Разлучница - Леманн Кристина. Страница 42

Фальк этим вечером был одет весьма элегантно. Он снова появился в самый последний момент, когда все уже сидели за столом. По всей видимости, он только что приехал из Берлина. Ни взглядом, ни жестом Фальк не дал понять, что карты Жасмин раскрыты и в любую минуту он может разоблачить ее перед Николь, своим отцом, братом и матерью, а потом ее отсюда вышвырнут.

Странно, но Жасмин это нисколько не пугало: Николь и так знала, что она замышляла какую-то каверзу, а своего отца Фальк не стал бы посвящать в такое. Он был общим знаменателем всех историй, которые она о нем слышала. Если верить тому, что Жасмин о нем знала, то он постарается сначала поговорить с ней, прежде чем распространять сведения в семейном кругу. По всей вероятности, Фальк был зол. Возможно, он еще раз потребует, чтобы она покинула их дом. Но и это не страшило Жасмин, которая все еще рассчитывала проверить свой характер и способность влиять на судьбу людей. Северина нужно было только соблазнить — привычное для нее занятие, — но Фалька необходимо разгадать, а это намного труднее.

Когда ее мысли уходили далеко от повседневности, она испытывала странное ощущение теплоты. Вдруг Николь ни с того ни с сего стала настаивать на девичнике, и мужчины, дружно воскликнув: «Тогда вы обе подарите нам спокойный вечер», отправились по своим комнатам. Вообще-то, в планы Жасмин не входило заниматься предсвадебной подготовкой, но она промолчала.

— Мы, женщины, должны держаться вместе, — заявила Николь, когда они после ужина остались в гостиной вдвоем. — Я вот о чем подумала. Ты права, утверждая, что я поступила чудовищно и несправедливо по отношению к тебе. И ты за это получишь своего рода возмещение ущерба. Это вполне логично. Я вчера говорила, что ты без меня ничто, но я без тебя тоже ничто. Ты была нужна мне.

— Николь… — Жасмин поднялась.

— Нет, погоди. Ты должна получить свой миллион.

У Жасмин запершило в горле.

— Хотя это и неправда, что ты говоришь о моем отце… — Николь с опаской обернулась на дверь и понизила голос: —

Он не банкрот. Напротив, мой отец весь в делах, и ты можешь в этом убедиться. Посмотри, отец сегодня прислал мне этот чек.

Жасмин в замешательстве считала нули.

— Деньги по этому чеку я завтра переведу на свой счет в банке Бада Доберана, и ты будешь тому свидетелем. Через три дня они должны быть на моем счету. Сразу после этого я выпишу тебе чек. В пятницу после обеда, самое позднее в понедельник утром, ты сможешь его обналичить.

— Николь, ты подделала подпись своего отца. Он не мог так быстро прислать этот чек.

Николь рассмеялась.

— Посмотри на дату. Папа прислал мне его несколько дней назад на свадьбу. Жасмин, очень скоро ты будешь богатой. Я не оставлю тебя на произвол судьбы.

Улыбаясь, Николь обняла ее и прижала к себе. Жасмин была почти тронута.

Когда через два часа Северин спустился вниз, он увидел сидящих на диване молоденьких дам, которые пребывали в прекрасном настроении. Они хихикали по любому поводу, и это его одновременно и успокоило, и насторожило. Он высоко ценил свободу своих действий и остерегался сварливых женщин. С другой стороны, Северин не мог понять, как две женщины, из которых ему пришлось выбрать одну, могли оставаться подругами. Утонченный образ Николь казался ему до скуки знакомым, а фигура Жасмин — прелестной и необыкновенно привлекательной.

Он старался как-то разумно объяснить похотливую направленность своих чувств. Будучи еще студенткой, Жасмин была усердной и добросовестной. В отличие от Николь она хотела работать в его фирме и наверняка смогла бы взять на себя все рутинные дела. Северин осознавал, что с Жасмин ему бы удалось достичь большего. Это сразу бы понял и его отец, Понтер Розеншток. Нравилась ли Жасмин Адельтрауд больше, чем Николь, он никогда не смог бы понять, поскольку психолог из него никакой. По крайней мере, он видел, что его мать не очень-то жаловала Николь.

Вот только Николь просто так не оставит его. Она давно поняла, что Северин никудышный боец, поэтому не будет церемониться, чтобы лишний раз напомнить о некоторых подробностях из его жизни, которые глава семейства никак бы не одобрил. Северин подумал, что ему обязательно нужно рассказать об этом Жасмин. Она его поймет. Возможно, она найдет способ, чтобы заставить Николь молчать. Но пока он стоял, надеясь, что Николь уйдет к себе и оставит его наедине с Жасмин, последняя вдруг встала и пожелала всем спокойной ночи.

Он опрокинул в себя виски и заявил, что очень устал. Николь тут же подошла к нему и прижалась, Северин постарался ответить ей тем же, отметив про себя, достаточно ли он ласков со своей невестой.

Николь казалась назойливой. Отступив от него на шаг, она пристально посмотрела на будущего мужа и едко спросила:

— Северин, ты бы с радостью сейчас все отменил, да? — К сожалению, он был слишком пьян, чтобы придумать какую-то вразумительную отговорку, поэтому предпочитал молчать. — Жасмин — коварная маленькая штучка, — продолжала Николь. — Она со мной еще в школу ходила. Она действительно добилась успеха, нужно отдать ей должное.

Когда она была еще пухленькой неухоженной студенткой, она чем-то привлекала тебя. Поэтому, Северин, я сейчас предлагаю тебе следующее: сделай то, что не может оставить тебя в покое: переспи с ней, если уж на то пошло. Иначе у тебя навсегда останется ощущение, будто ты что-то упустил. Только, пожалуйста, сделай это тайком. А в пятницу мы, два разумных человека, у которых так много общего и нет никаких тайн, поженимся.

Буря восторга нахлынула на него, хотя он еле держался на ногах. Северин страстно обнял свою будущую супругу и, довольно улыбнувшись, подумал: «Похоже, я могу иметь их обеих. Почему бы и нет?»

Тем временем Жасмин поднималась по лестнице. Господи, как же ей надоели эти притворные улыбки! С каждым шагом она по-иному смотрела на положение вещей. Что она здесь делает? Зачем она пытается вернуть себе Северина?

А с каким упорством она защищала сегодня свое несостоявшееся счастье перед Глорией! Но как часто бывает: выпустишь наружу то, что надолго застыло в глубине души, — и все решается само собой. Все осталось позади, забытое и осмысленное.

Нерешительность Северина, отсутствие душевности, его неспособность устоять перед соблазном вызывали в ней все больше сомнений. Соблазнить его только ради того, чтобы доказать себе, что ты это можешь? Неужели это так необходимо? Один миллион — вот сумма, за которую она выкупила Северина. А с такими деньгами в кармане никакие угрозы Глории не страшны. Поэтому она могла вернуться завтра в Берлин, как и хотела Глория, и сохранить свое место в агентстве.

У Жасмин голова шла кругом. Все происходило чересчур быстро. Она в одно мгновение избавилась от пятилетнего груза, который давил на нее, хотя и понимала: только после того, как рассеется пыль, станет видно, есть ли у нее что-то действительно стоящее. Приглушенные звуки в коридоре на втором этаже постепенно стихали. Теперь они доносились из комнаты, дверь в которую была слегка приоткрыта. Жасмин затаила дыхание и прислушалась.

— И эта идея пришла к тебе только сейчас? — голос Гюнтера Розенштока звучал довольно резко. — Когда до свадьбы осталось три дня?

— Появились некоторые новые сведения, — ответил Фальк.

— И теперь ты хочешь, чтобы я запретил Северину жениться на Николь. А может, ты сам на нее запал, а?

— Отец, я прошу тебя. Тут все намного сложнее. У фирмы «Розеншток» деловые отношения с Тиллером. Северин…

Жасмин услышала, как Розеншток-старший рассмеялся.

— Ты, наверное, мне никогда не простишь, что я сделал своим наследником не тебя, а Северина.

Мучительная тишина, просачивающаяся через щель приоткрытой двери, дала понять, что ей следует уходить. Но было уже слишком поздно. Она услышала, как за ее спиной закрылась дверь и кто-то тихо сказал:

— Жасмин!

В следующий миг она почувствовала, как Фальк схватил её за руку.

— Хорошо, что я тебя встретил. Нам срочно нужно поговорить.