Знахарь. Трилогия (СИ) - Голубев Владимир Евгеньевич. Страница 66

– Больше месяца. Старый следователь работал с ним активно, новый не вызывал ни разу.

– В деле нет протоколов допроса Кюна, – обвиняюще произнес маг.

– На меня ты это не повесишь. Все вопросы к покойнику.

– Приведите сюда эльфу, её я могу забрать своей властью, и быстрее, до полудня осталось меньше часа. Как бы тот не начал убивать!

В карете они продолжили разговор.

– Оба считают себя Кюном?

– Да. Совершенно искренне, правду и ложь я определяю уверенно, – задумчиво ответил маг.

– Кто-то из двоих имеет фальшивую память?

– Если маг фальшивый, то история про амнезию – правда. Если искусственная память вложена в толстяка Кюна, то это ловкая комбинация наших противников. В любом случае сейчас нам выгодно представить Кюну-магу, толстяка-Кюна в качестве его двойника, подготовленного орденом.

Глава 10

Эльфа

Кюн.

Маг опоздал на целый час. Кюн наблюдал в магический бинокль, издалека, за высадкой своих родственников из кареты. Кроме сестры, тёти и дяди с магом прибыло ещё трое: темнокожий гвардеец, пожилая темноволосая женщина и смутно знакомый юноша. «Женщину и юношу я где-то видел», – отметил Кюн, – «Память потихоньку возвращается, сначала фразы на иностранном языке, теперь узнаю старых знакомых».

Кюн вышел на улицу и привлек внимание мага, затем махнул рукой, приглашая подойти. Тот правильно понял его жест и приблизился в одиночку.

– Я выполнил условия сделки.

– Не сомневайся, и я сдержу своё слово, – успокоил Третьего Кюн.

– Вместо тебя в столице останется «другой» барон Кюн. У него полное сходство с тобой и твоя память, то есть он считает себя бароном Кюном.

– Он совсем не похож на меня. Толстяк! А где Анна?

– Графиня! – позвал Третий женщину. Когда она подошла, Кюн узнал эльфу, это неприятно удивило его.

– Что они с тобой сделали?

– Не надо меня обнимать. Не целуй меня, я грязная и противная? – говорила эльфа об одном, но Кюн понял второй смысл.

– Ты мне покажешь тех, кто издевался над Анной. Я этого так не оставлю! – Кюн посмотрел на мага своим ужасным взглядом, и у того сердце ушло в пятки.

– Никаких пыток не было. Графиня! Подтверди, пожалуйста, мои слова, – Третий был искренен.

– Паша, это правда. Холодные, грязные, сырые подвалы, – эльфа чуть не плакала. Немного подумала и попросила, – Они отобрали мои вещи. Пусть вернут.

– Я не успел отдать, они в карете. И её деньги тоже, ничего не пропало. Полковник проводит вас до границы. Выезжаете немедленно …. Если только возможно … выполнить обещание, – замялся Третий.

– Что? Конкретно?

– Моя отложенная смерть. Ты обещал.

– Уже. Можешь не беспокоиться, маг, я всегда держу слово, – взгляд Кюна смягчился, – Я хотел бы попрощаться с семьей.

– Они встретились с другим «Кюном». Ты всё разрушишь.

На первой же ночевке в маленьком городке эльфа три часа приводила себя в прежнюю форму, но до самой границы черты помятости, усталости и страха то и дело проявлялись в ней. Полковник презрительно морщился, глядя на графиню, а Кюн страдал от собственной жалости к ней. На границе они распрощались с полковником и его каретой, и задержались, ожидая дилижанса. Образовалось двое суток безделья. В первом откровенном разговоре Анна рассказала Кюну об истории возникновения лилии на своем плече. Горькая истина разбередила сердце бывшего барона, хотя умом он понимал, что графиня умалчивает о своей последующей жизни недаром. Барон и графиня взглянули на свои отношения с новых позиций. Ни она, ни он не могли не признать, что любят, ревнуют, боятся новой близости, не хотят потерять друг друга.

Анна.

Утром, почти в полдень, Анна посмотрелась в зеркало: свежа, молода и полна сил. Тонкая белая кожа, казалось, просвечивает на солнце, волосы блестят – пышные и густые, глаза яркие, синие, а не серо-голубые. Дразнящий запах юного девичьего тела, который ночью так будоражил Кюна. «Как я раньше не догадывалась?! Его магическое влияние всегда было так очевидно и огромно, что только слепая «курица» могла не заметить этого. Понятно, что он делает всё непреднамеренно. Но это даже не веревочка, это железная цепь. Страшно и неприятно быть привязанной такой, желанной любой женщине, мужской способностью. Это хуже его передачи чувств. Обмен страстью, любя, вызывает бурю эмоций, но знать, что можешь стать моложе и прекраснее – от этого не сможет отказаться никто», – графиня еще раз осмотрела себя в зеркало, и мысленно махнула рукой на будущие проблемы. Во дворе барон с невероятной скоростью крутил свои комбинации с оружием ближнего боя. Зачем маг тратит свое драгоценное время на глупые мальчишеские забавы, а не занимается совершенствованием своего мастерства – графиня не понимала.

Кюн.

В окне мелькнула обнаженная фигура эльфы. Кюн свернул тренировку, зашел в комнату к Анне поздороваться, оставил оружие, и, захватив полотенце, побежал купаться на озеро. Пока эльфа приготовится к позднему завтраку, у него было полчаса в запасе. Эльфы пограничной стражи с подозрением следили за экзотическими привычками человеческого «охранника» графини, но не вмешивались. Время завтрака переместилось на еще более позднее время – слуги замешкались с горячей ванной для Анны. Магическое «лечение» отнимало много тепла у организма, и эльфа немного замерзла.

– Имперцы подставили тебя, – взяла быка за рога Анна за столом.

– Поясни, – Кюн всегда ел неторопливо.

– Для всех эльфов ты мой охранник. Я не выполнила работу, побывала в подвалах ордена и вернулась домой с деньгами. Прежде чем меня наказать, моё начальство постарается убить тебя. Результат понятен.

– Дальше, – Кюну нравилось вино, он смаковал его, мало прислушиваясь к очевидным выводам «опытной» эльфы.

– Можно представить возвращение с тобой, как мой успех. Я привожу великого мага!

– Никаких военных действий на стороне официальных властей я вести не буду.

– Устроишь бойню в моей столице, наподобие той, что произошла в Пантано? Эльфы сейчас не воюют, поэтому государство сможет бороться с тобой до твоей смерти.

– Зачем мы лезем к мерзавцам в пасть? Давай сделаем крюк вдоль границы, в человеческом Пограничье нас никто не тронет. Даже не найдет, – Кюн копался среди сыров с плесенью, ни один его не устраивал, – и это хваленые эльфийские сыры?!

– Здесь я – графиня! Это у тебя нет выбора, ты везде только «охранник». Кем я буду в Пограничье? Эльфийская подстилка?

– Хорошо. Поехали в твою столицу. Меня никто не знает, не опасается. Эльфы не люди, мне их будет легко убивать. Ты покажешь мне всех, кто сможет тебе навредить, я их заранее убью.

– Ты сошел с ума! И первый министр, и король знают о моей работе.

– Короля убью первого. Первого министра вторым. Так даже лучше, паника помогает работе, – Кюн говорил серьёзным голосом. От ужаса Анна онемела.

– Передо мной в Пантано стоял выбор: или сдаться, что значило умереть самому, страшной смертью, но только одному; или убить пятьсот человек, часто невиновных, обычных стражников, чиновников и магов, а самому остаться в живых. Я принял аморальное решение – остаться в живых. Основываясь на своем нынешнем опыте, я понимаю, что достаточно было убить два десятка людей: высших магов и семью императора.

– Империя бы рухнула. По твоей дурости погибли бы сотни тысяч, – не выдержала Анна.

– Но я, лично, убил бы только два десятка. В твоем случае совсем просто, ты умная эльфа и сможешь указать мне тех немногих, чья смерть позволит тебе остаться графиней. Эльфа начала перебирать варианты в голове.

– Убивать короля необходимо при любом раскладе, – извиняющимся голосом сообщила она.

– Может, всё-таки, поедем в Пограничье? – умоляющим, жалобным голоском проблеял Кюн.

– Гад! Негодяй! Заставил поверить! Издеваешься надо мной?