Пермский Губернский. Паритет (СИ) - Бергер Евгений. Страница 53

— И что вы хотите?

— Хочу дать вам силу.

— Вы не представляете, что значит — вооружить полицию. Вы не представляете, сколько для этого нужно денег! Оружие — это всегда дорого.

— Представьте себе, но у меня как раз на днях выстрелил очень хороший контракт. В общем, я считаю, что пора уже полиции стать сильнее. Я всё обдумаю. Мы с компетентными людьми посовещаемся и решим, что нам необходимо для защиты города. Это сейчас их пять! Но у врага налажено производство дряни. Завтра таких монстров может быть десятки, сотни и даже тысячи. Чем раньше мы подготовимся — тем меньше будет жертв. Я даю слово! А теперь — по домам. Мы все сегодня прекрасно поработали.

Шокированные полицейские ещё, какое-то время стояли и глазели на меня. Как будто я не прав? Пока мы найдём «голову» Улья — пройдут недели. А запустить в любой город армию «заражённых» — дело пары дней.

Ох, не простая мне работёнка предстоит… Как жаль, что в сутках всего двадцать четыре часа.

* * *

Выспаться? Да, какое там… Домой вернулись только в третьем часу ночи. А в шесть сорок пять уже подъём. Видимо, мне опять придётся клевать носом на парах.

Одно радовало — пришедшая в наш дом Иришка приготовила потрясающий завтрак! Идеальная глазунья из двух яиц, хорошо прожаренный бекон, душистый поджаренный хлеб и немного сыра Филадельфия… Как только я услышал этот великолепный аромат, то словно под гипнозом зашёл на кухню.

— Первый! — обрадовалась Иришка: — Значит, вам самая большая и самая вкусная порция!

— Тебе не лень вставать так рано? На работу же только к девяти.

— Не лень! Я должна заботиться о вас! Кто, если не я?

— Кхм-кхм… — на кухню, мотыляя пушистым хвостом, зашла Ириска: — Вообще-то, забота о господине — моя личная ответственность!

— Вруша… — недовольно фыркнула Иришка: — Но даже так — я всё равно буду тебя поддерживать, Госпожа Биркин.

— Дома-то уж можно по настоящему имени.

— Нет! Я себя знаю — могу накосячить на заводе… — призналась шпионка.

А тем временем, в дверь кто-то постучал. О! Неужели соседи решили познакомиться?

Посмотрев в глазок, я с удивлением увидел Дору.

— Привет! Какими судьбами?

— Доброе утро, Ваша Светлость! — очаровательно улыбнулась войс-прима: — Дело в том, что я так вас и не отблагодарила, как следует… Вы не поверите, но хозяин «Города кошек» сделал меня новым администратором. Но он разрешил мне петь. Представляете?

— Какая прекрасная новость. Как ваша замечательная бабуля? — поинтересовался я, чувствуя волну испепеляющей ревности со стороны кухни.

— О! Она в порядке. Поверьте — ей и не такое приходилось переживать. Но тем не менее — стрессы для неё сейчас опасны. Поэтому, я взяла два выходных, чтобы проследить за ней. А вам… вот. — Дора протянула мне корзинку с печеньем и диск: — Это моё личное. Надеюсь, вам понравится! А ещё… если вам, когда-нибудь вновь понадобится компания типичной «леди в беде» — всегда обращайтесь. Буду только рада встретиться с вами вновь.

Поднявшись на носочки, войс-прима поцеловала меня в щеку:

— Спасибо вам за всё! Вы… дарите жителям города надежду.

— Вот, как? Приятно слышать. — юное тело слегка смутилось.

— Увидимся! — радостно улыбнувшись, Дора махнула мне рукой и направилась к лифту.

В лёгкой задумчивости, я закрыл дверь и повернулся в сторону кухни. Ощущение, будто взгляд Ириски и Иришки можно было услышать… Он жужжал, как старые провода.

— Что танцовщица от вас хотела? — профырчала шпионка.

— Простая человеческая благодарность.

— А что там за личные материалы? Домашнее видео с играющей лисичкой⁈ Да-да… Так и есть! А ещё и печенье… — Иришка понюхала корзинку: — Как вкусно пахнет! Нет, оно явно зачарованное! Лисы — хитрые… Поэтому, сперва попробую я!

— И я! — махнув хвостом, горничная так же подошла к корзинке.

Девчонки буквально напали на бедное печенье, как кровожадные пираньи.

— Я чувствую щекотку в душе! — возмутилась шпионка.

— А я… слишком хорошее настроение…

— Приворот!

— Хуже! Приворот от пошлой лисы-танцовщицы…

Девчонки ещё долгое время спорили о природе вкусного печенья. А я быстренько спрятал диск в тайник.

Конечно же, никакого горячего видео там не было. Дора просто поделилась со мной своим прекрасным пением.

Глава 18

Всю дорогу до Полимага меня не отпускало ощущение, что за нами следят. Сперва странный чёрный «БМВ» всё никак не хотел отставать. Затем люди в серых костюмах стояли по углам. И, что самое забавное — в их руках были настоящие газеты… Газеты в 2024 году. Ага, так я и поверил.

— Как думаешь, это агенты Улья или у меня паранойя?

— Не знаю, брат. — задумчиво ответил Семён, поглядывая на светофор: — Меня больше смущает другое.

— Что же?

— Как лиса нашла твой адрес?

— Да, я тоже об этом подумал. И ладно бы — просто адрес. Она знала, когда я просыпаюсь. То есть, ей сообщили даже распорядок дня. Одно радует во всей этой ситуации — даже если Улей сунется к нам в квартиру, Агни от них и мокрого места не оставит. Это, как сторожевая собака, которая всегда ищет повод откусить жопу.

— В этом плане Голубика хороша. А вот во всём остальном… — Семён кисло усмехнулся.

— Каждый хорош в своём деле. Это называется — талант.

— Откусывать жопы? Ну, не знаю… Иногда мне кажется, что Мерлин её избаловал до безобразия. Нет, я прекрасно понимаю, что у него дочь болеет и все дела…

— Ничего себе, болеет. Она — живой труп.

— Живые трупы были сегодня ночью. А дочь Мерлина — всё ещё человек. Но суть не в этом. Я прекрасно понимаю, что у Мерлина сложная жизненная ситуация. Однако это не даёт ему права безответственно относится к другим. Голубика могла бы быть хорошим лидером. Могла бы многого добиться в своей жизни. А Мерлин же тупо её сломал. Вот ты сам посуди — это нормально, что взрослая девушка живёт у незнакомого мужчины и за бесплатно помогает отрывать бошки? И всё… Голубика же пальцем о палец не ударила, чтобы хоть как-то развиваться! — вздохнул фамильяр: — Смотрю на неё… и сердце кровью обливается. Надо бы тебе с ней поговорить.

— Знаешь, Семён — солдат не всегда должен думать.

— Что это значит?

— Это значит, что в данном промежутке времени мне нужна именно такая Голубика, которая есть. Я готов простить ей многое за то, что она для меня делает. И пока мы не нарастим дополнительные «мышцы» — менять Агни нет смысла.

— Сколько ей сейчас? Двадцать шесть? Или двадцать семь? Я к тому, что не будет ли потом слишком поздно, брат?

— Не будет. А ты, чего так волнуешься за неё? — усмехнувшись, спросил я: — Ты же у нас весь такой незаинтересованный? На всех и всё плевать. Порой ведёшь себя, как кот.

— Она импонирует мне, как человек. Вот и переживаю. А по поводу наплевать на всё и всех… За столько лет в облике кота… Сам понимаешь. Порой, я уже сам не знаю, осталось ли во мне хоть, что-то человеческое. И… не хочется это признавать, но только рядом с Беллз я чувствую себя, как раньше.

— Не хочется истерично вылизывать мохнатые бока и носиться с дневным «тыгыдыком»?

— Верно! Но… я смотрю на себя в зеркало, и как будто… кот — это моё настоящее отражение.

— В плане?

— Помнишь «Матрицу»?

— Допустим. — благо, что донор хорошо запомнил сюжет, ибо пересматривал данную киноленту раз десять: — И что там?

— Мне иногда кажется, что матрица в реальности — это самообман. Человек странное существо… Больше всего в жизни мы врём в первую очередь себе, а не другим. Придумываем для себя образ, который очень далёк от реальности и любуемся им. Вот это и есть матрица! Красивая картинка самообмана у нас в голове. А потом, со временем, розовые стекла разлетаются на маленькие кусочки. Ты очухиваешься в мерзкой жиже, а потом попадаешь в Зион. Вот это — истинный «ты». Потрёпанный. Грязный. Далёкий от идеала… Зато настоящий и свободный от матрицы. И глядя на своё отражение, я всё чаще начинаю понимать суть моего наказания. Люди не живут вечно, просто потому, что со временем начинают терять реальность. Кто же я такой на самом деле? Что именно осталось от прежнего меня? Все эти вопросы порой заставляют меня возвращаться в Зион…