Барышня с подвохом или гонка на выживание продолжается (СИ) - Ос Ксения. Страница 42

Наставник дернулся, обернулся, изумленно глядя на подопечную — с ним-то она беседу с царем обсудить так и не успела, но лицо сохранил, даже церемонно поклонился как старшей в роду.

— Будет сделано, Надежда Константиновна, — подыграл уже осознанно, — охранников супостаты, — взгляд в сторону, — в холодной кладовой закрыли, но я выпущу сейчас. Кого отправить изволите?

Надежда с трудом прокашлялась, вновь хлебнула из бокала и, сделала вид, что задумалась, но тут Петр Васильевич чуть сдвинулся в сторону и, перед ней появилось абсолютно белое, почти безумное лицо дознавателя.

— Надежда Константиновна, Ваша Светлость, что же вы такое говорите-то! Какой заговор? И в мыслях не было умышлять супротив вас и Государя нашего, — произнес он резко изменившимся, заискивающим голосом, — простите дурака, попутал меня нечистый. Ошибся я, да все по незнанию. Не понял я, что нападение на Вашу Светлость было, лажи злодейской поверил. Все, все решим, негоже нам самого царя-батюшку-то беспокоить, и расследование проведем обязательно, и доложимся как полагается. Не извольте волноваться, барышня.

Лицо дознавателя словно оплыло от волнения, старше стало, а сам он дергался, нервно водил глазами, не зная как еще отвести угрозу от себя.

Надежда устало посмотрела на совершенно изменившегося, словно ставшего меньше ростом Ковальского и вздохнула недовольно. Вот она, действительность в реальности. Только чуть силу за ее спиной почуяли, так сразу она из «девки» и «пигалицы» в «светлость» трансформировалась. Уроды!

— Я подумаю, — ответила хмуро, поднимаясь с кресла, — а пока прислугу мою отпустите, нужна она мне, да людишек, что весь дом затоптали прочь отправьте. Некогда мне тут с вами лясы точить, я итак после нападения, да нахождения на морозе в бальном платье еще в себя не пришла.

Ковальский засуетился, отдавая приказы и подгоняя растерянных солдат, но Надежда этого уже не видела. Поднявшись по лестнице при помощи Лили и барышни Вальской, она упала на кровать, засыпая почти мгновенно.

46. Интерлюдия. Заговор

В публичной бане, в отдельном крыле, предназначенном для родовых бояричей и просто богатого люда, перед небольшим бассейном, сидело четверо раздетых до нижнего белья, взрослых мужчин и задумчиво жевали, лениво таская куски с расписных тарелок.

— Ну-с, вздрогнем други, — подал голос полный отдышливый мужчина лет шестидесяти, — ну, чего приуныли? Не все так плохо, как кажется! Не получилось в этот раз девку достать, значит, в следующий раз получится. Чего носы повесили? Все наладится, не первый раз нам из проблем выпутываться. За успех!

Не дожидаясь ответа, он выдохнул в сторону собутыльников, перевернул в рот стопку с прозрачной как слеза водкой, быстро глотнул, и выхватив маленький, всего с палец, соленый огурец, весело захрустел им.

Два индивидуума, сидевших по сторонам от весельчака, невысокий рыжеватый, но стройный, несмотря на зрелый возраст мужчина и, почти лысый толстячок того же возраста переглянулись со значением, но компанию не поддержали. Третий же, седой мужик со слишком длинными волосами, забранными в хвост, сидевший напротив заводилы, вскинулся, подскочил и отбросил чью-то налитую рюмку в сторону

— Не плохо? Ничего страшного? — зашипел он злобно, и посмотрел на весельчака с ненавистью, — Да я, мало того, что наследника лишился, так еще трех родовых магов потерял, а ты так просто "ничего страшного" говоришь? Тварь, я же просил у тебя Устина и Фоку, чтобы подстраховали, а ты сказал, что для одной девки и так достаточно. Кто мне теперь потери возместит? Где я новых магов найду? Вы же подставили меня.

Кажется, мужчину даже трясло от негодования, но его вспышка злобы осталась без ответа.

— Сядь, Алексей. Все мы что-то потеряли по вине этой воскресшей пигалицы, — поморщился рыжий мужчина по фамилии Стригин. — Я вот магазина недавно лишился, у Антона Ильича заводик мебельный из- под носа увели. И ничего, не ноем же. А по поводу наследника… он же не один у тебя, другого назначишь, и ладно. У тебя же Митька там вроде имеется, да еще один пацан подрастает, как его? А не важно, главное, что будет, кому род продолжить.

На убитого обстоятельствами, словно сдувшегося и враз постаревшего Волокова, смотреть было жалко.

— Да какой Митька глава, — дернулся он устало, — у него же магии пшик и только, даже родовой кристалл его как третий круг, по степени родства определил. Толку-то, что сын мне, разве, что в охрану его пропихнуть, да и то для престижу больше. Эх, как же так-то? — Алексей Ионович хватанул кулаком по дубовой столешнице и, не добившись разрушения, схватился за голову от безысходности.

Толстячок Еропкин с рыжим Стригиным переглянулись недовольно.

— Да ладно, будет тебе убиваться-то так. Я слышал ты себе в наложницы девок двух молодых взял, — попытался успокоить его Антон Ильич, — вот, глядишь, коль Единый даст, то заделаешь себе еще пару наследников. Мужчина ты еще в самом соку, и сделаешь кспеешь, и вырастить и научить чему требуется.

Отчего-то слова собутыльника, только больше обозлили Волокова. Он рыкнул, плюнул прямо на пол и, не скидывая нижнее белье, как и простынь, что болталась на бедрах, рванул к бассейну и нырнул с разбега.

Объяснять, что девок он взял для статуса, поскольку как мужчина уже лет пять слаб, было стыдно. И еще, появилась тоска от понимания, что кровных наследников уже не будет, а претендентом окажется наглец племянник, что не одобрял выход рода из клана Иворовых. Этот ублюдок при каждом случае повторял о глупости и недалекости действующего главы рода, что подрывало позиции Волокова, а еще было обидным и недопустимым.

Хуже всего было то, что многие родственники поддерживали молокососа, и теперь, когда официальный наследник сгинул, вполне могут захотеть поменять главу рода, избавиться от него, Алексея Ионовича.

Вся эта ситуация больно била по самолюбию и вызывала страх, что любая новая ошибка станет последней для него.

Волоков вздохнул, сделал несколько нервных кругов по бассейну, но ни спокойствия, ни ожидаемого удовольствия не получил. Мужчина подтянулся и вылез из воды, раздраженно, словно мокрый кот, вздрагивая, отряхиваясь и тряся головой.

— Ну, чего сидите как гости на именинах? — злобно выплюнул он, — мы зачем здесь собрались? Чтобы водки попить и баб пощупать? Ну, уж нет. Я свой ход сделал, даже Ковальского к делу подключил. Теперь дело за вами. Найдите людей, что удавят суку в камере, а потом и Петьку уберут, но по-тихому. Слышали, что Воронцовский сказал? Он основную работу еще тогда сделал, а дальше мы должны сами поработать или заплатить ему как за ликвидацию полноценного главы клана, а иначе он палец о палец не ударит, да и доверять нам больше не будет.

Сидевшие за столом сообщники переглянулись недовольно — все же расценки у их "благодетеля" были немалые, но решить что-либо не успели. Дверь широко и резко отворилась и, в комнату ввалился вышеупомянутый Ян Станиславович Ковальский.

Вид у дознавателя был несколько ошалелый и злой настолько, что еще чуть и пар из ушей повалит. Мужчина молча, даже не здороваясь, подошел к столу, выхватил первую попавшуюся наполненную рюмку и глотнул обжигающую жидкость. Закусывать мужчина не стал, зато налил новую порцию водки, снова мгновенно выпил, уткнулся ненадолго носом в рукав, медленно вдыхая, и только потом обернулся к замершему в недоумении Волокову.

— Ты чего это, глиста белобрысая, не сказал мне, что барышня Иворова царской протеже является? — рявкнул он зло, — или подставить решил, гнида? Да я тебя…, да я всех вас в каземате сгною! Вы у меня враз за все ответите!

Ковальский обвел всю компанию, что замерла в шоке бешеным взглядом, небрежным движением скинул пристроенное на диванчике, чуть влажное полотенце и наконец, устроился за столом.

— Ну, и чья это идея была подставить меня, — уточнил, чуть сбавив тон, но так, что у сидевших рядом мужчин мурашки холодные по коже побежали.

Компания переглянулась растеряно и недоуменно, а потом вопросительно уставилась на Волокова. Тот дернул плечом, что не понимает о чем речь и подобрался ближе.