочел Авеля, и Каин убил своего брата. Конфликт между кочевниками-бедуинами и оседлыми феллахами вековечен, как Святая земля, и библейская притча призвана напомнить, что они братья. Оседлые феллахи поклонялись местным богам – Ваалам высот и Астартам полей. Кочевники склонялись к вере в племенных богов. Конфликт между ними был плодотворным, а не кровавым. Народ Нагорья стал наследником и местной традиции «святых высот», и кочевой традиции «племенных богов».

Приход воинов Навина был не последним вторжением кочевников с востока. Через две тысячи лет после Навина Омар ибн Хаттаб вел кочевников Хиджаза на покорение Палестины под знаменем Пророка. Вновь кочевники несли чистый монотеизм и чистый заряд семитской культуры из пустыни. Но и Омар ибн Хаттаб был не последним Иисусом Навином.

На восток от Аи (Гая), на самом краю пустыни, стоит село Эль-Мураир, куда можно попасть по почти непроезжей дороге. Эль-Мураир (Пещеры) – одна из интереснейших деревень, дикая, оторванная от внешнего мира. Ее населяет гостеприимный народ, ведущий родословную от племени таи из Хиджаза. В лотерее, имя которой – посещение дальних деревень, там трудно вытянуть пустой билет. Путника встретят, пригласят и на кофе, и на обед. С жителями легко договориться по-испански: многие из них, так же как и селяне соседней Турмус-Айи, ездили на заработки в Колумбию и Венесуэлу. Село построено на руинах старинных домов и на вырубленных пещерах византийского периода, но найти эти пещеры нелегко: местные жители, недавно отстроившиеся, скрывают, что раньше жили в пещерах.

Вождь племени таи шейх Джарах, живший в XI веке, воспользовался борьбой суннитского халифата Аббасидов, избравших своей столицей Багдад, с шиитским халифатом Фатимидов, центром которого был Каир, и овладел Святой землей. Он правил в Рамле, стольном городе мусульманской Палестины тех времен. В его честь назван самый роскошный квартал Восточного Иерусалима, где находятся консульства. По одной из легенд, он похоронен в Иерусалиме, по другой – в селе Эль-Мураир, жители которого считают себя потомками шейха. Шейх Джарах напоминает Иисуса Навина и Омара ибн Хаттаба племенного масштаба.

Интересно, что жители соседнего села, Хирбет-Абу-Фалах, числят в предках заклятого врага шейха Джараха, фатимидского халифа Джафара ибн Фалаха или его полководца Али ибн Фалаха (X век). И тысячу лет жители двух сел враждуют – в память о вражде между Джарахом и Фатимидами.

Если уж вы доберетесь до этих мест, наведайтесь к святыне Хирбет-Кулайцун, маленькой роще – одной из немногих в пустынных краях к востоку от водораздела, пыльной, без признаков травы. Только вьются ленты на деревьях. Их привязали местные жители, пришедшие сюда с просьбами о дожде.

Эти места, восточная граница поселений на краю пустыни, всегда первыми принимали бедуинов, явившихся грабить или осесть на земле. Пришельцы с востока легко вписываются в жизнь страны, как, впрочем, и пришельцы с запада. Здесь, на восточном краю Нагорья, можно увидеть и тех и других.

От южного отрога горы Гаризим неподалеку от Наблуса на восток уходит дорога на Аварту и Акрабу. Эта дорога пустынна, километры невысоких холмов, негусто засаженных оливами. На полпути к Акрабе стоит крохотное село Янун. В конце XIX века здесь поселились выходцы из Боснии – преградой бедуинам, опорой туркам.

Земля им досталась любопытным образом. Когда в Янун и в Акрабу пришли турецкие сборщики налогов, местные жители разбежались кто куда и ждали в горах ухода незваных гостей. Богатый босниец Мустафа Бек заплатил налоги на землю, и турки записали ее за ним. Местные крестьяне не понимали, что наступила новая пора, от которой в горах не отсидишься. Но боснийцы в Януне не задержались.

Еще десять лет назад в селе оставалось несколько семей, но они перебрались в Наблус, а то и в Америку или в Кувейт. Знаменитые красные черепичные крыши Януна обветшали. Уцелел только один комплекс домов, напоминающий крестьянскую крепость с мощными стенами, внутри – сусеки для олив, запертые комнаты, в которых пылится мебель. Впрочем, и по сей день крестьяне Януна отдают половину урожая олив потомкам Мустафы Бека.

Недавно я побывал в Януне и остановился у гостеприимного Хасана, купившего один из домов Мустафы Бека. Ему за восемьдесят, но он по-прежнему крепок и статен, ходит в серой плотной джалабие, рубахе до полу, и накидке – абае – сверху. Джалабие схвачена широким кожаным кушаком, на котором висит короткий острый нож. Когда Хасан пожимает мою руку, кажется, что умные красивые руки его выточены из местного камня. Он родился в Бейт-Джубрине, стал беженцем в 1948 году, добрался до Януна и осел здесь. Женился, заимел нескольких сыновей и дочек, затем взял вторую жену, и сейчас у него двенадцать сильных, здоровых парней и несколько хорошеньких девчонок. Его трехэтажный дом немногим уступает крепости Мустафы Бека. Вокруг растут посаженные им оливы и даже небольшой виноградник, редкость в этих местах. Поутру вторая жена Хасана, высокая, внушающая почтение женщина лет шестидесяти, принесла завтрак: густой зеленый сок оливы, большую круглую и плоскую деревенскую лепешку, прямо из печи, кусок твердого белого козьего сыра, щепоть иссопа, гроздь винограда и стакан сладкого чая, настоянного на шалфее. Воистину Господь и Госпожа Палестины благословили Хасана!