Сгусток Отроков (СИ) - Чернухин Лев. Страница 38

Мечеть украсили объёмными тканями самых разных цветов и уставили благовониями. Однако даже несмотря на общее праздничное настроение, дворец не может скрыть от меня свою многовековую печаль. Скрип заржавевших петель на входе, шелест ветра в проемах стен. Атмосфера таинственности и меланхолии.

Таинственность — я приветствую.

Меланхолию — отвергаю.

Тоскливые крики сов, вместе с шумом толпы, резонируют по прямым пустым коридорам.

— Ой! Что это⁈

— Одна из хищных ночных птиц пролетела. Не бойся.

— Так мы же внутри мечети!

— Мы ей не указчики, где вить гнездо и поселяться.

Черная жрица сегодняшней церемонии похлопала нас с Кристиной по плечам.

— Дворец Бахчисарая стал свидетелем бесчисленных судеб. В его стенах жили и любили, правили и воевали. Теперь, в эту тихую летнюю ночь, он наблюдает за новой главой в своей долгой истории — рождением новой семьи.

— Милоу, душечка, может хватит помпезности?

— Посейдон, это же таинства!

— Но как-то уже перебор. Дети устали, церемония подзатянулась.

— Эх, не понять вам, мужикам.

— Все в порядке, Отец, это ж забавно. Смотри, как Крис улыбается.

— Да, Глава, мне очень нравится. Деткам тоже, смотрите!

Самые юные участники дневного шествия игриво бегают, изучают окружение. Усталость — точно не про этих молодых «батареек».

— Хорошо, хорошо. Просто брюзажение старца, не обращайте внимания.

— Вот-вот, Посейдон! Помолчи!

— Молчу, молчу, душечка…

— Да и знаю, куда так торопишься, седовласый. Охота уже накинуться на жратву, да приложиться к бутылке.

— Раскусила! Тут половина собравшихся только о том и мечтают…

— Все, завязывай ворчать, старикан! Осталось немного.

Отец показушно закрыл рот руками, а затем развел ими в стороны. Госпожа Милоу взобралась на скамью. Тон возвышенный, восторженный и очень громкий.

— Молодожены, вступая в свой новый союз, становятся частью вечного гобелена дворца, вплетая свою нить в его сложный узор.

Отец и Лея поднесли к нам два фитилька.

— Зажгите огонь любви меж стихиями! От одной веры — к другой, ваши судьбы будут связаны воедино навечно!

Наша общая свеча зажгла два кончика серых фитилей. Рассыпаясь искрами, белой стремительной молнией огонек промчался по обеим нитям к чугунной чаше на пьедестале.

Хлопок. Мелкий взрыв. Там вспыхнуло огромное желтое пламя, озарив всю залу вокруг.

— Этот дворец — живое существо, хранитель памяти и молчаливый свидетель хода времени. В этих стенах мечети — переплетаются прошлое, настоящее и будущее. Пусть навсегда останется магия места в сердцах тех, кто прикоснулся к истории. Поцелуйтесь.

Этот поцелуй… Душевный. Нежный, спокойный. Словно я наконец-то вздохнул с облегчением, одним глотком воздуха вместе с Кристиной. Так легко, непоколебимо внутри.

— Свечи единства — зажжены. Кольцо из цветов в единении с песками времен замкнулось. Переплетите же руки, юные сердца с жаждой любви, и отправьтесь к скреплению чувств в стихии воды!

Лея с Отцом взяли у Госпожи Милоу пурпурные ленты и ткани. С энтузиазмом начали переплетать наши с Кристиной ладони, руки, тела…

Не уверен, что так полагается, но всем вокруг весело. Меня тоже все забавляет. И тепло Кристины через льняную ткань… Приятно.

— Единство и прочность отношений. Столь же сильные, как ваша близость! Баланс, соблюдаемый силами и законами мироздания. Любое движение, любое решение — вы почувствуете и поймете. Каждая мышца, каждое чувство друг друга — отныне у вас едины. Освободитесь от оков бытия!

Не буду себя выставлять еще большим глупцом и на всякий спрошу у Крис шепотом. И так мы с ней стоим нос к носу.

— Нам разрывать ленты или снимать?

— Сама не знаю…

— Давай попробуем выпутаться.

— Так сложнее, не?

— Не хочу рвать столь крепкую связь между нами.

Кристина поцеловала меня и небывало радостно заулыбалась.

— Вы выбрали путь крепкой связи! Любые проблемы сойдут с вас, как сошла эта лента! Обменяйтесь традиционными головными уборами. Объедините традиции, примите культуру и ценности каждого!

Да, панамкой я хоть и ласково обозвал эту шляпку… Все же это Къалпакъ. Сложно выговариваемое слово. Но говорить «Калпак» так же неуважительно в отношении культуры убранства, как и называть его панамкой или шляпкой.

Красный Фес с белой вуалью на мне сидит, по ощущениям, слегка нелепо. Если Кристина в Къалпакъе смотрится крайне забавно, то как же выгляжу я⁈

— Пришло время просить благословения у духов воды для вашего брака! Пройдемте во внутренний двор!

Никогда здесь не бывал… Удивительно, даже из интереса не заглянул ни разу в этот потаенный уголок.

Под покровом бархатной ночи звезды мерцают над Ханским дворцом Бахчисарая. Я будто вошел в царство теней.

Лунный свет, льющийся сквозь арки колоннады, рисует причудливые узоры на мраморных плитах. В центре дворика небольшой фонтан, выложенный мрамором. Словно драгоценный камень в оправе, возвышается, блестит и покоряет взгляды толпы. Бьет тонкая струйка чистой воды, рассекающая лунный воздух. Струящаяся вода издает мелодичный плеск, нарушающий тишину ночи.

Вокруг фонтана разбит небольшой сад с клумбами цветов и деревьями.

Под звездами стены дворцовых построек опять кажутся ожившими. Смутные движение и очертания становятся четче и выразительнее.

Мраморные плиты под ногами, отполированные временем до зеркального блеска, отражают мягкие лучи небесных светил, заливающих двор.

Ханский дворец — изучал. Местность вокруг мне знакома. Кроме вот этого дворика…

За фонтаном возвышается Диван-хане — обитель правосудия и дипломатии, где некогда хан вершил суд и принимал иностранных послов.

Диван-хане с затейливой резьбой и изразцами, повествующими о славном прошлом крымских ханов, выглядит как настоящий сказочный дворец из иллюстрации к книге.

К внутреннему двору примыкают и все другие важные строения дворцового комплекса: ханская мечеть, из который мы и пришли, харем — обитель жен и наложниц, мавзолей хана Кырым-Гирея, погруженный в таинственную полутьму. Их стены, покрытые патиной времени, играют с лунным светом, придавая ему новые оттенки и полутона.

В воздухе витает аромат роз и жасмина.

Ощущаю себя прям таки путешественником во времени, перенесенным в эпоху крымских ханов. А Кристина — моя жена… Любимая и единственная.

Чем ближе к фонтану, тем отчетливее вижу надпись на мраморной масштабной плите. Староосманский… Грубо перевести смогу.

«Повелением повелителя двух материков, султана ханов, падишаха двух морей, Кырым Гирея хана, да продлится его могущество и царствование, был построен сей фонтан для омовения в лето 1021 (1612/13 г. н.э.).»

— Нелей, не забыл еще язык, удалось прочитать?

— Да, отец. Кырым Гирей… Я не очень понял, что значит «омовение в лето»?

— Без понятия, сын. Возможно, расплывчатость перевода. Я лишь точно знаю из уроков истории в детстве — родник «Ашлама чешмеси» возведен в память о его любимой наложнице. Может «Лето» — это ее имя?

— Возможно…

— А почему хан решил его построить?

— Не совсем он, дочка. Скорее, все шло от обратного. Так что кто-кого-чего… История. Штука запутанная. Согласно легенде, родник появился из слез наложницы хана Кырым-Гирея, которая оплакивала своего возлюбленного. Вода в роднике много лет считалась целебной. Да и сейчас — навряд ли утратила качества.

Женщина в черном, ведущая нашу церемонию, подобралась незаметно из-за спины и протянула нам медную чашу.

— Просите благословения у духов воды для своего брака. Зачерпните из «Фонтана Слез» истоки любви, испейте из одной чаши единение и взаимозависимость.

Вода такая прохладная, живительная даже можно сказать. Учитывая, что во рту не было ни капли весь световой день, с тех пор как отошли от балкона невесты… Живительней и питательней некуда.