Ночь трех смертей - Шарапов Валерий. Страница 7
– Свидетели есть? – послышался новый вопрос.
– На данный момент работа по поиску свидетелей не проводилась.
– Почему? Ведь это могло бы ускорить процесс поиска преступников. – На этот раз реплики неслись со всех сторон. – Фактор времени нужно учитывать в первую очередь. И ночью можно соседей побеспокоить, когда такое дело.
Паршин спокойно смотрел в зал, не торопясь отвечать на вопросы. Он понимал, что людям требуется время, чтобы усвоить ту информацию, которую он для них приготовил.
У подполковника Яценко столько терпения не было, поэтому он встал с места и с силой стукнул ладонью по столу. В зале тут же наступила тишина.
– Имейте терпение, товарищи. – Яценко нахмурил брови, голос его звучал раздраженно. – Прошу дать товарищу капитану завершить доклад, после чего мы обсудим план совместных действий, дадим каждому из вас возможность задать вопросы по существу дела. Это понятно?
Над залом прокатилась волна удовлетворительных ответов. Яценко коротко кивнул:
– Продолжай, Анатолий Николаевич.
– Одно предложение, – вклинился в разговор полковник Стригунов. – Не скупитесь на подробности, капитан. Знаю, время поджимает, но, получив исчерпывающую информацию, начальники отделов только сэкономят время, так как им не нужно будет досконально изучать рапорты и результаты исследований экспертов.
– Вас понял, товарищ полковник. – Паршин согласно кивнул и продолжил: – Итак, что касается результатов осмотра первого места происшествия. Следов борьбы не обнаружено, на руках жертвы не осталось ни частичек кожи, ни пятен крови, ничего, что бы свидетельствовало о том, что он оказывал сопротивление. Скорее всего, на него напали сзади, набросили удавку на шею и задушили. Орудия убийства на месте не обнаружено, но эксперт сообщил, что душили либо бельевой веревкой, либо чем-то близким по структуре. Задний двор, где было обнаружено тело, сильно зарос травой, которая примята в том месте, где лежало тело. Как вам известно, дождей не было больше десяти дней, поэтому и следов обнаружить не удалось. Трава – не тот тип грунта, с которого легко снять отпечатки.
Паршин внезапно умолк, аудитория терпеливо ждала продолжения.
– На самом деле мы мало что успели рассмотреть и тем более проанализировать, – признался следователь, глядя в зал. – Поступил новый сигнал, пришлось спешно перебросить группу по второму вызову. На месте осталась бригада патруля, которым был дан приказ охранять место преступления, и эксперты. Просмотреть отчеты возможности тоже не было, поэтому могу рассказать лишь о том, что видел сам и о чем получил представление на местах преступлений.
– Мы это понимаем, товарищ капитан. – За спиной Паршина заговорил полковник Стригунов. – Нам важна любая информация, но вы можете освещать события в той последовательности, в которой вам удобно. Не спешите, нам известно, что ночь у вас выдалась непростая.
Мягкий голос начальника слегка приободрил следователя. Он устало потер лицо ладонями, не заботясь о том, как воспримут этот жест его коллеги, затем скрестил пальцы в замок, сложив их на груди, и продолжил:
– Второе преступление произошло в городском парке возле Дома культуры. Убита школьница, Наталья Рогозина, семнадцати лет. В этот день она со своими одноклассниками занималась приготовлениями к празднику, и родители не ждали ее раньше половины десятого вечера. Когда и в двадцать два ноль-ноль дочь не появилась, отец отправился на поиски. Он нашел ее в парке, чуть в стороне от центральной аллеи. Причина смерти – множественные удары тупым предметом в область затылка. Преступник буквально раскрошил булыжником череп девушки так, что мозговая жидкость вперемешку с костями разлилась по земле.
Паршин снова умолк, пытаясь совладать с нахлынувшими чувствами: стоя в актовом зале, он видел перед собой не лица сотрудников МВД, а истерзанное тело девушки и искаженное горем лицо ее отца. Спустя минуту Паршин вновь заговорил:
– По словам патологоанатома, умерла девушка не сразу. Булыжник – это уже потом, а сначала этот подонок сломал ей нос и исполосовал ножом бедра. В мелкую клеточку. Кровь пропитала подол ее платья так, что невозможно рассмотреть узор.
– И никто ничего не услышал? Неужели она не кричала? – послышался вопрос из зала.
– Может, и кричала, только он запихнул ей в рот кляп из ее же платка, при этом выбил два передних зуба. Представляете, с какой силой нужно было вдавить платок, чтобы зубы вылетели?
– Своими руками удавил бы гада! – донеслось с задних рядов.
Из президиума тут же поднялся секретарь городского политотдела товарищ Краснов и, смущенно откашлявшись, проговорил:
– Самосуд мы устраивать не станем. Ваше негодование объяснимо, но мы живем в цивилизованном обществе, которое умеет бороться с подобными асоциальными элементами, поэтому взываю к вашей партийной совести и призываю пресекать всяческие разговоры о самосуде.
Краснов покосился на полковника Стригунова, ожидая поддержки с его стороны, но тот не прореагировал, и секретарь городского политотдела тихо сел на место. Какое-то время в зале висела тишина, затем следователь Паршин снова заговорил. Теперь, после реплики из зала и отповеди товарища Краснова, он старался, чтобы его голос звучал бесстрастно:
– Здесь следов еще меньше. Отец, прибывший на место преступления первым, изменил картину преступления, уничтожив почти все следы. Тело сейчас в морге, результаты будут ближе к полудню. В данный момент могу сказать следующее: на этот раз жертва также не оказала сопротивления. По какой причине – пока неизвестно. Из личных вещей тоже ничего не пропало. На месте обнаружена сумка Рогозиной, содержимое разбросано по земле, включая пустой кошелек. По словам отца, максимум, что могло быть у Натальи, это пятьдесят копеек.
– Насильственные действия? – прозвучал вопрос из зала.
– Первичный осмотр не обнаружил следов изнасилования, – ответил Паршин. – Нижнее белье находилось на теле, но эксперты будут прорабатывать и этот вопрос.
– Кто-то что-то видел? – спросил тучный майор из первого ряда.
– Свидетелей еще предстоит найти. – Паршин снова потер лицо ладонями. – Когда оперативная группа заканчивала осмотр, поступил новый сигнал. Третий за ночь.
– Очередное убийство? – задал вопрос все тот же майор.
– Да, очередное убийство, – подтвердил Паршин. – В дежурную часть позвонил гражданин Сысоев, сын смотрителя Примокшанского кладбища. Во время утренней пробежки он обнаружил труп на Братской могиле. Здесь следов больше, но пока трудно сказать, какие из них принадлежат преступникам, а какие – тем, кто посещал кладбище в ближайшие дни.
– Кто жертва? – Вопрос прозвучал сразу из нескольких мест в зале.
– Жертва – Аглая Филимонова, сорока восьми лет. Личность удалось установить после того, как оперативная группа прошла по следам крови, оставленным жертвой на одной из четырех дорожек, сходящихся у стелы.
– Значит, жертва была убита не на кладбище?
– Не совсем так. Умерла она именно на кладбище, но нападение произошло в ее собственном доме. На западной стороне кладбища расположено три жилых дома с приусадебным хозяйством. Крайний дом по улице Безымянной принадлежал гражданке Филимоновой. Полагаю, преступники застали Аглаю в тот момент, когда она вышла в коровник по хозяйственным нуждам, так как следов взлома на входной двери не обнаружено, но засов в наличии имеется. В доме все перевернуто вверх дном, на этот раз преступники обыскали его основательно. Что именно пропало у гражданки Филимоновой, еще предстоит выяснить, но, судя по заявлению ее соседа, которого удалось опросить, больших сбережений у жертвы не было.
– Сосед видел преступников?
– Он видел, что произошло в доме?
– Удалось выяснить, кто на нее напал? – После упоминания о свидетеле вопросы посыпались со всех сторон.
– Мне бы очень хотелось ответить хоть на один из ваших вопросов утвердительно, но увы, сосед не является свидетелем, – заявил Паршин. – Все, чем он смог нам помочь, это описать уклад жизни жертвы, что, возможно, в дальнейшем нам поможет. Гражданка Филимонова проживала в доме одна. Работала на железной дороге путевым обходчиком. В доме бывала набегами, разрываясь между работой и семьей дочери, которая три месяца назад родила двойню. Семья дочери проживает на другом конце Ковылкино, зять работает машинистом поезда, дома бывает редко. Его жена служит на почте и в данный момент уже вышла на работу на неполный день, поэтому Филимоновой частенько приходилось оставаться у дочери на ночь, а для ухода за скотиной выбирать время между своими сменами и сменами дочери. Сосед помогал Филимоновой выгонять корову на пастбище, но в этот день Филимонова должна была сделать это сама, поэтому сосед, не имевший своей живности, в предполагаемое время преступления спокойно спал у себя дома. Предвосхищая вопросы, скажу: никаких криков, шума или звука подъезжающего автомобиля он не слышал до тех пор, пока не пришли мы. И это очень странно, так как жертва просто обязана была кричать, если учесть, что они с ней сделали.