Сгусток Отроков (СИ) - Чернухин Лев. Страница 32

На полках расставлены книги и журналы по самопомощи, мотивации, исцелению и самопознанию. Трактаты философов прошлого, психологов, мантры… Все уже изучил. Давным-давно. На окнах висят легкие занавески, которые пропускают достаточно света, чтобы создать атмосферу, но при том оставить помещение в полумраке первобытной тиши.

В углу — зеркало в полный рост.

Что-то изменилось во мне с тех пор, как очнулся. На кого я похож…

Растрепанные каштановые волосы, свежий наряд из майки да спортивных штанов, татуировки, шрамы… Вроде все — то же самое. Но взгляд — иной. Еще бы, с ныне разноцветной радужкой глаз.

Но даже не красно-малиновый, переходящий в спектр зеленого левый и ныне смешанный с каким-то серым карий правый — не столь изумляют.

Я стал… Другим. Откуда эта печаль по краям в уголках? Да, мне грустно из-за всего, но не настолько. Вид измученного, потасканного жизнью Фатиха в минимизации. Только его потаскали бессонные ночи и нездоровый образ жизни затворника. Меня же — нет. Даже сейчас внутри преисполнен энергии, стремления к новым свершениям.

Но по лицу — и не скажешь. Черные густые брови будто чуть поредели. Щеки — впали. Скулы — стали крупнее.

Ухмылка. Даже улыбнувшись себе — не узнаю этого парня в отражении. Точнее как: узнаю, но… Что-то не то.

Рядом с зеркалом лежат мягкие подушки и одеяла. Обычно тут пациенты, которые не перенесли знакомства с Симуляцией или впали в панику, войдя в Бахчисарай, занимаются саморефлексией, практикуют позитивные утверждения и визуализируют свое выздоровление.

Может, и мне бы стоило?

Нет. Никакой рефлексии. Всегда перешагивал через препятствия и события. Тьфу. Поминовение в Симуляции — и дело с концом. Выкинь из башки, Нэл. Тебя еще ждут большие дела впереди.

На одном из столов разложена подборка художественных принадлежностей. Краски, карандаши и глина. Творческое самовыражение поощряется как способ обработки эмоций и содействия исцелению.

Эллей и Гай заострили внимание на этом. Разглядывают, изучают… Да, для них все — в новинку.

В целом, реабилитационная комната-убежище. Место, где пациенты находят утешение, поддержку и инструменты, необходимые для их путешествия к выздоровлению и возврату уверенности в жизни. Место, где можно отпустить прошлое, сосредоточиться на настоящем и с надеждой смотреть в будущее.

За тем мы втроем сюда и явились.

Дед Мага, на пару с Бабой Катей, уже ждут в реабилитационной комнате, попивая чай. Из самовара. Не знал, что у нас такие лежат в закромах. Настоящий, литой, с трубой-жаровней внутри, куда как раз Дед подкидывает в качестве топлива дров…

У этих двоих, как я понял, много воды утекло, и за плечами много историй накоплено, о которых они днями и ночами беседуют последнее время. Теперь вижу, «Как» они это делают. Я представлял себе со слов Бабы Кати больше попойки, прогулки и прочее…

«Мы чаи гоняем!» — говорила она. Кто ж мог подумать, что это буквально!

Что ж — благо Дед Мага согласился еще раз пройти с нами через тяжкий в эмоциональном плане обряд погребения.

И еще большее благо — зла на меня он не держит никакого и совершенно спокоен. К старости, очевидно, воспринимаешь жизнь по иному.

— Видок потрепанный! Случилось что, Нелей?

— Нет Ба… Катюха. Все в порядке. Перемололи прошлое и конфликты.

— Вот и хорошо! Вы как, чаю будете? С печеньками! Сама испекла, без этой вашей утвари робо-меха. Небось, и не пробовали такого…

— Спасибо… Я пас. Вы как? Гай? Эллей?

Оба смотрели на самовар с любопытством.

— Откажусь. После — можно.

— Я бы тоже перешел к церемонии. Дедушка, ты не против начать?

Кряхтя, опираясь на кинетический посох, Дед поднялся с сетчатого шезлонга. Посох, кстати, походу подзарядился, пока я валялся в коме… От чуда-техники прошлого исходило чуть заметное голубоватое волновое сияние. При опоре он вибрирует… Отец, надеюсь, тоже приметил, насколько интересный артефакт принес к нам в дом Старик?

— Внучок… Вы точно не хотите сперва посидеть, поболтать?

— Дедушка, можно конечно…

— После, Сын. Все после, Мага.

— Как скажешь, Гай. Катечка, ты с нами пойдешь, проследишь, чтобы все было, как надо?

— А я вам так сильно там необходима?

Лысый загорелый дедок с кудрявой бородкой перевел медленно взгляд на меня… Оценивающе, снисходительно, с сомнением. Не нравится мне, когда так смотрят. Недоверие, понимаю, но все же.

— Было бы неплохо, Катенька.

— Честно — не люблю церемоний. Избавь, Магомед. Уверена: тут Нелей налажать не умудрится. Там случился нерасчетный перегруз: два десятка человек, Симуляция Эмуляции с избыточным множеством постоянных и вероятностных переменных. Тут — чисто повтор событий. Все с вами будет в порядке.

— Уверена?

— Да, Магомед. Мальчик с детства с Единством на «ты», а с Симуляцией рука об руку. То был — форс мажор.

Гай всхлипнул носом и сжал кулак. Глаза у массивного мужика на мокром месте. Как бы опять не вмазал… Кровь из носа и так перестала хлестать лишь пару минут назад.

Эллей также потускнел.

Дед Мага глубоко вздохнул и задумчиво постучал пальцами по своему пневмо-посоху.

Баба Катя цокнула, стиснув зубы, развела руками и двинулась к двери.

— Давай, Нелей. Не знаю, какие тут слова вам сказать. Крепитесь, мужики, чай не бабы.

С этой фразой старушка покинула нас.

Остались мы наедине с гробовой тишиной и солоноватым привкусом на губах.

— Усаживайтесь, кому где угодно. Сейчас шлемы выдам, и погрузимся в воспоминания Деда Маги.

Пока каждый выбирает себе место и устраивается поудобнее, за мной — раздача виртуальных шлемов. К-196. В этой пещере более продвинутая версия Нейропсихологической Адептизации.

По сравнению с К-195 — картинка четче, реалистичнее. Арт Дефектов куда меньше. Но и предназначена лишь на пару-тройку людей одновременно… Как оказалось, модель, что мы использовали для тренировок и обучения — тоже не сильно рассчитана на множество. Кто ж знал…

Два постукивания об непримечательную выпуклость слева от двери — и вот. С потолка спускается отсек с шестью шлемами. Сегодня понадобится лишь четыре.

— Полагаю, помните, что нужно делать. На этот раз больно, честно, не будет. Это иные шлемы. Поудобнее.

— Как скажешь.

Гай, не произнеся больше ни слова, натянул выданный экземпляр шлема.

Как и Эллей.

Как и Мага.

Все молчат и ждут лишь меня.

Что ж…

На лежаке, на котором до этого располагалась Баба Катя, мягко.

— Единство. Начать Симуляцию. Репликация воспоминаний… Магомед. Четыре дня назад. Погребение и поминовение членов Семьи — Клэр, Джулс, Жаклин.

Произносить имена надобности не было. Но я должен был сказать их вслух. Для себя. Ради памяти. Хотя бы так смогу их почтить.

Шлем массирующим движением подстроился под форму головы. Без тугих ремней, шипов, нейро-провода или игл. Точнее, иглы есть… Но их миллионы. Настолько мелких, что не успеваешь заметить, как впиваясь черепную коробку, уже впрыскивают обезбол… К которому у меня все еще привыкание, и никакого эффекта. Не больно сейчас моим соратникам, но никак не мне.

Процедура проходит быстрее, загрузка мгновенно. Но боль без воздействия анальгетика… От множества игл — куда сильнее, чем от микро-провода и волокон.

Микровзрывы, микширование и шевеление игл. Глубоко. Отдает вибрацией в глаз. Только правый… На контрасте — еще неприятней и сложней адаптироваться к этой боли.

Единственный плюс — все длится секунды.

Обычно.

Редко использую эту модель, надобности особой нет… Но все обычно происходило в мгновение ока. А сейчас — боль не уходит.

И самое страшное — я вижу сквозь шлем.