Списанная со счетов (СИ) - Вера Виктория. Страница 13
Я отдаю себе отчёт в том, что слишком мало знаю темноглазого лорда, и его действия могут оказаться лишь тонкой манипуляцией… но я всей душой желаю рискнуть.
Выбираюсь из кареты, незаметно выдыхаю и поднимаю глаза на завораживающие своей тёмной красотой стены королевского дворца.
У входа огромные каменные изваяния со скалящимися пастями и острыми когтями. Они словно следят за каждым, готовые в любой момент ожить и наброситься на тех, кто затаил в себе зло.
Ёжусь от ощущения чужого недоброго взгляда и спешу вслед за леди Орнуа.
Длинные коридоры приводят нас в зал с высокими потолками, тяжёлыми коваными люстрами и стрельчатыми витражными окнами, на которых изображены сцены победоносных сражений.
Здесь всё будто дышит историей.
— Леди Орнуа, леди Милс, — чопорно кивает леди Маноли, выплывая откуда-то сбоку.
Приветствуем её и вместе направляемся к очередной группировке милых леди.
Королевы и короля ещё нет, поэтому все ведут себя довольно расслабленно и даже вальяжно.
— Нет, это не выдумка! Ни одной фаворитки. Некоторым даже запрещено появляться в столице…
При нашем появлении голоса замолкают. Приветствуем всех и присаживаемся на обтянутые бархатом диванчики. Нахожу среди дам пару знакомых лиц. Не могу сказать, что рада их видеть, но вежливо улыбаюсь. Всё же когда-нибудь я надеюсь влиться в эту тусовку и, кто знает, может, даже найду здесь приятельниц…
Сегодня я не замечаю усмешек, которые сопровождали меня в первые приёмы. Но и выгляжу я иначе. Сэлли раздобыла для меня на кухне пару сырых желтков, мёд и какие-то масла. Всё это было использовано для ухода за волосами, поэтому сегодня они немного меньше пушатся и чуть больше блестят.
Но главное, я, наконец, избавилась от арлекинского наряда. Новое “современное” платье хоть и выглядит как униформа монахинь домов милосердия, но вполне комфортное. Единственное, что меня смущает — это традиционная нижняя многослойная сорочка и панталоны с рядами воланов, которые создают под платьем такой объём, что я выгляжу, будто нахожусь на шестом месяце беременности.
— Всё именно так! Лорд Тоули тоже спешит со свадьбой, — доносятся разговоры полушёпотом. — Милорды словно сговорились и соревнуются в том, кто раньше представит королеве свою жену, надеясь оказаться в бóльшей милости у короля!
— А что же королева? Уже выбрала старших фрейлин?
— В том-то и дело, что нет. Всем улыбается, но никого не подпускает к себе слишком близко…
Несмотря на то что на диванах разместилась довольно большая компания, все они разбились на небольшие группы и общаются полушепотом. Напрягаю слух, чтобы разобрать обрывки фраз.
— Королева уже должна была появиться, сегодня всё задерживается…
— Я слышала, Его Величество собрал некоторых лордов в своём кабинете, и, видно, они до сих пор что-то обсуждают…
Лакеи разносят напитки, предлагая фруктовый освежающий пунш. Подношу серебряный бокал к губам, но отпиваю лишь для приличия. Мне не понравилось, что в прошлый раз меня попытались обвинить в злоупотреблении хмелем.
Скорей бы уже Его Величество решил все вопросы и отпустил лордов, среди которых, я полагаю, и Орнуа.
— Может это из-за того, что на прошлой неделе пропало несколько человек?… Один из пропавших, кстати, работал в подчинении у покойного действительного тайного королевского советника…
— Вам не кажется это подозрительным?…
— Кажется! — на эмоциях леди повышает голос, привлекая внимание окружающих, но тут же понимает ошибку и переходит на шепот: — Мой муж просил не распространяться, но вам я не могу не сказать: вчера один из пропавших был найден в реке и на его теле тоже обнаружены следы когтей… а ещё…
Фраза обрывается на полуслове, потому что девушки резко замолкают и поворачивают головы вправо.
— Позволите разделить вашу оживлённую беседу, миледи?! — к нам приближается группа леди и лордов, включая матушку Анриетты, саму Анриетту, лорд Эмильтона и ещё парочку незнакомых мне молодых людей.
Между делом отмечаю, что на Анриетте тот же крой платья смотрится иначе. Более аккуратно, что ли… изящнее.
— Разумеется, милорды! Прошу, присаживайтесь, мы будем рады вашей компании, особенно если лорд Винлоу пообещает развлечь нас одним из своих чу́дных стихотворений! — рассыпается в любезностях пожилая леди Маноли.
— Я как раз работаю над новой поэмой и, пожалуй, могу зачитать вам небольшой отрывок! — лорд Винлоу бросает самодовольный взгляд на восторженных благородных леди и кокетливо поправляет свои и без того идеально уложенные волосы. — Вот послушайте…
Скорей бы увидеть Рэйнхарта…
Провожу кончиками пальцев по броши, приколотой к груди. Поглаживаю прохладный камень в центре. Замечаю любопытный взгляд незнакомой леди. Незаметно снимаю брошь и зажимаю в руке. Мне кажется этот камень меня успокаивает.
Надо сказать Рэйнхарту, что я очень благодарная за его подарок…
— Не прочитаете ли и вы нам стих, леди Милс? Может что-то их Хоуера? — неожиданно громко выдёргивает из расслабленных мыслей ехидна.
Хоу… что?
— Мм… — лихорадочно перебираю варианты ответов, чтобы выкрутиться из щекотливой ситуации. — Я не большой любитель поэзии…
Получаю дюжину в высшей степени осуждающих взглядов.
В животе начинает противно тянуть в предчувствии очередного подвоха.
— Как жаль, — в глазах ехидны ни капли “жалости”, они переполнены торжеством и предвкушают удовольствие. — Жаль, потому что наша королева обожает поэзию. А дружба с ней могла бы помочь моему сыну в его целях и стремлениях.
Что-то я не поняла. Меня заранее пытаются объявить виноватой в “несостоявшейся” карьере Орнуа?
Значит, милорд не говорил матушке о моём деловом предложении? А он вообще рассказал ей о землях? Землях, которые, между прочим, очень нужны Рэйнхарту Орнуа именно для его карьерных целей!
— Не переживайте, дорогая леди Орнуа. Возможно, не всё ещё потеряно. Наверняка Лоривьева увлекается прозой. Ведь так, милая? — слишком сладкий голос пожилой леди Маноли мне совсем не нравится.
Она словно чувствует, мои слабые места. Сглатываю, потому что всё, чего я достигла, это чтение ведомостей и учётных книг имения Милс…
— Мм… разумеется. Я люблю прозу… — широко улыбаюсь и очень надеюсь, что леди Маноли переключится на другую жертву.
— В таком случае вы не могли пропустить последний роман Дарцеха. Все эти события и страсти, разве не проникают они в наши тела? Разве не цепляют они нас за наши души?
Замечаю, как некоторые леди стараются спрятать улыбки.
Чувствую подвох, но не могу понять в чём именно…
До боли сжимаю в руке брошь со звёздчатыми сапфирами.
— Так что, леди Милс, как вы оцениваете прозу лорда Дарцеха?
— Ммм… крайне положительно.
Наверное.
Леди прыскают со смеху, пытаясь прикрыть свои рты ладошками и не встречаться со мной взглядами.
Я прокололась?
— Милочка, вам вообще давали образование? — холодно интересуется пожилая леди Маноли.
— Разумеется… — пересохшим горлом.
— Разумеется? Вы не играете на клавесине, не интересуетесь поэзией и не разбираетесь в современной литературе… я бы потребовала отвести вас к епископу, чтобы он проверил вас на знание священных Конов Варрлаты!
Лихорадочно просчитываю, что ответить, чтобы не влипнуть ещё больше. Пытаюсь сглотнуть вязкую слюну. Взгляд падает на бокал, подношу его к губам и выпиваю до дна.
Кур… курвицы.
— Ох, оставьте, леди Маноли. Для меня с самого начала было очевидно, что леди Милс необразованная провинциалка без воспитания и должных манер. Не представляю, чем она могла заинтересовать моего сына.
А не пойти бы ли вам… уважаемые…
— Знаете, миледи… — прожигаю их в ответ. — Я, в свою очередь, тоже весьма разочарована! Меня уверяли, что столичные леди благородны и хорошо воспитаны… но теперь я вижу, что тот, кто это заявляет, просто никогда не общался с вами!
Вокруг раздаются охи возмущения, смешанные с приглушёнными смешками. Лица леди Маноли и ехидны багровеют и вытягиваются.