Пронто - Леонард Элмор Джон "Голландец". Страница 32

– Так, значит, ты стоял с пистолетом в руке... Господи Иисусе, да отстанет он когда-нибудь?

– Я же все объяснил. Разве тебе не понятно?

Зип покачал головой и на мгновение закрыл лицо ладонью.

– Ладно, ты скажи, где сейчас твой пистолет?

– А где бы, ты думал? – Ники очень хотелось протянуть руку, схватить Зипа за волосы и шарахнуть его мордой о стол, расплющить этот чертов шнобель. – Там, на этой долбаной горе. Он сказал «брось», я и бросил. А ты бы что сделал на моем месте?

– Ты хочешь сказать, – спросил Зип, – что твой пистолет у этого мужика? Он все равно что отобрал его у тебя? – Он кивнул еще несколько раз. – А если я дам тебе другой пистолет, ты сумеешь его сохранить? Никому не отдашь?

Он вроде улыбался. Ему что, смешным все это кажется? Ники не был уверен. Одно ясно – переспав со шлюхой, он как-то изменился.

И тут Зип окончательно удивил Ники. Он сказал:

– Давай поедим чего-нибудь.

Зип заявил Бенно, что не пойдет в комнату, где сидели девушки, ожидая, чтобы он выбрал одну из них. Поэтому Бенно поговорил с хозяйкой, и за двенадцать тысяч лир пятеро из них надели пальто и прогулялись поочередно мимо «Везувия». Зип выбрал из них ту, которая больше всего походила на деревенскую, – впрочем, все они когда-то были такими. Выбрал ту, которая показалась ему наименее профессиональной, самой безыскусной, и сказал, чтобы ее прислали к нему на квартиру. Звали эту девушку Роззана. Ей был двадцать один год, она не знала ни слова по-английски, и от ее дыхания слегка попахивало чесноком. Зипа это не беспокоило. Он обработал ее крепко, обливаясь потом, и управился меньше чем за минуту. Это тоже его не волновало – Зип совсем не собирался производить на нее впечатление и знал к тому же, что скоро снова будет ее обрабатывать. Зип рассказал ей, что он родом из Палермо, а сейчас живет в Саут-Майами-Бич. Он спросил Роззану, знает ли она, где это находится. Роззана кивнула. Она лежала в кровати, вытянув руки вдоль тела, и ожидала его. Он отдыхал рядом, положив голову на подушку.

– Ты видишь этот костюм? – спросил Зип по-итальянски. Костюм висел на спинке стула. Она подняла голову, посмотрела на костюм и сказала «да».

– У меня двадцать костюмов, и каждый из них стоит по меньшей мере... подожди, миллион двести тысяч лир. А ты знаешь, зачем я приехал в Рапалло? – Он не дождался ответа и добавил: – Я приехал, чтобы убить. Убить человека, тоже из Саут-Майами-Бич.

Зип видел ее глаза и понимал, что она испугалась и боится пошевелиться.

– Когда я приехал в Америку, – сказал он, – мне дали ружье и пять тысяч долларов. Это... это шесть миллионов лир. Чтобы я убил человека.

Он рассказывал этой совершенно незнакомой девушке, что убивал людей, рассказывал и смотрел в ее глаза, следил за все усиливающимся в них страхом.

– Я не сделаю тебе ничего плохого, – наконец сказал он. – Я был женат на женщине из деревни вроде тебя. А может, я и сейчас на ней женат, не знаю. Так вот, а потом я узнал, что пять тысяч долларов – это очень мало за то, чтобы убить человека, поэтому стал брать больше. Один раз я получил тридцать миллионов лир. А потом, что самое забавное, я пытался дать ровно столько же одному человеку, чтобы мне не пришлось его убивать. И он не взял. Ты можешь это понять?

Он подождал ответа, но было видно, что девушка просто не понимает, о чем он говорит.

– Денег у меня сколько хочешь, – сказал он, – но я работаю на кретина. Так что придет время, когда я заплачу какому-нибудь типу, чтобы тот убил этого идиота. Может быть, захвачу кого-нибудь отсюда и дам ему пять тысяч долларов. За такие деньги всегда найдутся желающие, это ты знаешь?

Она смотрела не мигая, в больших карих глазах застыл ужас. А вот теперь – мигнула. Найти человека, никак с тобой не связанного, и чтобы с ним можно было поговорить – всегда проблема. Как правило, это женщины. Сегодня – шлюха, но какая разница, главное – она посторонняя.

– Не надо меня бояться, – еще раз успокоил он девушку. – Я не псих. Я даже не попрошу, чтобы ты сделала такое, что тебе не понравится. Ты просто слушай меня – вот и все. Хорошо? Хочешь вина?

Она отказалась. Молча, едва заметно покачала головой.

– Веришь, есть люди, которые хотят убить меня из-за того, что я убиваю других.

На этот раз она не качнула головой, ни утвердительно, ни отрицательно. Она вообще не шевелилась.

– Меня всегда кто-нибудь хочет убить. Идиот, на которого я работаю, хотел бы, чтобы меня убили, а фраер, работающий на меня, не прочь бы это сделать, но только кишка у него тонка, духу не хватит. Ты знаешь это слово, «фраер»?

Молодой щенок без всякого опыта, разыгрывающий из себя крутого и бывалого. Я тут одно время высмеивал его перед другими, и они смеялись над ним, пялили на него глаза. Ну знаешь, как это бывает? А теперь вижу, что попусту тратил время. Если он для меня пустое место, чего зря стараться? Ты согласна?

Кажется, кивнула. Бледное тело, красные полосы на животе, это от резинки. Хорошая подстилка, на которой удобно лежать. Груди сплющились, обвисли по сторонам. Зип опустил голову ниже, и теперь коричневые кружочки вокруг сосков были прямо перед его глазами. Женщина не двигалась. И она, и ее груди не могут дождаться, когда же все это кончится. Уже потом, рассказывая своим подружкам про мужика, который убивал других, она оживет. Будет закатывать глаза, будет говорить, как ей было страшно, возможно, что-то преувеличит, изобразит его злобным самцом, который пугает шлюх до полусмерти и получает от этого удовольствие.

– Я пошутил. Никого я не убивал, – сказал Зип, когда снова залез на нее и задвигался и она тоже пришла в движение. – Правда пошутил.

Девушка попыталась улыбнуться.

Когда они ели, Ники хотел было спросить Зипа про шлюху – мол, как она, ничего? – но передумал, и они почти не разговаривали. Когда с едой было покончено и Зип пил эспрессо, пришел Бенно, и они с Зипом несколько минут говорили по-итальянски. Потом Зип посмотрел на Ники и сказал что-то Бенно, опять по-итальянски, и сразу же после этого Бенно ушел.

– За последние десять лет я никогда не говорил столько на родном языке, – сказал Зип. – Я почти всегда думаю по-итальянски, но поговорить удается редко. Я велел Бенно достать тебе другой пистолет.

Ники кивнул. Интересно, что там Зип еще придумал. Не играет ли он с Ники в какую-нибудь игру. Может, подставляет его. Никак иначе это, пожалуй, не объяснишь.

Ну вот, а теперь Зип говорит:

– Может, у тебя появится еще один шанс разделаться с этим ковбоем. Издевается.

– Он уехал из гостиницы, – сказал Зип. – Совсем, выписался. И мы узнали, что он где-то в горах, рядом с Монталлегро, или, во всяком случае, был там. Исчез. Возможно, вернулся в город, воспользовавшись темнотой, но не думаю. Гак что подождем немного, а завтра поедем туда и все обшарим. Одно я знаю точно – отыскав ковбоя, мы найдем и Гарри. И других тоже – этого цветного и бабу, подружку Гарри. Они все в одном месте, прячутся. Ну вот мы и осмотрим там все подряд, от дома к дому, и двигаться будем с двух сторон. Куда им деться? Я пообещал ребятам Бенно – шестьсот тысяч лир тому, кто найдет их убежище.

Вот так сидит тут, ложечкой в чашке помешивает и несет Ники всю эту хренотень с таким видом, словно они старые дружки-приятели.

– А когда он принесет мне пистолет? – спросил Ники.

Глава 18

В среду около шести утра Гарри вышел из своей спальни. Шлепая подошвами кожаных тапок, морщась от скрипа некрашеного дощатого пола, он миновал коридор второго этажа, вошел в одну из комнат, приблизился к кровати, откинул одеяло, лег и стал ждать, когда Джойс откроет глаза. Через минуту ему это надоело.

– Ты не спишь? – спросил Гарри.

Теперь они смотрели друг на друга с соседних подушек.

– Что? – спросила Джойс и тут же добавила с тревогой в голосе: – Что-нибудь случилось?