И вновь продолжается бой! (СИ) - Широков Алексей. Страница 27

Да, я свалил из Вены, выбрав самый простой путь — сел на автобус, идущий в Париж. Почему туда? А почему бы и нет. Домой мне пока было ещё рано, я не сделал и десятой части из запланированного, хотя информация об Йозефе Менгеле стоила очень дорого. Но могла и подождать, тем более что перед отъездом я всё же подробно описал все известные мне факты о его местонахождении, контактах с ЦРУ, закладках под столицами Европы и прочие горячие кейсы, могущие значительно изменить расстановку сил в мире и спрятал это в тайнике. Потом передам координаты Татьяне Игоревне или же, если сам вернусь, об нём можно будет забыть. Даже если кто найдёт сочтёт бредом, уж очень фантастической получалась история.

Меня, естественно, искали. Я специально побывал на железнодорожном вокзале, покрутился рядом и сумел срисовать сотрудников полиции, тщательно проверяющих всех отъезжающих в сторону Германии. Думаю, в аэропортах обстановка ещё более жёсткая. А вот западные направления никого не интересовали, поэтому я спокойно купил билет на автобус, идущий в Париж, села на него и вскоре покину Австрию, помахав рукой всем местным ищейкам. Конечно, проблему ЦРУ это не снимет, но та же Швейцария считается нейтральной, а в самой Франции американцам работать куда тяжелее. Лягушатники их справедливо не любят, не даром же Де Голь даже из НАТО выходил в своё время.

Французы, наконец, вывалились из автобуса и подошла моя очередь. Я встал, вынул из верхней полки свою сумку и спокойно проследовал на выход. Конечно, багаж можно было и оставить, но я предпочитал держать его рядом с собой. И нет, в сумке не имелось ничего подозрительного. Пара смен белья, запасные носки, джинсы, похожие на те, что были на мне, чистая футболка, и, собственно, всё. Просто мне не хотелось терять её саму, мало того, что придётся закупаться по новой, так в этой ещё и было потайное отделение, пока пустое.

Сумку, как и верхнюю одежду, то бишь джинсы с курткой я взял на конспиративной квартире. Имелся там запасец на всякий случай. Можно было и купить, деньги теперь имелись, но, во-первых, одеваться с нуля привлекло бы внимание продавцов, а второй момент, что новые, явно не ношенные вещи кидались в глаза очень многим. По легенде я путешествую налегке, мне негде хранить большой багаж и следить за идеальной чистотой вещей. Да и денег у двадцатилетнего безработного парня много быть не может по определению. Поэтому выделяться не стоило. Пусть даже не шпионы, но местная полиция может прицепиться, опера тоже не зря едят свой хлеб, а мало ли в чём может быть замешан такой подозрительный юноша.

Потянувшись, я осмотрелся и вынужден был признать, всё же здесь красиво. Не города, как я уже говорил, даже при наличии дворцов он напоминал мне крупную деревню, но природа. Снежные пики Альп величественно возвышались над городом, придавая ему совершенно особую атмосферу, да и сам воздух, кстати, был чистейшим. Оно и понятно, особых производств в Инсбруке не имелось, весь город жил туризмом, обслуживая миллионы желающих покататься на горных лыжах, пофотаться на фоне склонов Пачеркофеля или Нордкетте, а может и возле стен дворцов, хотя как по мне тот же Петергоф крыл местные строения как бык овцу. Да и горы у нас имелись получше, тот же Эльбрус, к примеру. Но ладно, признаю, это во мне говорит маленький советский гражданин. У нас всегда и всё лучше всех в мире и по-другому быть не может.

— О мой бог!!! — пока я любовался красотами гор в лучах восходящего солнца, ведь мы ехали всю ночь, и разминал затёкшую… спину, рядом со мной грохнулся чемодан, а следом прямо на него шлёпнулась девица, экзальтически закатывая глаза и ругаясь по-французски. — Пьер, мы не могли взять билеты на дневной автобус⁈ Или вовсе полететь самолётом⁈

— Мари, ты прекрасно знаешь, что нет, — возле девицы остановился типичный француз лет двадцати пяти и повернулся ко мне. — Простите, месье, это автобус на Париж?

— Да чего ты его спрашиваешь, видно же, что этот колорадский жук ничего не понимает, что ты ему говоришь. — звонко рассмеялась девчонка, — Надо найти водителя…

— Прошу прощения, мадмуазель, но конкретно этот колорадский жук всё понимает. — скажу прямо, мой французский был ужасен, всё же я его целенаправленно не учил, но нахватался по верхам ещё в прошлой жизни, когда занимался саватом, то бишь французским боксом, а потом, уже здесь, немного повторил, пользуясь возможностью сатори. В итоге понимал довольно много, особенно если говорить медленно, но во произношение… когда я попытался пообщаться с Татьяной Игоревной, блестяще говорящей по-французски, она буквально умоляла замолкнуть и перестать её мучить. — А почему колорадский жук?

— Оу, прошу прощения за мою кузину, — вперёд выступил парень, закрыв собой стремительно краснеющую девицу, и перейдя на немецкий. — она говорит быстрее чем соображает. Я Пьер Лепаж, это моя кузина Мари. Мы возвращаемся домой после катания на горных лыжах. Ещё раз прошу прощения за Мари.

— Ничего страшного, — я ободряюще улыбнулся. — я всегда считал, что девушку красит непосредственность. Но всё же почему колорадский жук? Просто у меня никаких ассоциаций не появляется.

— Так называли немцев во время Первой мировой войны, — не стал запираться Лепаж. — Честно говоря я и сам не слишком разбираюсь, откуда это пошло.

— Ах вот в чём дело! — я с улыбкой кивнул. — Тогда понятно. Позвольте представиться, Симон Классен, Брюссель, Бельгия. Путешествую по Европе в поисках вдохновения.

— Оу, Бельгия! — с облегчением выдохнул Пьер. Всё же его напрягала ситуация. — Прекрасная страна и прекрасный город. Вы пишите или рисуете?

— Ни то, ни другое, — я покачал головой. Выдавать себя за художника было худшей идеей из возможных. Писатель ещё туда-сюда, но и то я спалился бы на каких-нибудь мелочах, поэтому не рискнул. — Мои таланты далеки от искусства, хотя некоторые считают написание кода творчеством. Я программист и ищу новые идеи. Вот решил расслабиться и попутешествовать, может осенит и в голову придёт что-то новое и необычное. Что-то такое, что можно превратить в стартап.

— Стартап? — поняв, что ей ничего не грозит и она никого не оскорбила в разговор влезла Мари. По немцки она говорила хуже двоюродного брата, но куда лучше, чем я по-французски. — А что это?

— Грубо говоря, новая, уникальная идея, которую можно раскрутить до момента получения прибыли, — я улыбнулся девчонке, оказавшейся весьма симпатичной. Гораздо лучше, чем немки, которых я привык видеть вокруг. — Это американский термин, прижившийся в бизнес среде. Вот и я хочу придумать что-то эдакое. Что-то, что позволит быстро набрать пользователей и заработать, чего греха таить. Горбатиться с девяти до шести в конторе это не моё.

— Я тебя прекрасно понимаю, дружище! — аж расцвёл Пьер. — У меня тоже небольшой бизнес в Париже, мы с друзьями сдаём велосипеды напрокат. Ну знаешь, такси дорого, пешком тоже особо не находишься, а вот велосипед самое то! Берут и туристы, и местные. Сейчас думаем расширяться…

— Ты уже второй год об этом говоришь! — рассмеялась девчонка, без стеснения сдавая двоюродного брата. — А на деле как сидели в своей будке, так и сидите. Делаете вид, что работаете!

— Зря вы так, мадемуазель, — естественно, я встал на сторону Пьера, хотя бы для того, чтобы отомстить вредине. — Прокат — это весьма перспективное направление. И, кстати, весьма технологичное, особенно в свете появившихся аккумуляторов. Это даст огромный толчок к развитию малого городского транспорта, и кто первый займёт нишу, сорвёт банк.

— Ты про то, что изобрели коммунисты? — тут же сделал стойку Лепаж, но потом с огорчением вздохнул. — Боюсь, мы ещё не скоро получим что-то подобное. Советы не хотят делиться, а наше правительство не хочет пускать их на внутренний рынок.

— Ой, да что могу придумать эти большевики! — возмущённо взмахнула руками девушка, недовольная моей поддержкой кузена. — Сидят в своих лесах среди медведей и пьют водку! Наверняка это один сплошной обман! А всех, кто может его разоблачить уже сгноили в Гулаг!