Бесплатных пирожных не бывает! - Леонов Николай Иванович. Страница 27

Крячко не мог найти ответ на два вопроса. Патрульная машина подъехала случайно или это работа Гурова? С одной стороны, в случайность не верилось, с другой – если это маневр подполковника, то какую цель преследует? И второе, главное, – чем объясняется столь резкое изменение поведения убийцы? Почему он перерешил и зачем ведет с собой? Хотя Гуров несколько раз повторил, что действия Ивана непредсказуемы и напасть он может без видимых причин и в любой момент, Крячко не верил в реальную опасность. Просто так даже воробьи не чирикают, любил повторять он. Тем не менее, шагая рядом с преступником, Крячко находился от него справа, помня, что именно правый карман плаща оттягивал тяжелый предмет, и постоянно фиксировал движения ног спутника. Человек, собирающийся напасть, обязательно изменит ритм шага.

Причина, по которой Иван изменил свои намерения, была проста. Когда в квартире Лебедева Иван увидел милицейское удостоверение, то лишь сверил фотографию с оригиналом да подумал, что, мол, синдикат громят-громят, а он работает и, видно, неплохо, если майор из уголовного розыска у них на побегушках. А когда подкатила машина с ментами и майор разобрался с ними буквально за пару минут, Иван неожиданно понял, что красная книжечка в кармане может оказаться сильнее пистолета, и захотел такую книжечку заполучить во что бы то ни стало. Иван постарался запомнить, как майор разговаривал с патрулем: на голос не брал, держался уважительно, старшинства не выказывал. Так разговаривать Иван умел и подумал, что с красной книжечкой в кармане будет чувствовать себя будто в теплой ванне. Сменить фотографию и переписать фамилию дело не сложное, специалист найдется. Самое простое: дать «приятелю» по черепу железкой, забрать «ксиву», и с концами… Переулок темный, людей нет, одиноко. Вот только идет мужик неудобно, под правой рукой. Пока болт из кармана выхватишь да развернешься, он отскочит; видно, крепенький да тренированный – завяжется драка, – а решать надо тихо, одним ударом. Придержать рядом, в номере выпить – там видно будет…

Они вышли на Садовое, Иван остановился, глянул в темный проем переулка.

– Не понравился мне патрульный. Может, и не один он, отъехал для виду, а приглядывают за нами? Скажи? – Иван закурил новую сигарету.

– Нет, – коротко ответил Крячко.

– Почему уверен?

– Знаю.

– Понятно, ты же с ними из одной стаи.

– Из одной, – согласился Крячко, посматривая вокруг и прикидывая, как могут располагаться ребята.

– А чего он выскочил, как черт из бутылки?

– Тебя ищет, – флегматично ответил Крячко. – Ну, не тебя конкретно. Ищут человека, которому Юрий Петрович вынес деньги.

– Долго искать будут. – Смахивая с плаща влагу, Иван отряхнулся, словно пес, огляделся. – Давай пошустрим по городу, проверимся. Ты лучше знаешь, как это делается.

Отказываться было опасно. Крячко кивнул и по необъяснимым для себя причинам повел игру профессионально, даже начал объяснять вслух свои действия:

– Перейдем на другую сторону. Если нас преследуют, машина останется на этой стороне, и они начнут искать разворот.

Иван взглянул уважительно, кивнул, они пересекли Садовое кольцо, здесь Иван взял инициативу в свои руки и остановил частника на «Жигулях»:

– Друг, опаздываем, подбрось на Киевский?

У вокзала они спустились в метро, проскочив по туннелю, поднялись снова наверх и сели в такси.

«Эдак мы действительно могли соскочить, и ребята потеряли нас», – подумал Крячко. Он не знал, что Орлов, как только они сели в машину, дал команду наблюдение прекратить и переместил оперативников в другой район.

В номере Иван стащил мокрый плащ, налил два стакана коньяка и, кивнув Крячко, залпом выпил.

– Какие деньги упустили! – Иван выругался. – На всю жизнь бы упаковались.

– Хорошо хоть ноги унесли, – возразил Крячко.

Выпить ему хотелось аж до тошноты, ведь и нанервничался, и продрог порядком, но Крячко лишь пригубил. Неизвестно, как при таком нервном напряжении может подействовать алкоголь…

Иван сделал себе укол, но дозу уменьшил. Ампулы, полученные от Лебедева, не уничтожил – вдруг пригодятся! Через несколько минут он почувствовал подъем сил, энергии, мыслил ясно. Выехать из Москвы, майора заманить с собой. От денег он не откажется. Километрах в тридцати сейчас темень и, конечно, ни души, в крайнем случае, можно выстрелить из кармана.

– У меня неподалеку небольшой банчок припрятан, – сказал Иван, быстро расхаживая по номеру. – Да выпей ты, красна девица! – Он сунул Крячко стакан. – Если ты меня проводишь, я тебе «штук» двадцать выделю. Не хочу с тобой расставаться, уж больно ты ловко с милицией разговариваешь.

«Решил со мной кончать», – понял Крячко и решительно отставил стакан.

– На работе не употребляю. Двадцать, говоришь? Дешево себя ценишь. Пятьдесят.

Один не собирался платить, второй и не думал о деньгах, но торговались они серьезно и сошлись на тридцати тысячах.

– Лады, – подвел итог Крячко. – Далеко?

– Электричкой с Казанского минут тридцать, – ответил Иван.

«За городом, когда он будет вооружен, я могу с ним не справиться», – подумал Крячко. Ему стало нехорошо, начало вдруг подташнивать. До этого момента Станислав Крячко не знал, что такое страх.

Глава последняя

– Ты подожди, – сказал Иван, – я смотаюсь к администратору, оплачу номер, чтобы мы могли выйти, не задерживаясь.

– Валяй, – ответил Крячко и взял со стола газету.

Иван вышел, майор взглянул на телефон. Позвонить? А если он стоит в коридоре и услышит? Выглянуть из номера и проверить? Увидит, насторожится, и все пропало…

Крячко взял стакан, прошел в ванную, вылил коньяк. Напился холодной воды и вернулся в кресло.

«Ехать с ним за город? Стрелок он отменный, а Гуров мне оружие брать не разрешил: „Пистолет мешает думать, сковывает“. Профессор! А с голыми руками рядом с вооруженным убийцей я буду чувствовать себя раскованным и чертовски умным…»

Он прервал себя, устыдился. «Сам трушу, а на Леву бочку качу. Сколько ты стоишь, Станислав Крячко? Подбери сопли, сосредоточься. Если придется брать убийцу один на один, значит, возьмешь!»

У Ивана был ключ от буфета, расположенного на этаже. Снять заднюю панель холодильника, достать пистолет и деньги, привинтить панель на место – вся работа заняла не более десяти минут. Он оттянул затвор, убедился, что патрон в стволе, снял предохранитель, опустил пистолет в правый карман брюк и вошел в номер.

– На посошок – и двинули? – сказал он весело.

Крячко почувствовал, что убийца вернулся с оружием. Иван говорил и двигался иначе, стал свободнее, увереннее. Майор окончательно успокоился. «Теперь все будет тип-топ. В номере Иван, конечно, стрелять не будет, на вокзале взять его не сложно. Даже если ребята нас потеряли. Подгадаю момент, когда мы окажемся неподалеку от постового милиционера, правую руку сразу блокирую…» Додумать Крячко не удалось, так как он перестал фиксировать передвижения Ивана по номеру. Убийца собирал вещи и разные мелочи, бросая их в чемодан. Оказавшись за спиной майора, он вынул из кармана пистолет и ударил рукояткой по затылку. Крячко обмяк, уронил голову на грудь. Иван посмотрел на майора несколько удивленно, словно не сам ударил, а сделал это кто-то другой, не посоветовавшись с ним.

«Зачем это я? – Иван убрал пистолет. – Здесь его оставлять нельзя». Убийца взял майора за подбородок, тряхнул. Крячко застонал, приоткрыл глаза.

– Долго жить будешь, – сказал Иван, хотел забрать удостоверение, вспомнил, что дверь не заперта, насвистывая, начал искать ключ, прикидывая, как сейчас заберет «ксиву», умоет содельника, отпоит коньячком и спокойно выведет на улицу. Пьяный человек, оттого и ходит, пошатываясь…

Крячко приподнялся в кресле и снова обмяк.

– Верно, дружище, отдыхай, – сказал Иван. – Это только в кино человека по башке железкой бьют, а он опосля подвиги совершает. А в жизни у нас головушка живая, ей больно, она кружится, ножки слабые, будто не свои, и абсолютно никаких команд не слушаются. Ты как, приятель? Слышишь меня?