Торнан-варвар и жезл Тиамат - Лещенко Владимир. Страница 99

А ведь им еще повезло – они не угодили ни в одну из войн, не влезли ни в один из городских мятежей, столь любимых на востоке материка, и всего единожды напоролись на банду – и то какую-то полудохлую.

И вот они вернулись – целые, с удачей и без потерь! Только божья помощь тому причиной, и никак иначе. Вот только и не знаешь, кого благодарить – то ли Тиамат, то ли старого Дия?

Тем временем Марисса, выяснив отношения, оставила вполне довольного прапорщика и присоединилась к Торнану, осушив остаток из чаши одним духом.

– Вот оно как! – раздраженно бросила она, передразнивая сержанта. – Благочестие, туды вас и растуды! Ни жилеток тебе на голое тело, ни штанов! Добились-таки, стервецы! Ох, допрыгаемся мы до того, что будет, как у андийцев! Ух, профурсетка старая! – Торнан не сразу понял, что речь идет о нынешней государыне. – Одно спасение – хоть бы опять с поручением куда послали.

– В следующий раз нас пошлют куда-нибудь в Гхаратту.

– Плевать! Только бы не в Отринутые земли!

– Не исключено, – хмыкнул Чикко. – В старых книгах сказано, что там когда-то жили люди, искусные в магии и в мудрости. Может, там тоже какая-то реликвия завалялась.

Торнан подумал, что это не слишком-то приятная перспектива.

Отринутые земли. Исполинский материк под Полярной звездой. Обындевелые скалы, каменистые промороженные пустыни, исполинские ледники, сползающие в замерзшее море. Редкие оазисы в вулканических долинах, с низкорослыми лесами и странными тварями, вроде бы встречающиеся там. Лишь в одном месте там жили люди – Драконий полуостров, длинным языком спускающийся к югу, к Логрии, и населенный норглингами. Но даже они с их яростью и бешеной отвагой (может, даже самую малость посильнее антов) очень редко совершали походы к северу. Хотя в тамошних горах и встречались, по слухам, золотые россыпи и залежи драгоценных каменьев, они предпочитали добывать богатство с оружием в руках в благодатных южных землях.

– Торн, дай мне свой плащ, – попросила воительница, доставая кинжал. – И в самом деле надо бы переодеться. Все равно он рваный – стежок на стежке. И безрукавок, значит, на голое тело не носи! – злилась она невпопад. – А у кого денег на нижнюю рубаху нет?

– А где в Кильдаре женщины носят безрукавки на голое тело? – спросил вдруг Чикко.

– На Синем берегу, – пояснил Торнан. – Рыбачки так ходят, это удобно, чтоб одежду не мочить лишний раз, и чтоб рыбой не провоняло барахло.

– Хотелось бы посмотреть.

– Но уже, видать, не посмотришь, – сообщила Марисса, кромсая одежду.

За час она порезала старый плащ и скроила из него довольно уродливую юбку до щиколоток. Чикко не преминул ей напомнить, что и голову тоже следует покрывать, и она обмоталась платком, отчего вид приобрела весьма залихватский.

В Корг они въехали под вечер.

Стража не спросила ни пошлины, ни подорожных – видать, как бы то ни было с дворцовым переворотом и властью, но почтение к офицерскому чину по-прежнему сохранялось, даже если спутники офицера никак не похожи на доблестных хранителей границ от норглингской скверны.

С точки зрения капитана, столица королевства почти не изменилась. Разве только хорошеньких женщин на улицах стало меньше. Может, их просто не так стало заметно под длинными платьями и платками?

А шлюх в их крикливых нарядах вообще видно не было. Или разогнали, или, что вернее, они теперь не выставляли себя напоказ, уйдя в тень.

А так – все как обычно. Крикливые разносчики и зазывалы, вполне довольные лица сытой столицы процветающей мирной страны. Ну и нищих не убавилось – да и с чего им убавляться?

Когда они подъезжали к Последней площади, Торнан подумал, что, может, Марисса теперь никто, потому как новые власти, судя по всему, намерены прижать храмы, и вполне возможно, пресловутые воительницы Тиамат уже давно разогнаны.

Воительницы, однако, были на прежних местах, правда, были одеты по-иному – в широкие складчатые туники и длинные складчатые же юбки. Марисса задержалась у врат, но то ли стражницы не узнали ее, то ли были новенькими, но не обратили внимания на молодую женщину с мечом и в неуклюжей вытертой юбке.

И они вступили под полутемные своды святилища.

Когда они уходили, храм был почти пуст. Теперь тут было множество людей: паломники, жрецы и жрицы, прислужники, иеродулы… По сторонам широкого нефа стояли святилища младших богов и богинь, но главенствовала, конечно, Тиамат. Тут же было большое число ее изображений, включая и самые древние – грубые статуэтки женщины с маленькой головой и худыми руками, с тяжелыми грудями и торчащими бедрами, указывающей рукой на свой живот. У ног идолов лежали миртовые ветви, лепестки роз и зернышки благовоний. А над ними украшенные лепным узором окна ярко вспыхивали закатным солнцем, отражаясь в рубинах и аметистах, которыми были выложены надписи вдоль купола. Лахми, Ашигора, Нера, Ахамат, Мелитта, Ночная Госпожа и просто Великая Мать: таковы были ее имена.

В полумраке тускло горели светильники, гудели голоса…

И трое путников стояли у входа, слегка растерявшись, не в силах сообразить, куда им идти…

И лишь когда Марисса вдруг порывисто рванулась вперед, Торнан разглядел семенящую в их сторону Анизу: видно, кто-то все же сообщил о прибытии вернувшихся посланцев.

– Тетя…

– Девочка моя! Хвала Богине, ты жива!

Они упали друг другу в объятия, и Торнан с непонятным щемящим чувством смотрел на то, как у обеих текут слезы…

А потом, по-прежнему обнявшись, они удалились в глубь храма.

Капитан хотел было двинуться следом, напомнить о жезле, спросить наконец – что делать? Но потом понял, что ни Анизе, ни ее племяннице нет сейчас дела ни до каких святынь.

– Пойдемте, – появился перед ним незнакомый служитель. – Отдохните с дороги.

Торнан увидел, как точно так же кто-то из иеродулов вежливо указывает путь Чикко, и двинулся за провожатым. Другая служительница уводила смертельно усталую, равнодушную ко всему Лиэнн.

Он подумал, что если этот пресловутый жезл, что у него в сумке за спиной, может подождать, то пусть ждет.

Торнану отвели небольшую комнату в дальнем крыле храма. Коридоры и переходы в этой части здания были еще более запутанны, чем в других помещениях. Это была тесная, довольно узкая келья с высоким потолком и стенами из побеленного известняка; неровные плиты пола закрывал потертый ковер. В комнате имелось окно круглой формы. Через его неровное мутное стекло слабый вечерний свет проникал синими и зелеными пятнами. Было душновато и пахло пылью. Единственной мебелью были стол, дубовая скамья и широкое ложе.

Кто-то постучался, а потом в дверном проеме появилось юное девичье лицо. Торнан перехватил взгляд из-под кокетливо опущенных ресниц. Гостья, поставив на пол маленькую лампадку, закрыла дверь и подошла поближе.

– Я Дилларма, – представилась она. – Младшая жрица. Можно Дила. Или Ди, – хихикнула девчонка. – Пусть Богиня дарует тебе счастье и долгую жизнь.

– Хвала ей, – ответил Торнан, как было принято. Если он хоть что-то понимал в женщинах, выражение ее личика говорило ему, что она пришла сюда вовсе не для того, чтобы пожелать ему всего наилучшего.

Она кокетливо одернула синюю мантию, какая подобала ее рангу низшей жрицы.

– Меня вот преподобная Аниза прислала, постель тебе застелить, ну и вообще., помочь… – пояснила она. – Вот, – она протянула корзинку, – поешь, кстати…

– Что-то не хочется.

Пожав плечами, Торнан решительно подошел к ней, но она опередила его, стащив свой балахон через голову. Под ним оказалась только набедренная повязка из разноцветного шелка.

– Ну-у, – Ди облизнула розовым язычком губы, словно кошка, – давно хотела узнать, правда ли то, что говорят о варварах?…

…Торнан проснулся по весьма прозаической причине – требовалось опорожнить мочевой пузырь.

За окном серел рассвет, но храм и город еще спали. Вспоминая, где в этом богоугодном заведении места, куда, по слухам, даже боги ходят пешком, и с ностальгией вспоминая шикарный туалет принцессы Когиты, капитан поднялся и тут же забыл о всех низменных надобностях. Он обнаружил, что Ди не спит, а голая сидит на корточках перед его сумками и… И небрежно вертит в руках жезл Тиамат!