Барышня с подвохом или гонка на выживание продолжается (СИ) - Ос Ксения. Страница 4

— Все сказал? — уточнила девушка холодно, — ну а теперь пошли вон. Оба!

Воздух в комнате словно наэлектризовался.

Охнула, покрываясь некрасивым красными пятнами на смазливой мордашке, Марья Варфоломеевна, побелел от негодования, все еще не поверивший, что его так просто выкидывают из поместья бывший опекун.

— Что? Да как ты смеешь? — начал заводиться он, но церемониться с незваными гостями Надежда больше не собиралась.

Не дожидаясь новых споров и оскорблений, девушка привстала кресла и опустив руку вниз пустила ледяную волну в сторону родственников.

— Отныне, вы нежеланные персоны в моем доме, — сказала она хмуро, но уверенно, — защиту настрою так, что вас прибьет, если еще раз сунетесь.

Тётка охнула еще громче, посмотрела с ужасом на ползущую в ее сторону волну льда и прижимая ладонь к открытому от страха рту живо рванула к выходу.

Последовавши за ней Васильчиков, почти выскочил из гостиной следом, но притормозил и резко остановился в арке прохода.

— Пожалеешь! Я до Государя дойду, — пригрозил он с ненавистью, — подожди, тварь неблагодарная, ты еще на коленях прощения молить будешь.

Вздохнув, Надежда проследила взглядом как, неуклюже запинаясь в неудобных туфлях, бывший опекун все же покинул имение и, бессильно повалившись в кресло, с которого вскочила пару минут назад, отозвала магию.

— А ведь это только первые гиены, что на легкую добычу понадеялись, — хмыкнула она тоскливо, — а сколько их еще будет?

4. Первые шаги

Разговор с Забродиным вышел очень даже продуктивным.

— Ваша светлость! Рад! Искренне рад, что род Иворовых не пропал всуе, — поклонился, появившись на следующий день, после визита мерзких родственничков, мужчина. Проходя в облюбованный Надеждой, бывший кабинет батюшки, он вздернул бровь удивленно — видимо бывал здесь не раз, но комментировать ничего не стал.

Довольно пожилой, но еще бодрый, Забродин цепко, совсем не старческим взглядом оглядел Надежду, уважительно кивнул Петру Васильевичу и, сложив руки на пристроенный на столе портфель, коротко улыбнулся.

— Ну, так чего хочет от меня новый Глава Рода Иворовых, — спросил он, бросая задумчивый взгляд на родовой перстень на пальце девушки.

Надежда минуту помолчала, рассматривая довольно пожилого, чуть обрюзгшего мужчину с совершенно седыми волосами, собранными в низкий хвост, с открытым, но настороженным взглядом и решила, что он ей нравится.

— Списки, — сказала она уверенно, переходя сразу к делу, — кое, что здесь есть, — кивнула она на ворох бумаг разложенных на столе, — но этого мало. Я хочу полный список предприятий принадлежавших нашему Роду до уничтожения. Хочу знать, кому, и при каких обстоятельствах, они отошли, а также финансовую оценку их деятельности, сильные и слабые стороны, что были и появились до смены владельцев и после этого. Я хочу знать все! Кто хозяин фактически, а кто управляет номинально. Мне нужны имена управленцев, ключевых фигур, что имеют хоть какую-то власть на предприятиях, слабости, пороки и что могут противопоставить нам эти люди. Мне нужно все. Любая информация и каждая даже незначительная мелочь, которую я могу использовать для достижения цели.

Женщина, уже не девушка, а именно умудренная жизненным опытом женщина пытливо посмотрела на опешившего от такого напора финансиста и перевела взгляд на подобравшегося Петра Васильевича.

— Что смотришь, как будто впервые видишь? Ты знал, что мне надо, для того и пригласил уважаемого Марка Соломоновича, — фыркнула она насмешливо.

Наставник впервые со времени встречи вдруг стушевался и, отведя растеряные глаза, кивнул согласно.

— Прости, иногда мне действительно кажется, что передо мной взрослая женщина, а вовсе не девочка восемнадцати лет, — хрипло признался он, — видимо все же проснулась в тебе кровь батюшки. Ну, что же… может оно и к лучшему. Иногда, глядя на тебя мне не просто хочется верить, мне действительно, по настоящему верится, что у нас все получится.

Надежда улыбнулась уголком губ, но не комментировать, ни опровергать ничего не стала, и тут же вернула внимание финансисту.

— Ну, так чем вы можете меня обрадовать, Марк Соломонович? — напомнила она вкрадчиво.

Разговор вышел долгий и продуктивный.

— В принципе, в общих чертах, Петр Васильевич уже просветил меня в ваши планы, но радоваться пока нечему, — поджал и без того тонкие, бескровные губы бывший управляющий финансовым потоками и, полез на удивление в тощий портфель.

Некоторое время мужчина перебирал бумаги, не доставая их, но наконец, нашёл требуемое.

— Смотрите, ваша светлость, — начал он уважительно, — всего за вашим батюшкой числилось семнадцать предприятий и четыре некрупных магазинчика — их мы пока брать в расчет не будем, поскольку ощутимой прибыли они что раньше не приносили, а теперь, того и глядишь, вовсе в убыток пойдут. Дальше, ага! Двенадцать компаний принадлежали только роду Иворовых и к Клану отношения не имели, пять же числилось как общие клановые, то есть прибыль из них распределялась равномерно по всем родам, входящим в клан согласно подписанного договора о присоединению к клану, другими словами, делили на четверых.

Финансист снова нырнул в портфель, зашуршал бумагами, но так ничего и не достал — видимо не нашел или передумал. Помолчал, обдумывая что-то и полез опять.

— Эх, старость не радость, — пробормотал он себе под нос, — Так, что там еще? — Забродин порылся еще немного, но уже не так интенсивно и раздраженно отпихнул портфель в сторону. — Всего из них крупных было шесть — те, что возглавляют список, остальные же больше как баловство, для поддержания имиджа и чтобы занять членов Рода содержались.

Мужчина помолчал минуту, словно раздумывая о чем то, а потом выудил обычную картонную канцелярскую папку, подержал пару мгновений в руках, но решился и протянул ее девушке.

— Здесь вся информация по каждому предприятию отдельно, — пояснил он со вздохом, — кто, что производит, какова прибыль была два года назад и перспективы развития, что открывались на будущее. Пометки кому отошли компании, и приблизительное положение дел на сегодняшний день, я указал ниже.

Мужчина снова помолчал и криво улыбнулся глядя на нетерпеливый интерес девушки.

— Посмотрите, подумайте, но то, что не получится отсудить компании, я вам и так могу сказать, — развел он руками, — вы же помните, что на момент перехода собственности все рода еще не считались вышедшими из клана, а официального наследника не имелось? Вот если бы все произошло позже хоть на неделю или были вы совершеннолетней…

Забродин замолчал на полуслове, а Надежда скрипнула зубами от злости и одарила мужчину хмурым, недобрым взглядом.

— Очень вовремя все погибли, не находите? — язвительно хмыкнула она.

Марк Соломонович стушевался на мгновение, но взгляд не отвел, а потом вздохнул невесело.

— Понимаю ваши чувства, — сказал он тихо, — но доказать причастность других родов будет сложно. А учитывая ваше сегодняшнее положение, я бы даже сказал невозможно. Единственное, что могу вам посоветовать, это поискать номера и коды в бумагах Константина Валентиновича, а потом сходить в Московский центральный банк и, на основании того, что приняли наследство потребовать личные счета вашего батюшки. Родовые то насколько я знаю, опустошили сразу, но вот до личных счетов, тех о которых не знали, добраться точно не должны были.

Бросив острый, но благодарный взгляд на мужчину, девушка кивнула.

Забродин повздыхал еще немного, покаялся, что слишком стар стал, а потому дела рода Иворовых, впрочем, как и любые другие, вести больше не сможет, но подыскать себе замену пообещал.

— Еще советую найти расходные книги по поместью, — покивал он головой задумчиво, — вон Петр Васильевич должен знать, что не всю охрану перебили тогда — кто-то и отсутствовал на тот момент, а значит, жив остался. Да и бывший управляющий, Емельян Артемович, насколько я знаю не у дел сейчас. А ведь честнейший человек, до последнего вздоха батеньке вашему, Константину Валентиновичу, предан был. Думаю, от того его и турнули в первую очередь, что не захотел он всех секретов рода открывать.