Мщение справедливо - Леонов Николай Иванович. Страница 20

– Вы занимаетесь расследованием…

– Я занимаюсь розыском.

– Не перебивайте, будьте элементарно вежливым.

– Если я скажу, что вы снимаете картины, вы меня поправите, скажете, мол, снимает оператор, а режиссер фильмы ставит, создает. Кстати, Александр сказал, что вы режиссер, а документов ваших я не видел. Извольте! – Он перегнулся через стол, протянул руку.

– Как? – Татьяна покраснела. – Вы требуете мои документы?

– Прошу.

– Лев Иванович, кончайте, – попытался вмешаться Турин.

Но Гуров глянул недобро, повторил:

– Извольте предъявить ваше удостоверение.

Татьяна открыла сумочку, достала красную книжечку, чуть ли не швырнула через стол, но Гуров перехватил ее руку, удостоверение изучил внимательно.

– Благодарю, Татьяна Евгеньевна, профессия приучила к осторожности. Саша – ловелас, вы – женщина интересная, могли уговорить парня, мол, представь ты меня этому менту. А сама не режиссер, а журналистка, и получу я за ротозейство дополнительную головную боль.

– Ваши извинения принимаются. Объясните мне, не режиссеру, а человеку, женщине, почему сидите в кабинете, равнодушный, спокойный, когда убивают людей, тем более журналистов, вот, Стаса Травкина, телезвезду, убили.

– Я родился в России, следую традициям. В России не принято арестовывать и наказывать преступников. И чем больше человек пролил крови, тем безопаснее он себя чувствует. Разрешите? – Гуров закурил. – Вы человек образованный, не буду совершать экскурс в историю. Наши дни – Вильнюс, Баку, Тбилиси, Карабах, уничтожен российский город Грозный. Все убийцы на местах, известны, вы – молчок. И вдруг Стаса убили! А он такой известный и популярный был! И что вы на телевидении по поводу его смерти устроили, так это ваш позор. Рядом детишек невинных убивают, вы об этом две фразы в «Новостях». Матерого мужика, который сам был не без греха, шлепнули, так телевидение отключили, затем траурные лживые речи в двух студиях. Значит, люди делятся на две категории? Одних, безвестных, можно изничтожать с колыбели, других, популярных, тех не тронь? А уж лицемерия сколько было! Слезы, рыдания, золотого парня убили!

– Лев Иванович, остановись, о покойном нельзя так, – сказал Турин. – Стас приличным парнем был, талантливым безусловно.

– Что приличным и талантливым – верю, а что не без греха – никогда. А что у него две студии друзей набралось, так это уж сплошное лицемерие и ложь. Хватит об этом, каждый при своем. Что конкретно вас интересует в убийстве заместителя министра? Вы считаете, что убийцу высокопоставленного чиновника мы должны разыскивать как-то по-особенному?

Гуров был взбешен и не пытался скрывать свое бешенство. Он встретился взглядом с Татьяной, увидел в ее глазах ужас, спросил:

– Циничный, страшный я человек?

Она опустила ресницы, что-то тихо пробормотала. Гуров не расслышал, повернулся к Турину:

– Что у тебя, выкладывай.

– У меня, как у всех, тоска. Я знаю, дело передано вам недавно. Безнадежно.

– Отнюдь.

– Найдете?

– Убийца не гриб. Убийцу не находят, а разыскивают. Разыщем, никуда он от меня не денется.

– И с экрана так сказать можно?

– Говори, коли не терпится. Только упомяни, мол, в личной беседе инициатор розыска высказал свое личное мнение. А прежде, чем говорить, подумай. Я сказал лишь, что разыщем, отнюдь не докажем и уж совсем необязательно судить станем. Вон сколько убийц по Москве в черных лимузинах да под охраной раскатывают, ни одного не судят и не собираются. Может, я такого убийцу разыщу, что не его, а меня посадят. А еще проще, убьют.

Борис Галей вновь обошел двухкомнатную квартиру, отремонтированную и обставленную в прошлом году по последнему слову техники. Киллер тогда провернул гениальную операцию. Получив с заказчиков, ныне покойных, двести тысяч долларов, Галей долго решал, под каким соусом начать тратить такие деньги? Ответ подсказал телевизионный агент «МММ» Леня Голубков, который по нескольку раз в день рассказывал телезрителям, как он обогатился за счет щедрой компании «МММ», вложив в нее свои трудовые сбережения. Галей не верил ни в какие общества, компании, лотереи, отлично понимая, что все это сплошное надувательство, отъем денег у дураков. Но ведь продажу таких бумажек никто не регистрирует? Галей купил десяток акций, нарезал по формату кипу бумаги, изготовил несколько «кукол», прикинувшись дурачком или счастливчиком, каждый волен называть, как пожелает. Галей ничем не рисковал, «впаривать» «куклы» никому не собирался, лишь засветил их перед окружающими.

Любимый младший брат Сашка целыми днями был дома, одна нога у него усохла, он прыгал на костылях. Братья родились на Масловке, здесь схоронили алкашей-родителей. Братьев Галеев знали все аборигены. К Сашке постоянно заглядывали на огонек, кто искренне желая помочь, сгонять в магазин или еще чего. Иные – так, потрепаться, да и стакан нужен, а на кухне всегда уютнее, чем в подъезде. Чего долго кашу по тарелке размазывать, дал «куклы» брату, наказал, покажи невзначай дружкам, скажи, братан скупал еще по копеечной цене, сейчас мы богатенькие. Через два дня вся Масловка знала, что братья Галеи выиграли в «МММ» «мильярд». Русский человек, когда треплется, мельчить не станет, а людская молва распространяется со скоростью звука, что, как известно, медленнее скорости света, однако очень быстро.

Таким образом, Борис Галей «отмыл» полученные за убийство доллары, не прибегая к сложным банковским операциям. Знай зачуханные наркобароны столь простой способ отмывания «черных» денег, они, бароны, не ломали бы свои головы над хитроумными комбинациями. Но западные мафиози родились не в России, не знали законов и обычаев Москвы, в общем, эти подпольные миллионеры – люди несчастные. Ну и пусть их, крутятся как-то, с голоду не дохнут.

Первым делом Борис отремонтировал и оборудовал квартиру по классу люкс, купил себе скромные «Жигули», но потом жизнь дала трещину, фортуна повернулась затылком, и, как уже рассказывалось, киллер остался жив лишь чудом. Теперь, решив вернуться в отчий дом, Борис который день раздумывал, как жить дальше. Он купил себе свежую «семерку», пятилетнюю «шестерку» братану, которого обслуживал серьезный, непьющий, чему в доме придавали большое значение, Мишка Захарченко. Сейчас они с Сашкой играли в карты на кухне, помалкивали, прислушиваясь к шагам Бориса, который мерно расхаживал по квартире.

– Братан, есть будешь? – спросил оставшийся в дураках Сашка, тасуя колоду. – Михаил мировые пельмени купил, сварить одна минута.

– Валяйте, – ответил Борис, останавливаясь у окна и глядя на опостылевший двор.

У Бориса возникло много забот. Первое – кончались доллары, так как значительную часть их забрали гэбэшники, когда Галей «засветил» свой тайник, отдавая «горячий» «вальтер». «Ну и мудак же я, – клял он себя. – Ну из головы вон, что вместе с «вальтером» «зеленые» лежат».

За последние годы, когда профессией бывшего офицера ГБ стало выполнение заказных убийств, Галей перестал ценить деньги, и оставшиеся десять штук баксов, коих хватило бы средней московской семье на год спокойной жизни, он и за деньги не считал. Галей почему-то полагал, стоит ему объявиться, и Якушев выложит «лимон», слова не сказав и глазом не моргнув. Но разговор с магнатом получился скоротечным. Галей отчего-то сбился, имени своего и обстоятельств заочного знакомства не сказал, Якушев положил трубку. Галей тешился мыслью, что финансист не понял, с кем говорит. Сегодня Якушев должен вернуться из Цюриха, так сказала секретарша. Сегодня Галей на туза и надавит, сок пойдет. Деньги нужны срочно, так как получать с других фраеров, стоявших в вечер убийства на веранде, будет сложнее. Фамилии и прочие данные фраеров Галей узнал из газет, адреса и прямые телефоны назвал полковник Ильин. Конечно, с мудаком из охраны Президента придется повозиться, наверняка считает себя «крутым», захочет подловить, благо люди у него есть. Но тут Галей решил просто связаться, выставить условия, проверить место первой явки, и если заметит «наружку», а при его опыте он засечет «ребят» наверняка, следует уйти на дно. День переждать и «крутого» охранника ликвидировать. А деньги, которые мертвяк не уплатил, поделить поровну между оставшимися в живых. Которым объяснить, что надбавка появилась в связи с кончиной их упрямого сотоварища.